энолог делал вам хорошие вина? Вам это не надо? Так не вопрос, тогда не надо ничего отменять!

– Всё! Прекращай пререкаться, – герцог шагнул к ней, порывисто прижал к себе, – ты сводишь меня этим с ума… Ты ведь не хочешь, чтобы супруг твой сумасшедшим стал, вот и не усугубляй ситуацию. Пойдём на конюшню вместе с Джоном, а потом пообедаем. Наверняка обед уже сервировали, и стынет всё.

– Хорошо, – Миранда расслабилась в его руках.

И он, почувствовав её настрой, благодарно прижался к её щеке губами, едва слышно выдохнув при этом:

– Спасибо, моя дорогая.

Зайдя в обеденную залу, герцог жестом поманил сына:

– Джон, пойдём на пару минут на конюшню сходим, герцогиня хочет посмотреть серва, что ты привёз. Не возражаешь?

– Конечно, не возражаю, отец, – Джон тут же вышел в коридор и с улыбкой поздоровался с Мирандой: – Добрый день, матушка, рад видеть вас в добром здравии.

– Вам тоже доброго дня, милорд, – кивнула ему Миранда.

На конюшне Миранда уже от дверей увидела привязанного для экзекуции юношу. Темноволосый, худенький и высокий он стоял к ним спиной, с широко расставленными руками и ногами, которые были привязаны к массивной деревянной раме в углу. Рядом висел хлыст, которым, скорее всего, и пороли наказываемых. Услышав шаги, он нервно сжался, видимо, ожидая начала наказания.

– Милорд, – подойдя чуть ближе к раме, Миранда повернулась к Джону, – чем прогневал вас этот юноша?

– Грубил, – коротко ответил тот, следом за ней подходя к нему ближе.

– Как тебя зовут? – Миранда кончиками пальцев коснулась обнажённой спины пленника.

Он вздрогнул, чуть повернул голову, чтобы увидеть её, и нервно сглотнув, хрипло выдохнул:

– Константином, леди.

– Ты как обращаешься к герцогине, серв?! – тут же раздражённо рявкнул герцог таким тоном, что юноша моментально испуганно вжал голову в плечи. После чего сбивчиво проговорил:

– Извините, Ваша Светлость, не посмею больше, Константином меня зовут, Ваша Светлость.

– Ты действительно грубил милорду Джону? – продолжила задавать вопросы Миранда.

– Я не хотел грубить, Ваша Светлость, это случайно вышло, – юноша, нервно передёрнув плечами, совсем низко опустил голову.

– Что ты ему сказал?

Юноша помолчал некоторое время, потом едва слышно выдохнул:

– Милорд вызвал меня и велел открыть ворота на виноградник, чтобы его собаки могли там лису выследить. Сказал, что лису он там видел… А я отказал… я не знал, что милорд наш сюзерен, и я не имею на то права…

– Как ты ему отказал?

– Просил поискать лису в другом месте, сказал, что кони потопчут лозу и собаки повредят… что там молодые посадки совсем, ещё не окрепли… А милорд сказал, чтоб я заткнулся и открывал. А я сказал, что лишь с приказа барона открою.

– Занятно получилось… – хмыкнула Миранда, потом вновь коснулась его спины: – но сейчас ведь ты уже понял, что отказывать не имел права?

– Да, Ваша Светлость, – нервно закивал он.

– Извиниться и заслужить прощение не хочешь?

– Хочу, если милорд дозволит.

– Прекрасно, – удовлетворённо проговорила Миранда, – тогда расскажи, что делать умеешь.

– Вино умею делать, Ваша Светлость, созревание определять, лечить вино смешивая сорта, выстаивая и температурный режим меняя.

– Неплохое умение, – она повернулась к супругу. – Ваша Светлость, я прошу простить мальчика и позволить ему сначала извиниться перед Джоном, а потом работой доказать, что извинения его были искренними, и он всё осознал и без наказания. К тому же слуги, так радеющие о добре хозяина, это редкость, лучше воспользуйтесь этой способностью вашего нового серва, чем сурово взыскивать за неё.

– Моя дорогая, мне трудно хоть в чём-то вам отказать. И хотя я считаю, что наказание он заслужил, в угоду вам я поверю, что и без него он постарается вести себя достойно и служить мне с не меньшим рвением, чем служил предыдущему хозяину. Ну а если, несмотря на ваши заверения, не станет, вот тогда в двойном размере взыщу.

– То в вашей власти, милорд. Я благодарна, что вы мне не отказали. Джон, – Миранда обернулась к нему. – Вы ведь не откажите мне в просьбе принять извинения Константина?

– Матушка, когда я вам отказывал хоть в чём-то? Конечно, не откажу, – усмехнулся он и махнул рукой слугам: – Развяжите его!

Как только его отвязали, юноша шагнул к нему и опустился на колени:

– Простите, милорд, что посмел спорить с вами. Подобное никогда не повторится. Все ваши приказания, приказания Их Светлостей и того, кого вы надо мной поставите, будут мною обязательно исполнены. Клянусь.

– А он не глуп, – вполголоса проговорил герцог, поворачиваясь к Миранде, потом обернулся к сыну: – Давай, Джон, прощай его и отправь в людскую, пусть там пока обитает, и пойдем, и так с обедом припозднились.

– Идите, отец, я догоню, – кивнул ему Джон и, перехватив взгляд Миранды, ободряюще улыбнулся: – Не волнуйтесь, матушка, не стану я его наказывать, лишь правила объясню и отпущу.

Тихо выдохнув: «Благодарю, Джон», Миранда вышла с конюшни, и герцог последовал за ней.

– Как вас Джон боится огорчить… Будь на вашем месте кто другой, вот поклясться готов, что спорить стал бы, протестуя против отмены наказания, и мне бы вмешиваться пришлось. А здесь, скорее он был готов меня просить о том вместе с вами. Совсем подмяли вы моего мальчика.

– Милорд, я что, часто пользуюсь его хорошим ко мне отношением? Чем вы недовольны?

– Я всем доволен, дорогая. Я лишь констатирую факт. Что мой мальчик готов выполнить любую вашу прихоть.

– И что в том плохого?

– Ничего, миледи, ровным счётом ничего. Кроме того, что, видимо, мне надо как можно скорее озаботиться его женитьбой, чтобы привязанность к вам ему было легче и переносить, и контролировать.

– Если вас интересует моё отношение к сказанному вами, то я одобряю ваши намерения, главное, достойную невесту сыну подберите, чтобы счастлив он с ней был.

– Считаете, недостойную выбрать могу?

– Например, со мной вы явно промахнулись, милорд. Ваш выбор был не особо удачен как в плане сына, так и в плане себя. Даже моё приданое не нивелирует те проблемы, что вы получили в придачу ко мне.

– Может, вы оставите мне прерогативу судить об удачности моего собственного выбора?

– Его неудачность столь очевидна, милорд, что даже ваше отрицание этого факта, ничего не изменит. Я ваша огромная головная боль, вы мучаетесь со мной. И при всём при этом вам не хватает духа избавиться от меня.

– Опять доводить начала, – герцог остановился посреди двора и упёрся в неё раздражённым взглядом. – Зачем тебе это? Вот зачем? Что тебе не живётся спокойно? Я ведь вроде все твои пожелания исполнил. Чем опять недовольна? Что речь о поисках невесты