* * *

Мстислав Андреевич в окружении князей и воевод осматривал новгородские укрепления, выбирая место для атаки на город. Князь не стал брать Новгород в тесное кольцо блокады и растягивать войска, он предпочел держать рать в едином кулаке. Мстислав велел разбить стан в отдалении от городских стен и вместе с братьями Ростиславичами отправился знакомиться с обстановкой. Толпившиеся на стенах новгородцы показывали пальцами на группу всадников в ярких одеждах и блестящих доспехах, громко кричали что-то обидное, но резкие порывы студеного февральского ветра заглушали насмешливые выкрики. Вернувшись в лагерь, князья и воеводы собрались в шатре Мстислава и приступили к обсуждению плана действий. Сошлись в одном: Новгород надо брать штурмом, с осадой затягивать нельзя. Волость была опустошена самими новгородцами, и через несколько дней огромную рать будет нечем кормить. Весь следующий день Мстислав и Ростиславичи продолжили изучать расположение новгородских войск, прикидывали, как расставить полки и где лучше нанести главный удар. Ратников отправили в соседние леса валить деревья и сколачивать осадную технику – лестницы, навесы, большие переносные щиты. Весело стучали топоры, мужики работали быстро и сноровисто, к вечеру осадное снаряжение было изготовлено. Мстислав Андреевич был доволен, однако хорошее настроение князя вскоре испортилось – воевода доложил, что в полках начался мор, от которого стали умирать как люди, так и кони. Князь спешно собрал военный совет. Поскольку малейшее промедление становилось опасным, приступ назначили на утро 25 февраля. Были ускорены работы по подготовке к штурму, полки разводились по заранее намеченным местам, определялись участки для атаки. Ночь прошла спокойно, ещё до восхода солнца союзники перешли в наступление.

Рёв боевых труб владимирских, суздальских, ростовских, смоленских, муромских, рязанских, белгородских и полоцких полков взорвал предрассветную тишину. Стоявший на стене дозорный ударил в железное било, зазвонили колокола в церквях, залаяли потревоженные дворовые собаки. Новгород пробудился от тревожного сна, захлопали калитки, заголосили женщины, застучали копытами по деревянным мостовым боевые кони. Тысячи людей выбежали на улицы Новгорода и устремились к городским укреплениям. Воины занимали позиции на городских валах и стенах острога, воеводы с тревогой смотрели в сторону заснеженного поля, через которое катилась вражеская рать. Новгородцы натянули луки, зарядили самострелы, перехватили поудобнее топоры и рогатины. Над стеной протяжно протрубил рог и взвился новгородский стяг – вольница приготовилась к битве не на жизнь, а на смерть.

Осада Новгорода войсками Мстислава Андреевича. Миниатюра Радзивилловской летописи.

Стоял лютый мороз, мела позёмка, ветер швырял в лицо идущим в атаку воинам снежные хлопья. Тысячи ратников, приминая ногами снег, бежали через поле, стремясь как можно быстрее преодолеть простреливаемое пространство. Засевшие за кольями острога, на стенах и башнях крепостной стены новгородцы открыли прицельную стрельбу из луков и самострелов по наступающему противнику. Но идущую в наступление рать было не остановить. Мстислав Андреевич повел полки на острог, братья Ростиславичи обошли укрепление и устремились на штурм городской стены.

По приставным лестницам воины из Смоленска, Торопца и Белгорода добрались до боевых площадок и схватились на мечах с новгородцами. К воротам подвели деревянные навесы от стрел и камней, в створки ухнули тяжелым бревном. Подоспевшие ратники принялись с остервенением рубить дубовые створы топорами. Сражение кипело повсюду – бились у острога и на стенах, на валах и у городских ворот. Союзники усиливали натиск, расшатывали бревна частокола и врывались в проломы, перелезали через ограду и прыгали внутрь острога. С грохотом рухнули разбитые ворота, смоляне и белгородцы потоком хлынули в город, затапливая близлежащие улицы. Но далеко не прошли, новгородцы встали щит к щиту, плечо к плечу и отразили атаку. В битве наметился перелом.

Мстислав Ростиславич решил исправить ситуацию. Белгородский князь закрыл лицо железной личиной, опустил копьё и погнал коня к воротам. Знаменосец высоко поднял стяг, трубач протрубил атаку, дружина пошла в бой следом за князем. Мстислав влетел под арку надвратной башни и ударом копья поверг на землю новгородского ратника. Стоптав нескольких человек конем, князь яростно поражал врагов копьем и прорвался в город. Со всех сторон наседали новгородцы, ударом боевого топора князю перерубили копьё и стали теснить обратно к воротам.

Белгородский князь в ярости отшвырнул в сторону деревянный обломок, рванул из ножен меч и продолжил отбиваться от наседавших врагов. Тяжёлый клинок гремел о вражеские щиты, алая кровь щедро поливала истоптанный снег. Рядом с Мстиславом рубились дружинники, с трудом сдерживая вражеский натиск. Прикрывшись большими червлёными щитами, новгородцы наступали плотными рядами, медленно вытесняя из города вражескую конницу. И сколь люто ни бился Мстислав Ростиславич, отбивая мечом вражеские копья и рогатины, остановить планомерный натиск противника князь не сумел. Выбравшись из рукопашной схватки, Мстислав отъехал от городских стен, вложил в ножны меч, снял с головы шлем и подставил разгоряченное лицо холодному ветру. Истомленные длительным боем гридни слезли с коней, черпали горстями снег и стирали с мечей запекшуюся кровь.

Битва продолжалась весь день. Как ни неистовствовали союзники, как ни старались прорваться в город ратники и дружинники, ничего из этого не вышло. Новгородцы стояли крепко, повсеместно отражая вражеский натиск. Сражение затихло под вечер, когда Мстиславу Андреевичу и Ростиславичам стало ясно, что штурм провалился. В сгущающихся сумерках измотанные многочасовым боем воины побрели в свой стан, многие тащили на плечах раненых товарищей. В этот момент по отступающим полкам ударила из острога дружина князя Романа Мстиславича. Суздальские, полоцкие, смоленские и белгородские гридни к этому времени уже вернулись в лагерь, оставив пешее воинство без прикрытия. Поэтому множество ратников было изрублено новгородцами, немалое количество угодило в плен. По всему полю кипели яростные схватки, лишь опустившаяся на землю ночь развела сражающихся бойцов. Так закончилась легендарная битва суздальцев с новгородцами.

* * *

Взять Новгород с первого приступа не удалось, но это ровным счетом ничего не значило, Киев тоже штурмовали три дня. Войск у союзников было столько, что они могли организовать ещё несколько таких же мощных атак на город. И не факт, что новгородцы сумели бы устоять. Беда была в том, что в полках начался мор: «Бысть же мор велик в конех и в полкох» (8, 382). В свое время Юрий Долгорукий был вынужден отметить поход на Киев и вернуться домой, поскольку на коней напал мор. Теперь болезнь поразила не только коней, но и ратников.

Возникла ещё одна сложность – начался голод. Расчёт новгородских воевод оказался точен: «Поскольку тогда был великий недород и голод, а к тому новгородцы все жита и скот из ближних мест собрали во град и в дальние места отвезли, так что войска, придя, ничего достать не могли. И учинился такой великий в пище недостаток, что коней в Великий пост ели» (82, 486). Одна проблема накладывалась на другую, что делать, никто не знал.