Я выскочила. Наконец-то он приехал.

— Мы наверху!

Бен поднялся, перепрыгивая через три ступеньки.

— Где он?! — запыхавшись, спросил он.

Я указала на комнату, и он кинулся к Эшеру. Когда он открыл дверь, я заметила, что психопат сидит на стуле, весь в поту, откинув голову назад.

Коул накладывал широкую повязку ему на живот. На столике были разложены медицинские инструменты, по большей части окровавленные.

Бен облегченно выдохнул, но его руки все еще дрожали. На лице была написана тревога, которую он постарался скрыть за шутливым тоном.

— Живой еще? — бросил он, подходя к кузену.

— К несчастью, — ответил тот с иронией, издал смешок и немедленно ругнулся от боли.

— Доктор, ему ведь нельзя смеяться? — спросил Бен, обратившись к Коулу. В глазах у него плясали чертики.

— Ему будет больно, рана совсем свежая, — покачал головой врач, стягивая окровавленные перчатки.

Бен принялся травить анекдоты, стараясь хоть как-то рассмешить кузена, но Эшер сидел с непроницаемым лицом. Он молча смотрел на меня.

— Скучный ты парень, — заявил Бен, притворно надувшись. — Объясни хоть, как ты схлопотал эту пулю?

— Моя уборщица захотела прибавки, — язвительно отозвался тот, и я невольно хихикнула.

Он тоже засмеялся, но снова ругнулся от боли.

— Ага, понятно! Я рассказываю свои лучшие анекдоты, ты смотришь в сторону. Но стоит Элле засмеяться, и круче шутки не придумаешь, так? — возмутился Бен. — Погоди, под уборщицей ты имел в виду… Эллу?

— Совсем офигел? Она даже оружие держать не умеет, — вздохнул Эшер, поднимаясь со стула. — Нет, я говорил о домработнице, которую якобы нанял вчера вечером.

Несмотря на ироничный тон Эшера, Бен серьезно задумался, отчего тот разозлился. Вдруг из комнаты, где мы оставили старуху, послышался грохот падающего стула.

— Бабуля проснулась, — констатировал Эшер, бросив взгляд на свою повязку. — Ты идешь, Бен? Глянем на мою домработницу?

Тот отнесся к предложению скептически. Но когда увидел ее, словно глазам своим не поверил.

— Это та самая странная бабка! — воскликнул он, быстро поворачиваясь ко мне.

Эшер нахмурился, ничего не понимая.

— Вчера эта ненормальная бродила неподалеку!

Ошеломленный психопат воздел руки к небу:

— И тебе не пришла в голову гениальная мысль приглядеть за ней? Или я слишком многого от тебя требую?

Старуха цинично рассмеялась, и от ее смеха меня продрал мороз.

— Поверить не могу, что он… из кожи вон лезет… чтобы добраться до… таких идиотов, — проворчала она, кашляя.

В ее глазах горели ненависть и отвращение.

— Ты похож на своего отца, Скотт, — заметила она.

— Эй, заткни пасть, старая тварь! — бросил Бен, удерживая кузена, чтобы тот не прикончил ее на месте. — Может, лучше расскажешь, как ты сюда пробралась?

На ее губах заиграла злобная улыбка.

— Очень скоро он вернется и заберет то, что принадлежит ему по праву, и вы это знаете.

— Но почему ты напала на нее? — с яростью спросил психопат, указывая на меня пальцем.

Оглядев меня с ног до головы, она ухмыльнулась, как если бы вопрос был тупым, а ответ очевидным. И пояснила:

— Потому что он хочет ее, как и всю империю, которую вы у него отняли.

Дыхание психопата стало хриплым. Его кулаки так сжались, что побелели суставы. Вдруг он высвободил руку из хватки кузена и жестко вцепился старухе в челюсть.

— Она моя и только моя. И сеть тоже, — проскрежетал он. — Я уверен, что он нас слушает, так что передай ему сообщение. Он никогда ее получит. Никогда!

Он проорал последнее слово так, что я вздрогнула. Потом оттолкнул голову старухи и с мрачным видом повернулся ко мне.

— Если вы держите меня здесь, думая, будто я вам что-то расскажу, — просипела та, — лучше убейте сразу, потому что ничего вы не узнаете, сборище никчемных тупиц.

Эшер на мгновение прикрыл глаза, стараясь пропускать мимо ушей издевки старухи. Его пальцы стискивали пистолет, он еле сдерживался, чтобы не выстрелить.

— Он ее получит, — заявила она, глядя на меня, отчего мой хозяин вскипел. — Он всегда получает то, что хочет.

— Почему сейчас?

Я нахмурилась. Смысл вопроса от меня ускользал, в отличие от старой дамы. У нее приподнялись уголки губ.

— Раньше он говорил, что ты опасен, потому что тебе нечего терять. А теперь есть.

Эшер сжал челюсти и бросил на меня беглый взгляд.

— Смерть твоего отца была чудесн…

И тут же раздался выстрел. От жуткого грохота я с ужасом вскрикнула. Эшер всадил ей пулю между глаз.

Стремительно. Бесстрастно. Без малейших сожалений.

— Она слишком много болтала, — ледяным тоном объявил он.

Бен провел рукой по волосам и возблагодарил небо, затем признался:

— Тем лучше. Мне не очень хотелось ее пытать. Куда прикажешь ее отправить?

Эшер взглянул на безжизненное тело, обмякшее на стуле.

Неожиданно нас окликнул Коул, торопливо поднимаясь по ступенькам. Во время этого скоропалительного допроса он оставался внизу. Подойдя к нам, он с тревогой в голосе заговорил:

— «Домработницу» показали по телевизору. Она объявлена в розыск. Ее зовут Мэри, она сбежала из закрытой психиатрической больницы, где содержалась под усиленной охраной.

Он замолчал, увидев неподвижное тело беглянки.

— Считайте, что я ничего не говорил. Это ты, Скотт, стрелял?

— А кто ж еще? — вспылил психопат.

— Ты не устаешь меня поражать. Идеальный выстрел, — отпустил ему комплимент медик, рассматривая пулевое отверстие точно между бровей.

Эшер достал из пачки сигарету и прикурил.

Затем молча устремил взгляд на меня. Он долго смотрел мне в лицо, которое явно хранило следы потрясения. Меня до сих пор мутило от увиденного.

Но две фразы крутились в голове, как заевшая пластинка.

«Потому что он хочет ее, как и всю империю».

«Она моя и только моя».

Кто такой этот пресловутый «он»? Я не принадлежала никому другому, кроме Эшера, по крайней мере, так значилось в бумагах, которые я подписала, устраиваясь невольницей.

Но, судя по интонации, Эшер имел в виду другой смысл слова «принадлежать» — скорее «обладать». Ярость в его глазах была почти осязаемой, но я не понимала, почему старуха хотела напасть на меня.

— Он думает, что нашел твое слабое место, — заявил Бен, глядя, как его кузен направился прочь из комнаты.

Тот приостановился, не оборачиваясь, но не сказал ни слова и вышел.

Нахмурившись, Бен перевел глаза на меня.

— Сначала казалось, что это чистый бред. Но если кто-то желает тебе зла, то вряд ли на пустом месте, ненаглядная.

Неужели Бен намекает на то, что я и есть слабое место Эшера? Психопат вернулся со стаканом в руке и холодно возразил кузену:

— Нет, Бен, он думает, что она моя тайная подружка или хер знает что еще в таком