– Ты не понял, Бьярни!

– Ясно-красно, не понял. Несете заумь какую-то. Как архангел на проповеди: ум за разум заходит!

– У нас почитай восемь тысяч низших. А с женщинами и стариками все двадцать наберется. Мы сделаем из них высших.

– Все, и этот тронулся, – подвел итог Бьярни.

– Нет, вы подумайте! – Хансер вскочил из-за стола. – Став высшими, они станут быстрее, сильнее низших раза в три – без всякого обучения, просто из-за посвящения. А еще и магический кокон! Почему низшие плохи против доменов сами по себе? Та же Аркадия дунет, плюнет – и ваш лагерь разлетится к чертям собачьим. А против высших так не пойдет! У нас ведь все есть, все планеты представлены! Мы сможем их худо-бедно обучить, тем более что они и так неплохие воины! Это займет гораздо меньше времени! Женщины станут чародейками и целительницами, мужчины – воинами. Да с такой силой…

– Это против правил, – хмуро перебил его Бьярни.

– Что? – Хансер не сразу понял, о чем речь.

– Вспомни своего наставника там, на Плутоне, – печально сказал я. – Он нарушил правило – и на него началась охота.

– Бред. – Хансер встал. – Какая, к чертям, охота? А что творится сейчас? Четыре проклятых домена – это вам шутки? Они нарушили все, что только можно!

– Ты предлагаешь уподобиться им? – все так же мрачно спросил Бьярни. – Все нарушают, чем я хуже? Или чем лучше? Не по чести это!

– Что? – Хансер, прищурившись, посмотрел на него. – О чем вы вообще говорите? О правилах, придуманных людьми?! То, что людьми придумано, людьми может быть изменено! Если у тебя не спрашивают, хочешь ли ты сражаться, значит, правила выбираешь ты сам! Поймите, мы сейчас играем по чужим правилам, у нас шансов нет. Единственный выход – установить свои! И если вы не со мной, я найду способ или сдохну, ища его – способ обойтись без вас!

– Нельзя так!

– Что нельзя? Бьярни, что ты несешь? Вы тут все цепляетесь за придуманные законы, и никто не вспоминает о Вечных, о том, что делает нас людьми. А эти правила нарушены нашими врагами раз по двадцать каждым! Они бьют в спину, лгут, предают – и они хорошие?

– Да никто не говорил такого, – вскипел Рудовой. – Просто…

– Что просто? Ты боишься нарушить табу, придуманное в незапамятные времена?

– Но не на пустом же месте они возникли?!

– Они возникли давно! Луна вертится, времена меняются.

– Хансер, – тихо сказала Гюрза. – Они не пойдут на это.

– Почему?

– На Плутоне ты то бегал от кого-то, то за кем-то. Кстати, не все там тебе враги. Пока все внимание было на тебе, всех остальных оставили в покое, дали время узнать гораздо больше, не стесняя рамками. И я узнала. Выпускники других планет дают клятву о неразглашении своих секретов непосвященным. Клятвопреступником становиться никто не захочет.

Хансер на миг замер, как громом пораженный. Но длилось это недолго.

– Чушь! – твердо сказал он. – Должна быть какая-то лазейка! Мой плутонский наставник был человеком чести. Он не стал бы учить меня, если бы…

Я почувствовал, как краснею, не справившись с собой, опустил взор. И я видел, то же самое происходило с остальными. Прерывающие нить заметили это сразу.

– Вы все что-то недоговариваете, – твердо сказал Хансер.

Мы переглянулись. Словно заговорщики какие, право слово. А Иллюминат смотрел на нас чуть насмешливо. Экспериментатор, чтоб его! Парой слов заварил кашу – а теперь наблюдает и улыбается.

– Никакой клятвы не существует. – Тайви решительно встала. – Есть негласный договор – специально против вас, плутонцев. Ты сам видишь, как тебя усилили умения Марса. Даже с неполными знаниями ты перебил уже уйму несущих спокойствие, а прибавь еще умения Аркадии той же. Тогда ты вообще будешь человек-войско. И ничем тебя уже не прошибешь.

– Спасибо, малыш! – Хансер обвел нас всех тяжелым взглядом: – Дети, – процедил он сквозь зубы. – Малые дети! Проклятье, мне вены себе вскрыть, чтобы вы могли наконец говорить начистоту?

– Не надо, Хан, – попросил я. Получилось как-то жалко.

– Чего не надо? Ладно остальные, но ты, Луи! Ты называл себя моим другом.

– Да что сразу я! – Тут и у меня смятение перешло в злость. – Ты хотел, чтобы я однажды вывалился из Теней с перерезанным горлом?! Я и так научил тебя чему можно было!

– Да при чем здесь «научил»? Я о доверии. – Он сел и опустил голову на руки. – Если это знали бы ты и я, тебе открыть тайну – все равно что смертный приговор себе подписать. Значит, ты ждал, что это я предам тебя.

Признаться честно, такие рассуждения не приходили мне в голову. Я уже хотел было начать оправдываться, но тут заговорила Тайви. Заговорила так, как бывало редко, но при этом спорить с хрупкой девушкой хотелось еще меньше, чем драться с Бьярни.

– Все мы хороши. И я в том числе. Если кто и должен был открыть тебе эту тайну, то прежде всего я. Но я не посчитала это важным. Луи, думаю, тоже. Это не вопрос доверия. И хватит об этом. Клятвы нет, есть договор. Но если с тобой поступают, как сказал бы Бьярни, не по чести, – это не повод самому творить подлость, но повод забыть старые договоры. Терять нам нечего. Что так, что так, если до нас доберутся, исход – смерть. Тех, кто сидит в этой комнате, живым брать не собираются, это наши враги показали нам не раз. И идея Хансера – единственный выход. Я – за.

– Я тоже, – быстро подтвердил я.

Гюрза махнула рукой – мол, сами понимаете мое мнение. Бьярни кивнул:

– Сгорел забор – гори и хата.

И словно плотину прорвало:

– Теперь мы с бордовыми по-другому поговорим, – хищно осклабился Вильгельм.

– Рвать будем сволочей, – рыкнул Эдмунд.

– С умом к этому подходить надобно, – заметил Рудовой. – Как мы их высшими-то сделаем? Мы стали такими после ритуала посвящения на Марсе.

– Я вообще не знаю, как это получилось, – пожала плечами Гюрза.

– Есть три способа, – пояснила Тайви. – Плутонского я не знаю, остальные планеты – вы сами все помните, третий – приобщение к алтарю.

– Нет у нас алтаря, – заметила Аркадия.

– Замкнутый круг, – кивнул Руи. – Чтобы отвоевать алтарь, нужны высшие, а чтобы получить высших, нужен алтарь.

– Нет, достаточно тех, в ком течет кровь старого Зеленого домена. А нас здесь хватает. Кроме того, стать высшим – это навсегда. Отлучение от алтаря этого не отменяет. Да посмотрите на Воинство Небесное – сколько там отлученных…

– Значит, вот он, выход! – Хансер заулыбался.

– Да, только сколько у нас есть времени? – осадил всех Рудовой. – Месяц? Два?

– Три, – вступил в разговор Иллюминат. – После этого, как и говорил Хансер, покровительство этого места закончится.