Чёрные клобуки и половцы натянули луки, тысячи стрел засвистели в воздухе, повалились из сёдел раненые и убитые наездники, десятки подстреленных коней забились на снегу. Сблизившись, противники убрали луки, выхватили сабли и сошлись в рукопашной схватке. В бой вступили переяславские гридни во главе с Михалкой, князь отбился от наседавших степняков и стал прорубаться к хану.

Битва была жесточайшая. Сначала отряд Михалки численно превосходил противника, но к степнякам постоянно подходило подкрепление и вскоре силы сторон уравнялись. Князь понимал, что если битва затянется, то перевес будет на стороне врага. Ударами боевого топора Михалка сминал вражеские шлемы и крушил щиты, переяславцы и чёрные клобуки бились отчаянно. Лучшие половецкие воины встали на их пути, Михалку дважды поразили копьем в бедро, кровь из раненой ноги залила конский бок, но в азарте боя князь не заметил раны. Вражеское копье пробило щит и вонзилось Михалке в руку, князь обрубил древко и могучим ударом опрокинул противника вместе с конем. Телохранители бросились перевязывать князя, но половцы наседали со всех сторон, битва не прекращалась ни на минуту. Под ударами сабель знаменосец повалился с коня, русский стяг упал на залитый кровью снег. Степняки попытались захватить вражеское знамя, но были отброшены переяславцами, половцам удалось лишь сорвать чёлку со стяга[4]. Воевода Владислав взял стяг, надел на него свой позолоченный шлем и высоко поднял древко. Шлем ярко сверкнул на солнце, русские и чёрные клобуки из последних сил навалились на врага. Когда батыр, державший ханский бунчук, был сбит с коня и втоптан в снег лошадиными копытами, половцы дрогнули, стали разворачивать коней и уноситься в степь, подальше от места сражения. Как только гридни прорвались к Тоглию, нервы хана не выдержали, он хлестнул коня плёткой и обратился в бегство. Организованное сопротивление рухнуло, половецкое войско стало разбегаться в разные стороны. До самого вечера переяславцы и чёрные клобуки носились по заснеженной степи, вылавливая вражеские отряды и одиночных всадников. Всюду высились груды мертвых тел, изломанного оружия, погибших лошадей. Орда хана Тоглия перестала существовать, практически все половцы погибли, лишь 1500 человек попало в плен. Хана от плена или смерти спасла наступившая темнота.

Победа была полной и безоговорочной, русские и чёрные клобуки сражались выше всяких похвал, Михалка проявил себя как талантливый военачальник и храбрый ратоборец. Несмотря на подавляющее численное превосходство противника, князь навязал половцам свою тактику и бил орду по частям, каждый раз оказываясь сильнее на отдельном участке противостояния. В течение дня Михалка дал степнякам три сражения и во всех одержал победу. Это было настолько удивительно, что современники приписали успех вмешательству небесных сил: «И была помощь честного креста и святой Матери Божьей, Десятинной Богородицы, волости которой захватили; и если Бог не даст в обиду простого человека, когда его начинают обижать, то тем более дом Своей Матери» (4, 314). Действительно, сёла и деревни, разорённые Тоглием, принадлежали Десятинной церкви, поэтому действия степняков рассматривалось на Руси как святотатство. Со всеми вытекающими из этого последствиями.

Половцы срывают чёлку со стяга. Миниатюра Радзивилловской летописи.

В летописях чётко обозначена численность как орды Тоглия («много их есть, яко 7 тысячь»), так и отряда Михалки («с ним Переяславець сто, и Берендеев полторе тысяце»). При этом летописец делает существенное дополнение – «а дружине его не сущи с ним» (8, 380). Михалка сопровождал старшего брата на переговорах с половцами, никаких походов не планировал, поэтому и оказался без дружины. В летописях указывается численность передового половецкого отряда, разбитого Михалкой, – «бе же их числом 300» (8, 380). Данные по второму отряду, сопровождавшему пленников и попавшему под удар русских и чёрных клобуков, приводит В.Н. Татищев – 700 воинов (82, 483). Относительно количества войск, принимавших участие в решающем столкновении, все источники единодушны: «И бысть у поганых 900 копий, а в Руси 90 копий» (8, 381). Возникает вопрос: куда делись остальные половцы? Численность орды определена в 7000 воинов, в предыдущих боях погибло 1000 степняков. Тоглий ведёт 900 всадников. Где ещё 5100 воинов?

Обратим внимание, что, называя численность отряда Михалки, летописец упоминает только русских воинов – копейщиков, всего 90 человек. Речь явно идёт о переяславцах, потерявших 10 воинов в предыдущих боях. Берендеев летописец не учитывает, поскольку они являются конными лучниками: «Мы поедем наперед, стрелци» (7, 342). Поэтому можно предположить, что, определив число воинов в отряде Тоглия в 900 человек, летописец имел в виду тяжеловооруженных половецких всадников. Разгромив отборных вражеских воинов, Михалка рассеял половецкую орду, деморализованную бегством хана. Практически всё половецкое войско было истреблено, об этом свидетельствует Типографская летопись: «Тое же зимы Михалко Гюргевичь изби Половци, иже имали град и волости святыа Богородица десятинныа, и не отпусти их ни единого от семи тысячь, полторы тысячи живых приведе. А с Михалком было тысячей шесть его же полку» (17, 82). Относительно численности отряда Михалки летописец явно погорячился, остальные письменные источники приводят значительно меньшие цифры.

Победители вернулись в Киев, где их встретили как героев.

* * *

Неожиданно напомнил о себе Мстислав Изяславич. Князь не желал мириться с потерей Киева и решил вернуть себе златой стол любой ценой. Готовясь к походу на юг, он собрал большое войско, призвал Святополка Туровского и Мстислава Городенского, получил помощь от Ярослава Галицкого и сговорился с чёрными клобуками. Воспользовавшись тем, что Глеб покинул столицу и уехал к сыну Владимиру в Переяславль, Мстислав Изяславич перебросил войска к Треполю и оттуда внезапным налётом захватил Киев. Для князя всё складывалось удачно, за одним исключением – в Вышгороде засел Давыд Ростиславич и не собирался без боя покидать город. Вышгород – щит Киева с севера, и Мстиславу надо было любой ценой захватить этот важный стратегический пункт. Но сделать это было нелегко, кроме собственной дружины Давыд располагал половецкой конницей хана Кончака и отрядами берендеев. Князь Глеб успел прислать в Вышгород подкрепление под командованием тысяцкого Григория. Давыд приказал сжечь окольный город и приготовился к борьбе не на жизнь, а на смерть.

Когда полки Мстислава подошли к Вышгороду, Давыд Ростиславич не стал отсиживаться в обороне и несколько раз вступал с противником в сражение за пределами городских стен. В распоряжении князя была многочисленная конница половцев и берендеев, поэтому Давыд регулярно нападал на вражеское войско. Бои происходили на краю леса и в городских огородах, где Мстислав расположил полки. Во время одной из вылазок защитникам удалось захватить в плен городенского тысяцкого. Войска Мстислава несли большие потери, среди ратников было много убитых и раненых, немало воинов попало в плен. Галицкий воевода Константин был подкуплен Давыдом и заявил Мстиславу, что по воле своего князя не может больше пяти дней стоять под Вышгородом. Вскоре стало известно, что на помощь осажденному городу Глеб Юрьевич ведёт половецкую конницу. Мстислав понял, что проиграл, снял осаду и ушёл на Волынь. Там князь крепко разболелся и 19 августа 1170 г. умер. Похоронили Мстислава Изяславича во Владимире-Волынском, в белокаменном Успенском соборе, им же и возведённом. В Южной Руси воцарилась тишина, но, как оказалось, ненадолго.