— Миледи?!

Ну конечно. Или он точно не в себе, или перед ним Челла Эмай. А может, и то и другое: она тут, но он не в себе…

— Если сегодня появится красный цветок, я окончательно стану считаться женой Сайгура Кана, — сказала Челла. — Лучше подождать ещё немного, и я стану твоей женой по всем законам. Не смотри так. В нашей семье, оказывается, не я первая делаю брачное предложение мужчине, — пошутила она, и улыбнулась смущенно и немного проказливо.

А он молчал. Потерял дар речи. Совсем.

— И прости. Я не собиралась, поверь мне, — добавила она. — Мы лишь поспорили с девушками, отличишь ты меня от Фай с закрытым лицом. Мы с ней похожи. А целовать тебя я не собиралась, это ты начал. Но мне хотелось. И это так увлекательно, что трудно остановиться вовремя, — и опять та же робкая и проказливая улыбка. — С тобой. Кроме тебя, никто ещё меня не целовал, клянусь, — добавила она. — Твой брат — это другое. Пусть правит Дьямоном, я не против, если он будет делать это хорошо, — добавила она уже другим тоном. — Думаю, вы договоритесь. Но как муж он мне не нужен, что тут поделать?

— Вы безумны, леди, — Найрину стало легче дышать, и говорить тоже стало можно, но все равно кровь кипела, теперь не от страсти, а от гнева.

— Вы дали клятвы и так легко их попираете, — продолжал он. — И хотите того же от меня. Не дождётесь. Я не желаю терять честь, брата, благосклонность моего короля, уважение всех остальных.

— Чрезмерная плата за одну меня, верно? — Челла усмехнулась и, спрыгнув на пол, принялась быстро шнуровать платье.

Растрепанная, с припухшими от поцелуев губами, которые она нервно кусала, в помятом платье. Желанная до невозможности.

— Доверие брата, — пояснил Найрин, — для меня дороже королевского. Вы жена Сайгура и будете ею, и я лично сделаю для этого всё. Вы клялись ему. И королю.

Он старался говорить спокойно. Может быть, у него даже немножко получалось.

— Да, королю, — она закончила со шнуровкой и взглянула на него блестевшими глазами. — Когда крепость сдали, мы все присягнули королю, это было условием, чтобы остаться здесь и теми, кто мы есть. Иначе нас с Юной заперли бы где-нибудь в Кандрии, что с остальными — не знаю. Без нашего позволения мало кто присягнул бы Мортагу. Нам передали приказ князя — принести клятвы королю. Подчиняться, платить, принять выбранного им супруга. Что ж, я выполняю. Хотя скажите, разве клятва, вырванная насильно — это в полной мере моя клятва? Разве я овца, которую можно гонять по пастбищу, как угодно, и сводить с любым бараном по чужому выбору, а я должна при этом радостно блеять? — Она резко замолчала, улыбнулась. — Ох, я не хотела оскорбить таким сравнением вашего брата. Это случайно. Но знаете ли, овца не обязана слишком стараться, чтобы угодить хозяину!

— Леди, никто и никогда не узнает от меня, что с нами сегодня случилось, — сказал Найрин. — Это недоразумение. Лучше нам обоим навсегда об этом забыть. Я могу вам помочь уйти незаметно?

— В Дьямоне мне не нужна помощь, чтобы уходить незаметно, — вскинула голову Челла.

— Так уходите. Выметайтесь отсюда! — рыкнул он, уже не выдерживая это всё.

Хотелось постучать головой об стену, и боль в паху теперь обеспечена. Понимает эта девчонка, что она с ним творит?..

— Не соблазняйте больше моих служанок, лорд Найрин. Я буду ревновать.

И она ушла. Оставалось надеяться, что правда может — незаметно.

Рыжая ведьма.

Его любимая рыжая ведьма.

Птичке не вырваться? Как же. Размечтался.

Это он угодил в силки и пока не знает, что с этим делать…

*толмач — переводчик (рус. устар)

Уйти незаметно — для Челлы запросто: потайная дверь, коридор, потом толкнуть потемневшую от времени доску и оказаться на лестнице. К этому времени Челла практически взяла себя в руки, даже успела переплести растрёпанную косу. Порадовалась, что пошла к Найрину одна, хотя Ману порывалась сопровождать, да и Фай была не прочь, теперь бы их только не хватало! А так…

У выхода ждала верная Урра. Челла обняла её, прижалась щекой к жесткой шерсти на шее серой подруги. И как волчица умудрялась угадывать, где её тани выйдет из потайного коридора? Она умудрялась. Хотя Челла ходила по Дьямону где пожелает, не спрашивая разрешения!

Как волчица по своему лесу.

Челла пришла в свои девичьи покои, которыми теперь пользовалась днём, вместе с Уррой. И тут же отослала всех прочь. Ману сначала подскочила с расспросами, но, наткнувшись на колючий взгляд тани, поспешно отступила. И вот хлопнула дверь, и — никого…

Челла рухнула на кровать и разрыдалась. Было и горько, и больно. Её душа, маленькая волчица, свернулась на дне ловчей ямы — не выбраться, не выпрыгнуть. Так иногда ловят волков там, где их не почитают как слуг Гемм…

От слёз есть несомненная польза — они приносят облегчение. Выплакавшись, Челла села на кровати, вытерла глаза и стала читать древнее заклинание покоя, которому её давно научила Тала, вдыхая и выдыхая в такт словам. По сути заклинание было затем, чтобы не сбиться с ритма. Нельзя ей выходить с красными глазами!

Некуда деться маленькой волчице-душе. Наверху — вольный ветер, голубое небо, свобода, но это не для неё. Между тем как все думают, что она тут хозяйка. Пока — некуда деться. Но надо подождать. Хоть в бараний рог скрутить можно хозяйку Дьямона, но её любовь — только её. Ни один мужчина не дотронется до неё против воли. Даже если она сама решит смириться и уступить — ничего не выйдет. Чувствам не прикажешь, они или есть, или их нет! Дар прабабки-Древней! А хорош он или плох, дар этот — уже неважно.

Урра лежала на ковре и смотрела на хозяйку. Сначала бурчала что-то, насторожив уши и постукивая хвостом по полу, потом успокоилась и даже зажмурилась, не мешая. Она умница. Мешать и не надо. Можно ведь просто побыть рядом.

Челла опустила лицо в ладони. Вспомнилась первая встреча с Найрином. Нет, не самая первая, когда он въехал в ворота, тогда он её и не заметил. Другая первая — когда он пришёл к Урре.

Найрин Кан ей понравился. Как бывает: в полутьме светом лампы осветили кого-то, и продолжаешь видеть его лучше других, остальные остаются где-то в тени. И сердце тогда забилось быстрее… мало ли, отчего оно билось. Она волновалась, конечно, такой был день. Она почти не помнила лица будущего мужа — там, рядом с Уррой. И его сына Делина Кана — тоже. А Найрина запомнила с первого до последнего мига, что он делал, что говорил — могла бы повторить и теперь!

С ним показалось тепло и спокойно. С ним хотелось… остаться. Поговорить подольше. Познакомиться поближе. Тогда было просто хорошо, что он есть, и не такой, как будущий муж. А потом оказалось, что это сила плеснула, и, надо думать, у них случился внезапный обмен силой, и это так подействовало…

Они нравились друг другу — и поэтому был всплеск? Или наоборот — был всплеск, и оттого показалось, что они друг другу нравятся? Что причина, а что идёт следом?..