— Просто замолчи! — шикнула я на нее и прижала еще крепче, а она обняла меня в ответ.

Эти первые несколько секунд в темноте были для меня самыми страшными. Но я не боялась за себя, я боялась за них, за каждую из них. Даже за Алексис. Она стала мне такой же родной, как и другие.

Ханна и Шарлотта тоже зажгли свои пульсары, потому очень быстро нашли нас. Я перекинула свои объятия и на них, чтобы не думали, что легко отделаются.

— Эта гадюка швырнула в нас темным порталом, но где она сама? — прищурив глаза, задала вопрос в пустоту Лекса.

— Если честно, эта пещера навевает на меня плохие воспоминания, — передернула плечиками Шарлотта. — Сражаться с ними на их территории — плохая идея. Нам надо выбираться отсюда, а потом решим, что делать.

Ханна, которая прошла через то же испытание, что и Чарли, кивнула головой. Возможно они и правы, но мне хотелось, как можно скорее разобраться с ними, чтобы Крах занялся поисками новых жриц, чтобы хоть немного отсрочить свою гибель. Однако я сама себе до сих пор не смогла ответить на вопрос: а смогу ли я убить пьюра? Даже, если это ради моей же защиты. Что-то мне подсказывает, что в решающий момент я просто отступлю.

Приняв общее решение выбраться из пещер, мы стали тщательно осматривать ходы на предмет лазеек, которые вывели бы нас наружу. Но все наше время было потрачено впустую. Тоннели все дальше и дальше заводили нас в неизвестность.

— Эй, — прошептала я, останавливая девушек. — Уберите пульсары!

Я заметила, что в пещере становится светлее, а это значит, что вскоре мы можем либо найти выход из пещеры, либо выход к жрицам. Не стоит лишний раз привлекать внимание.

Потушив пульсары, мы немного постояли на месте, чтобы попривыкнуть к темноте, а затем, стараясь не издать ни звука, двинулись дальше, навстречу загадочному свету, который озарял пещеру.

Вскоре неподалеку послышались голоса, уже до боли знакомые. Голоса, которые я слышу в своих кошмарах — жрицы были где-то здесь, возможно за следующим поворотом. Лекса попыталась разведать обстановку, но не успела она и носа высунуть, как Намина позвала нас.

— Хватит прятаться, мы вас уже заждались.

Смысла скрываться больше не было, потому мы, не сговариваясь, создали по пульсару и приготовились атаковать жриц. Либо отбиться от них, что более вероятно.

Однако пульсары были бесполезны, я вновь увидела полупрозрачную рябь, означающую, что они укрылись щитом. Намина произнесла какое-то короткое слово и на нас сверху посыпалась пыль, или песок, а может быть крошка от камней. Как оказалось, последний вариант был куда ближе к истине, чем другие.

— Это крошка флеуса, — пояснила Филлиция. — Это временно лишит вас способности обращаться к стихийной магии.

Ну конечно, это же любимый минерал моей замечательной опекунши — я носила его на шее пятнадцать лет, не подозревая, что он блокирует мою магию. Из-за этого я большую часть жизни думала, что я скритка, причем из низшего сословия.

— Однако этого времени нам хватит, чтобы осуществить то, что мы задумали.

Намина убрала щит и направилась к нам. Кажется, у меня дежавю. Но я не собиралась просто ждать, пока она меня сцапает! Быстро потянув руку к поясу, надеялась выхватить оттуда хоть какое-нибудь зелье, но с ужасом поняла, что пояса нет. О, боги, неужели мы сейчас настолько беззащитны, что даже не доживем до битвы с Крахом? Мы настолько ничтожны? Тоже мне, надежда планеты!

Как же я себя сейчас ненавижу. За свою слабость и неспособность ничего сделать. Но вот Лекса, похоже, думала иначе. Эта бойкая водница не собиралась сдаваться.

Нашарив какую-то толстую палку, девушка бросилась на Намину, но Эйвери применила тот фокус, что и Битти, перед тем, как ослепить Чарльза. Все мы, включая Алексис, начали корчиться от головной боли, из-за которой даже пошевелиться было трудно.

— Я сказала, что вы попались, девчонка! — зло взревела Намина.

Брезгливо оглядев Лексу, жрица земляного континента обошла ее и направилась прямиком ко мне. Все это время мы поддерживали зрительный контакт — я боялась отвести взгляд, чтобы она не застала меня врасплох.

Боги, о чем я вообще думаю? Она загнала меня в угол, а это уже значит, что она застала меня врасплох!

Дернув меня за руку, она потащила меня по какому-то узкому проходу в другой участок пещеры. Свет там был каким-то неестественным, голубым, но ни одного источника я так и не увидела. Она была гораздо сильнее меня физически, но, чтобы я покорно шла, Намина применяла воздействие на мой мозг, чтобы я чувствовала непрекращающуюся боль.

Швырнув меня у некоего подобия алтаря, она отошла на пару шагов.

— А сейчас слушай меня внимательно, — зло сощурив глаза, произнесла Намина. — Ты — потомок Краха, последняя в своем роде. За последнюю тысячу лет ты побывала во многих битвах со жрицами, предотвращая пришествие Краха. Разумеется, ты этого не помнишь, но это неважно. Эта битва станет последней, потому что потомков больше не осталось. Как говорится, сейчас или никогда. Мы знали это, а потому тщательно готовились к вашему появлению на свет. Твои подруги нам не нужны — они мусор. Нам нужна только ты. Всегда была нужна только ты.

— Но для чего? — я решила хотя бы перед смертью получить ответы на свои вопросы. — Вы принесете меня в жертву или что-то вроде того? Чтобы моя кровь освободила лжебога?!

— Замолчи, мерзкая девчонка! И никогда не говори о Повелителе в подобном роде! Он единственный истинный бог! — Намина немного повернула голову и бросила через плечо: — Ведите остальных!

Вскоре жрицы приволокли моих подруг, которых бросили у своих ног на некотором отдалении от меня. Я смотрела в глаза близких мне пьюров и едва сдерживала слезы. Такого постыдного конца никто из нас не желал.

— Ты должна дать свое согласие Краху для того, чтобы он поместил свой дух в твое тело, иначе твои подруги умрут. На твоих глазах.

— Не вздумай, Айви! — закричала Шарлотта. — Если он освободится, погибнут все, и мы в том числе!

Сразу же Шарлотта получила звонкую пощечину от Эйвери, от которой ее уставшее тело прижалось к холодному камню.

Сердце сковала боль, мне было невыносимо смотреть на это. Но еще страшнее была мысль о том, что их растерзают на моих глазах. Подтверждая мои самые худшие опасения, в помещение вплыли три фигуры в оборванных плащах. Схаты по-прежнему вселяли в меня ужас своей внешностью: оборванные куски разлагающейся плоти свисали с половины лица, а вторая половина была полностью лишена даже этих ошметков, обнажая черепную кость и пустые провалы глазниц. Но глаза. Их глаза горели алым, словно внутри полыхал огонь, это напоминало о том, что они были созданы огневиком. Моим предком. Богом всего зла.

Быстрым движением, схаты оцарапали девушек, введя им свой яд. В ту же секунду он начал действовать, заставляя их корчится от еще большей боли.

— Айви, не надо! Прошу! — взмолилась Ханна.