чем! – заявила Эми. – Ни в чем!

– Кажется, вы хотели что-то добавить?

– Нет, я… наверное, просто кашлянула… И конечно, я рада…

– Полагаю, вы рады, что ваш дядя был бы рад узнать, что мисс Боннер не вела двойную игру, что предлог для ее встречи с мистером Клиффом вполне невинен и что мистер Клифф даже не думал подсыпать хинин в его печеночный…

– Да… само собой, я…

– Само собой. Только не переигрывайте. Тут недавно новый сорт ирисов вывели – у меня на клумбе растут такие, – называются «розовые крылышки». Так вот, ваше лицо напоминает мне едва распустившийся бутон «розовых крылышек». Я крайне рад, что вы рады, но у нас на руках пока не раскрытое убийство, и произвести столь же сильное впечатление на полицейских едва ли под силу…

– Боже мой! – вырвалось у мистера Клиффа, который уподобился вдруг человеку, вынырнувшему из глубин темной пещеры на залитую солнцем лужайку. – Так все это из-за… ваш дядя решил, что я… он вам сказал… и вы сразу подумали…

На протяжении этой сбивчивой тирады он успел вскочить со стула, преодолеть разделявшее их пространство и завладеть одной из рук девушки:

– Эми!

– Вообще-то, я… Леонард… я…

Они не сводили глаз друг с друга. Нат Коллинз взирал на эту немую сцену с недоумением, а Фокс – с сомнением. Потом Клифф шепнул что-то Эми, та шепотом же ответила, и оба заулыбались.

Коллинз прочистил горло:

– Мне тут надо бы освежить в памяти материалы двух сложных дел… Я правильно понял, мисс Дункан, что вы безоговорочно доверяете пояснениям мистера Клиффа?

– Лучше бы так, – заявил Клифф, – раз уж она подозревала меня в таком низкопробном трюке, как порча продуктов конкурирующей компании. Господи боже! – Продолжая стоять рядом с Эми, он обратился к ней: – Можно проводить тебя домой? Ты здесь уже закончила?

– Нет, – ответил ему Фокс. – Еще не закончила. Я хотел спросить у нее кое-что.

Клифф вернулся на свое место:

– Спрашивайте.

Фокс покачал головой:

– Разговор пойдет конфиденциальный. Можете подождать за дверью, если хотите, но ждать вам придется долго.

– Но если мисс Дункан позволит… Вы же понимаете, что я ни в коей мере не претендую на право…

– И вы ничего бы не добились, – отрезал Фокс, – даже если бы и стали претендовать. В полицейском деле об убийстве мисс Дункан проходит в качестве подозреваемой. Как и вы, не считая еще нескольких человек. В своих действиях я исхожу из ее невиновности, но не готов распространить то же допущение на кого-либо другого. Будь вы сами детективом, нанятым помочь ей, поступили бы точно так же. Если мы не собираемся перейти на личности, я разрешу вам ждать ее за дверью сколько душе угодно. Вас это устроит?

На лице Клиффа не отразилась ясно выраженная готовность принять предложение Фокса, однако он все же поднялся:

– Не стану пререкаться, поскольку я кое-чем вам обязан. Это совершенно ясно. А еще у меня есть сведения, которыми я хотел бы с вами поделиться и которые уже сообщил полицейским. Тингли звонил мне вчера ближе к вечеру и договорился о встрече сегодня, в десять утра.

Ната Коллинза это известие, кажется, заинтересовало. Фокс же сказал:

– Благодарю. Во сколько он звонил?

– Без двадцати шесть. Как раз перед тем, как я ушел из офиса.

– И что он сказал?

– Только что хочет со мной встретиться, и мы сразу назначили время. Раньше он никогда мне не звонил, всякая инициатива о переговорах всегда шла от меня, и я обрадовался, решив, что Тингли наконец-то готов выдвинуть свои условия, впрочем, об этом даже не упоминалось. Он был сух и едва ли не груб, но в подобных обстоятельствах это можно было понять.

– Вы подумали, что он готов сдаться.

– Если угодно. Я посчитал, что он решился заключить сделку, которая сулила бы выгоду для обеих сторон.

– Чтобы склонить его к такому решению потребовалась немалая доза хинина, – хмыкнул Фокс. – Не хочу сказать, что именно вы были поставщиком этого зелья. Кстати, вы упомянули, что покинули свой офис без двадцати шесть. Если не против, расскажите еще одно: где вы провели последующие два с половиной часа?

Эта банальная, шаблонная просьба произвела неожиданный эффект. Клифф бросил взгляд на противоположный край стола, цвет его лица слегка изменился, а в глазах появилось выражение тревоги.

– Вообще-то, – сказал он, – я против.

– То есть не расскажете?

– Нет.

– То есть вы отказываетесь ответить?

– Да.

Фокс развел руками:

– Раз уж копы успели вас допросить, им вы все рассказали. Так что поступайте как знаете.

– Копам я ничего не сказал. Отказался. Вместо того чтобы что-то придумывать… сочинять, будто бродил по паркам или посещал кино… заявил, что с шести до девяти часов вечера вторника я занимался личными делами, суть которых отказываюсь изложить.

– Понимаю… – улыбнулся Фокс. – Может, вам все же стоит выплатить Нату Коллинзу аванс?

– Думаю, я обойдусь без советов, мистер Фокс. Сам как-нибудь справлюсь. Значит, это вы Текумсе Фокс? Что ж, повторяю, я у вас в долгу… – Клифф посмотрел на Эми. – Могу я подождать тебя и проводить домой?

Их взгляды встретились.

– Вот только… – пробормотала она, – ожидание может затянуться…

– Хоть целый год буду ждать, если нужно.

– Ну… конечно, всякой девушке лестно внимание…

– Дождусь, – заключил мистер Клифф и ровным шагом покинул кабинет адвоката.

Когда дверь за ним закрылась, Фокс прокашлялся и хотел уже обратиться к Эми, но она его опередила:

– Мне очень хочется поцеловать вас. В губы.

– Чего же мы медлим?

– Никак не могу. Кажется, я немного пуританка. И готова спорить, я покраснела. Может, я считаю поцелуи чем-то аморальным, что чертовски старомодно и приводит меня в бешенство, но я ничего не могу с собой поделать? Я действительно хочу вас поцеловать.

Фокс встал, подошел к ней, наклонился и, не вдаваясь в лишние рассуждения, поцеловал Эми в губы, а затем вернулся на место.

– Несколько фривольно, зато мило, – позволил себе высказаться Нат Коллинз. – А теперь, богом заклинаю, давайте выстроим по порядку хоть несколько… Войдите!

В дверях возникла мисс Лараби. Она подошла к столу и передала Коллинзу конверт со словами:

– Доставлено курьерской службой пять минут назад. А еще вашего приема дожидается мистер Филип Тингли.

– Попроси его подождать. Если начнет буянить, успокой его. Если не угомонится, направь сюда.

Мисс Лараби вышла. Коллинз же, рассматривая надпись на конверте, прочитал:

– «Лично в руки и важно», – и потянулся к ножу для вскрытия писем.

Достав сложенный лист бумаги, он раскрыл его и, хмурясь, углубился в чтение.

Довольно скоро Коллинз поднял глаза на своих гостей:

– Весточка от