– Не поверишь, какие мастера есть, – посмеиваласьГаля. – Один, например, представляется крупным экстрасенсом. Подходит ктебе в толпе и так тихонечко говорит: «Извините, девушка, но не мог удержаться,знаете, у вас опухоль зреет». Заморочит голову, потом руками поводит и меньшеста рублей не возьмет. Сама не заметишь, как отдашь.

Еще дама бродит по метро. Зимой – норковая шуба, дорогаяобувь, летом – фирменное платье, утонченный макияж. Никакой бедности или вульгарности.Подходит только к мужчинам средних лет и проникновенно говорит, показываясотовый:

– Извините, бога ради. Украли машину, а мобильный вметро не работает. Дайте, пожалуйста, четыре рубля на автомат, мужу позвонить.

И тоже меньше ста рублей за заход, как правило, не получает.На самой верхушке бизнеса стоят те, кто клянчит в организациях, но про них Галяничего не знает.

– Это какую фантазию надо иметь, чтобы такоепридумать? – вырвалось у меня.

– Да у Федьки целый мозговой центр работает, –объяснила Галя, – мне и грим подобрали, и слова написали… Гляди, как вселовко сделали. Вот ящичек черненький, и печать свисает. У человека сразудоверие возрастает – значит, сама деньги вытащить не может… Опять же текстговорить надо соответственный, про праздники церковные помнить… Стоишь удверей, народ бежит с работы бегом, у кого дети в садике, у кого жратвы нет… Ая им так тихонечко приговариваю: «Подайте на храм. Сегодня большой деньпоминальный, помолюсь за всех покойных». Народ у нас суеверный, в бога-товерит, а в церковь ходить недосуг, вот и накидают полный ящик, чтобы я за нихпостаралась… А ты? Уж, извини, конечно, совсем не соображаешь. Встала скулечком из «Рамстора»! Ха, да одно это название у человека злость вызывает,там все дорого. Опять же, глянь на себя! Молодая, да на тебе пахать и пахать!Эка невидаль – муж умер, да у половины баб никогда мужа и не было. Многоподали?

Я покачала головой.

– То-то и оно, – повторила Галя, – такнельзя. Еще удивительно, что сразу тебя не прогнали. Ладно, ты помогла мне, а ятебе. Давай с Федькой свяжу, пусть к себе возьмет, будешь процент платить, ивсе.

– Много отдавать? – изобразила я жадность.

Галя снисходительно засмеялась.

– Я всю семью кормлю, а сейчас родителей в Турциюотдыхать отправила, не боись! – И она схватилась за телефон.

Примерно через час мы стояли в уютной квартире недалеко отБелорусского вокзала. Хозяин, молодой парень с простодушным каким-то лицом,выговаривал «монашке»:

– Ну какого черта на «Аэропорте» встала, знаешь ведь,не наша территория.

– Ой, Федечка, – юлила Галя, – бес попутал.Возле «Войковской» сегодня рынок закрыт, народу нет, вот и хотела чутьзаработать…

– «Чуть заработать», – передразнил Галюпарень, – ну что, накостыляли тебе и правильно. А это еще кто?

И он уставился на меня.

– Тетка моя, – начала ловко врать девушка, –с работы выгнали, вот и решила тоже к тебе попроситься. Ты бы нас в парупоставил…

– Замолчи, – обозвал ее Федор и снова поглядел наменя: – Как зовут?

– Любовь Петровна, Люба, – промямлила я, стараясьпридать лицу испуганный вид.

– Что делать умеешь? – деловито осведомилсяработодатель.

«Владею тремя языками, знаю компьютер, вожу машину и могуразоблачить убийцу», – подумала я, но вслух пробормотала:

– Ничего.

– Совсем ничего? – удивился Федя. – Может, намузыкальных инструментах…

– Никогда, – с чистой совестью ответила я, –ноты не различаю.

– Жаль, – искренне огорчился мужик. – А доувольнения где гробились?

Мой большой опыт подсказывал, что врать лучше всего поближек правде.

– Детям французский язык преподавала в школе.

– Клево, – пришел в восторг Федор, – отправлювас к хозяину, нам как раз такая нужна, с языком, отличное местечко есть!

– А разве не вы хозяин?

– Куда там, – махнул рукой Федя. – Надо мнойнароду полно, правда, и подо мной тоже. Вам просто повезло, не так-то просто наначальство сразу выйти, большинство видит тех, кто десятину берет. Это толькопотому, что вы Галкина тетка, родня кровная. Я человек порядочный, благодарный,девочек своих бывших не забываю и поддерживаю. Так что с первого заработкапокупайте Гале бутылочку, да меня не забудьте. Так ведь, киска? – И он счувством ущипнул мою «племянницу» за попку.

Девушка взвизгнула, Федя довольно рассмеялся и дал адрес.

Сочетание слов «Крылатское» и «двести семьдесят девятаяквартира» показалось почему-то знакомым. Федор, плотоядно ухмыляясь, оставил усебя Галку, и я без помех поймала машину. Правда, водитель, мрачноватый парень,одетый не по погоде в ярко-белые джинсы, потребовал плату вперед. Я вытащила излифчика предусмотрительно припрятанные деньги и в два счета оказалась на месте.

Громадный бело-синий дом тоже мне знаком. Я уже зачем-топриходила сюда, ездила в этом лифте с обгорелыми кнопками и стояла передстеклянной дверью со звонком.

Прозрение пришло, когда на пороге появился хозяин – КотэДжапаридзе, опять без майки. Круг замкнулся.

– Вы к кому, дорогая? – вежливо осведомилсяуголовник.

– Ищу Константина Ивановича, Федор прислал на местоЛолы, – произнес язык пароль, а в мозгах стучала только одна мысль: «Лишьбы не узнал».

Но Котэ не заподозрил ничего плохого, скорей всего ондавным-давно позабыл «учительницу», разыскивающую чьих-то родителей.

– Входи, дорогая, – улыбнулся хозяин. –Федька звонил.

Я вошла в маленькую, но богато обставленную квартиру. Именнобогато, потому что хорошим вкусом тут и не пахло. Бронзовые люстры схрустальными подвесками, пушистые белые ковры, голубой с золотом гарнитур вгостиной, парчовые шторы, цветной тюль и просто апофеоз убранства – комнатный фонтанчик:на большой мраморной ноге устроился средневековый замок, и из окон одной башнитихо журчит ручеек.

Я вздохнула. Наверное, таскаясь по лагерям и зонам салюминиевой миской да гнутой ложкой, Котэ мечтал о прекрасном. Хозяинистолковал вздох по-своему и весьма ласково ободрил «абитуриентку»:

– Садись, дорогая, в ногах правды нет. А ты правдафранцузский знаешь?

– Немного, – потупилась я.

– А много и не надо, – ухмыльнулся Котэ, –значит, слушай сюда.