Марианну передернуло – она помнила это кресло, перетянутое ядовито-зеленой рогожкой, и пятна бурой крови… крови Тимура Сардоковича…

– Я же зародил в голове Тимура Сардоковича маниакальные идеи, заставив выискивать повсюду фиолетовых сущностей, прошедших Вихрь, и сам себя поместил в его клинику и вольготно там себя чувствовал, контролируя доктора и пациентов, хотя сам милейший Тимур Сардокович полагал, что удерживает меня против воли. Я отлучался, когда нужно и на любое время. В результате я сам или с помощью доктора вычислил многих, но не Бусинку. В то время в определенных кругах я успел прослыть медиумом. И, проводя время среди этой публики, я по чистой случайности натолкнулся на Проводника, точнее, на Проводницу. Поистине удача! Она сразу поняла, кто перед ней, стоило мне переступить порог ее лесной избушки. Хилая с виду старушенция – неясно, на чем держалась душа, – производила впечатление легкой добычи. Но не тут-то было! Старуха продемонстрировала чудеса невероятной стойкости!

– Ты пытал ее! – не удержавшись, воскликнула Марианна, вспомнив сон, где старуха отворила дверь, ее истошный крик следом; вспомнила, что ей довелось увидеть наяву. – Кожа в избе… ее кожа?

– А что делать? Пришлось содрать с нее кожу. Да-да, живьем. И не стоит сгущать краски – радости мне этот процесс не доставил решительно никакой! Без острой необходимости я никого не убиваю. И Константин, и двое молодых людей пока что живы – хотя что мне мешало их убить? Одно милосердие мое и мешало. Да и запасные карты никогда не бывают лишними.

При упоминании о «запасных» перед глазами Константина снова всплыли розовые волосы несчастной девушки.

– Но вернемся к Проводнице, – сказал Илья. – Выложила старая все как на духу. Про то, как расщепила Бусинку, про три ее ипостаси – все. Я знал, что тебе понадобится медиум. – Илья взглянул на Марианну. – Мало было, чтобы ты просто ко мне пришла. Ты должна была мне доверять. И мне даже не пришлось прикидываться. Коль скоро прежний Проводник умер, я занял его место, исправно принимая сообщения из Элизиума. Вот только маршрутку ожидавшим его сущностям я прислать не мог – местонахождение Элизиума я не знал. Наш доктор, претворяя в жизнь навязанные ему маниакальные идеи, ошибочно полагал обратное: думал, я знаю, где Вихрь, но молчу как партизан; на деле же я не знал, где Элизиум. В общем, я успешно пудрил всем мозги. Но по-настоящему удача улыбнулась, когда ты, Марианна, преподнесла мне на блюдечке зеркало – не то пустое стекло, зеркалом были твои глаза, в которых я разглядел отражение Марийки. Оставалось найти Малу. Дальше вы знаете – Аким собрал Бусинки для меня.

– Но Марийка прыгнула в Вихрь! Сбежала. Разве не так? – спросила Марианна, а сама подумала: «Она не зря звала меня с собой – пыталась спасти…»

– Так, все так. Она, шельма, самая хитрая из вас. Но я не препятствовал. Бусинка сделала свое дело. Вы с Малой были вместе, а Марийка сделала то, что от нее требовалось на той стороне, – открыла врата, думая, что закрывает.

Марианна вдруг совсем некстати вспомнила о Галине: все же никогда подруга не умела выбирать себе мужчин – Илья вовсе не стал исключением из общего ряда. Ничего не менялось в этом мире, лишь декорации, суть всегда оставалось прежней. И с ней, Марианной, все то же – она рука об руку с проклятьем… Бег на месте по той же линии судьбы. Стоит ли цепляться за такой мир? «Смерть – это Гидра, от Гидры нужно бежать», – слова Мэв громким эхом прозвучали в голове, отрезвляя ум. «Бежать так бежать», – подумала Марианна, переглянувшись с Константином. В глазах молодого ученого девушка уловила знакомый азартный блеск, какой появлялся, когда Константин загорался какой-то идеей. Мужчина тут же подмигнул ей. «Он что-то задумал, – решила Марианна, воспрянув духом, – бежать так бежать!»

– Госпожа! – Константин неожиданно бодро поднялся с места и подошел к цыганке. – Раз уж судьба свела меня с вами, осмелюсь вас просить погадать мне на картах. Мне никогда раньше не гадали. А вам ничего не стоит. Ведь это, так сказать, ваша специальность?

Константин был нарочито весел и возбужден, а еще он нервничал, умело скрывая это, но Марианна знала – он не гадать собрался, он делал ставку.

– Мразям не гадаю! – не поднимая глаз, ответила цыганка, как обухом огрела.

«Откуда она знает про "мразь"… мысли мои читает, что ли?»

– Гадала на тебя, я все знаю, – ответила цыганка ее мыслям.

Марианна ждала реакции Константина – ни тени обиды, он был последователен, он делал ставку.

– А может, стоит позолотить ручку? – дерзко произнес он, приблизившись к цыганке на опасное расстояние.

Он протянул ей руку и что-то быстро и очень тихо прошептал. Цыганка тут же изменилась в лице.

– Не буду я тебе гадать! – крикнула она, отстранив ладонь Константина.

– Ладно, ладно, – сказал тот, отступая. – Не стоит нагнетать обстановку.

– Я и без карт тебе скажу – не видать тебе будущего, как и всем нам. Смерть – это Гидра, помнишь? Дай-ка я лучше погадаю ему! – Цыганка ткнула клюкой, как указкой, в сторону вновь застывшего Ильи. – Он – единственный из нас, кому светит будущее. Сынок! – Она тронула рукав стоявшего рядом Акима. – Подведи меня ближе к Грегору, так сподручнее толковать судьбу.

Аким помог старой цыганке подойти к Илье, так чтобы она отчетливо видела его красные глаза. Степан тоже решил поучаствовать – подвинул стул, и Мала уселась напротив проекции. Юбка из плотной материи служила скатертью, цыганка делала расклад на коленях, не торопясь, с лукавым прищуром заглядывая в глаза Илье. Тот стоял неживой статуей, глядящей в никуда неподвижным взором, словно то, что могло как-либо тронуть его чувства, похоронено и забыто. Карты мелькали, перебираемые выверенными, отточенными движениями пальцев цыганки.

– Зачем тебе столько зеркал на чердаке? – спросила цыганка.

Ответа не последовало.

– Так ты наблюдаешь другую сторону или думаешь, что наблюдаешь.

Контуры проекции чуть заметно дрогнули.

– А может, кто-то на той стороне также наблюдает за тобой? Мэв… Помнишь? Что с ней стало? Ты уверен, что твоя связь с Вихрем надежна. Но так ли это? – продолжала цыганка, а пальцы ее с молниеносной скоростью тасовали колоду.

Глаза Ильи ожили и тотчас жадно впились в колоду.

– Погадай! – произнес он.

Цыганка, оторвавшись от карт, посмотрела Грегору в лицо, задержав взгляд чуть дольше обычного.

Присутствующие были поглощены разыгрывающейся на их глазах непонятной пьесой, но лишь один из них понимал, в чем ее суть. Константин подобрался к Марианне, присел рядом с ней на стул и тихо-тихо прошептал:

– Она его зацепила. Теперь главное – не упустить.

Марианна догадалась, что это комментарий по ходу пьесы, смысл которого, как и последней, она не уловила, но с надеждой ждала следующего.