С этими словами он удалился, и Правитель тут же обратился к Тери.

-Капитан Льюис, вас я тоже попрошу выйти…

-Я не уйду! – Резко ответил Тери, поздновато добавив. – Ваше Величество…

-Но Мирию сейчас будут осматривать, она будет раздета…, - Эдвард слегка оторопел от подобной дерзости, но это и нравилось ему в молодом капитане.

-Я отвернусь, когда будет нужно. – Тери, не отрываясь от руки девушки, жалобно взглянул в глаза Правителя. – Пожалуйста, Ваше Величество, я должен быть уверен, что она в безопасности…

Сама Мирия молчала, тронутая заботой своего капитана. Теперь она знала истинную причину внезапного недомогания, но никто кроме нее в этой комнате даже и не догадывался об этом, и не должен был узнать. Но Тери был так искренен в своем переживании, что девушка даже испытала чувство вины, хоть все, чем она могла сгладить его сейчас, было покорное молчание и терпеливое присутствие своей руки в ладонях Тери.

Эдвард недовольно, но кивнул, и более не настаивал на его уходе. Врачи принялись за дело.

***

Граф Силестел вышел из апартаментов принцессы, раздираемый противоречивыми чувствами вины, стыда, обязательства и ревности. Никогда в жизни ему не приходилось испытывать все это сразу и в таком диком количестве, и поначалу он не сообразил, что же с ним происходит…

Анжелис всегда был таким самоуверенным и абсолютно лишенным робости – единственный сын своего отца, графа Рональда Силестела, владельца одного из самых крупных графств на севере Грессии, и обладатель одной из самых древних фамилий благородных родословных. Молодой, красивый, обаятельный, богатый – он никогда не испытывал недостатка ни в деньгах, ни в женщинах, ни в впечатлениях.

Но все это было ничем по сравнению с тем, что он мог в действительности – его Дар, Сила, что он взращивал в себе день ото дня, что делала его поистине счастливым человеком – потому что то, чем он обладал, было его индивидуальностью, неповторимой особенностью его тела.

Ее задатки он почувствовал еще в ранней юности, Анжелису едва исполнилось четырнадцать, а он уже умел убеждать взрослых в том, в чем по сути и сам не был уверен. Это давалось довольно-таки просто – стоило заглянуть в глаза собеседнику и тот, словно погрузившись в дрему, начинал поддакивать, кивать, в общем, соглашался со всем, что ему преподносил молодой граф.

Согласитесь, это было очень весело. Но мальчик рос и запросы росли вместе с ним. Но что ему было желать? На деньги отца он мог купить все, что угодно, побывать где угодно; приятная внешность и без воздействия Силы помогла ему уложить в постель добрую половину юных подданных женского пола, от разбитых сердец (если бы это не было метафорой) ступить бы было некуда, скуке не было предела… Но вскоре граф Силестел - младший случайно узнал о феномене графа Анедо.

Конечно же, они были знакомы и раньше – дети благородных семейств часто бывают при Дворе с благородными родителями, и, несомненно, знают друг друга чуть ли не с пеленок.

Морис Анедо был старше его на шесть лет, и куда более близок с Правителем, чем он сам – у них уже были общие дела, общие темы, совместные планы. К тому же, граф Анедо был практически любимчиком Эдварда – он не скрывал то, что обладает некими способностями, этакий экзотический экземпляр в свите Правителя – самому же Анжелису уже тогда хватало ума умолчать о собственной Силе, хоть Морис и раскусил его однажды при очередной встрече в стенах Дворца.

В общей компании Морис вел себя как обычно, поддерживая ленивую светскую беседу и выкуривая сигары одну за другой, но едва они остались наедине, как граф Анедо буквально перевоплотился – в глазах его вспыхнули потоки неонового света – зрелище, поистине, завораживающее, и Анжелис, остолбенев, жадно выслушивал все то, о чем говорил ему Морис, а говорил он о его Силе.

Как оказалось, он не был одинок, и хоть граф Силестел никогда и не печалился по этому поводу, все же ему было приятно это услышать. Так он познакомился и с другими «супранормными» - бывшим врачом-наркологом Брэндоном Дарком, телепатом Лизой Дэриш и, конечно же, главным «экспонатом коллекции» - Элиасом Фейверитом, которого все звали Дельфин и к которому он стал испытывать настоящую зависть от того, что Элиас в действительности был уникальным явлением.

Тогда все они были легальны, но граф Силестел все же предпочел сохранить в тайне свою принадлежность к супранормным, хотя с удовольствием встречался с ними и набирался опыта, практикуясь с графом Анедо.

Когда Морис так внезапно впал в немилость Правителя, переспав с его женой и получив статус «вне закона», все супранормные – все, кроме него, бежали с Грессии вместе с Морисом, Анжелис же затаился в ожидании – ему было что терять в отличии от остальных, он был благороден по происхождению, его ждало нехилое наследство и, к счастью, никто не знал, что он – один из них.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Однако контакта они не потеряли. В скором времени Морис обратился к нему за помощью – лично, уважая позицию Анжелиса в плане конфиденциальности, особенно в свете последних событий, и тот был рад оказаться полезным.

В основном молодой граф Силестел занимался поставкой оружия и заключения договоров с нужными людьми – это было ответственно, но всегда сухо, безэмоционально. И Анжелис скучал в огромном графстве своего отца, день изо дня не зная, чем задушить эту скуку.

Однако несколько дней назад к нему вновь обратился граф Анедо, но теперь с совершенно невероятной, интересной просьбой. Если говорить в двух словах, то он просил выкрасть из Королевского Дворца его возлюбленную – дочь Правителя Грессии – Мирию Элсон, и это была поистине сумасшедшая просьба, но…

Конечно же, Анжелис знал эту историю в подробностях. В последнее время все только об этом и говорили, не каждый же день легенды становятся былью, и потерянная Наследница, которую многие считали людским вымыслом, наконец-то нашлась, но Эдвард Элсон не торопился выводить ее в общество, держа за семью замками, боясь того, что девушку вновь могут похитить.

Графу Силестелу самому не терпелось хоть краем глаза взглянуть на эту юную «сенсацию», но он все как-то не решался проявить интерес – мало ли что, но внезапная просьба Мориса Анедо разожгла в нем еще больший интерес. А что, если ему удастся это сделать? И он решился на риск – ради Мориса…или ради скуки.