— Потом, потом…

Повесив трубку, я задумалась: что меня ожидает впрокуратуре? Как выяснилось, жизнь приготовила мне еще один сюрприз, да такой…

Но об этом я узнала позднее, а пока мы с Прохоровым слушалисетования бабки на жару, на склочницу-соседку, на мое дурное воспитание идороговизну на рынке. Только моя бабуля так виртуозно могла смешать все в однукучу.

— Он в тебя влюблен, — вдруг заявила она, суровоглядя на Марка Сергеевича. — Но я бы на твоем месте хорошо подумала.

— Что на тебя нашло? — взмолилась я, косясь наПрохорова.

— Тебе нужен кто-то попроще. Замуж вообще лучше выходитьза дурака. Тогда и проживешь счастливо — будешь мужем вертеть, как хочешь, а онтебе в рот смотреть.

— И где здесь счастье?

— Не знаю. Но твой любовник меня беспокоит.

— Бабуля… — прорычала я.

— Что, до постели у вас еще не дошло? Ну, ждатьнедолго. Вспомнишь, что я тебе говорила, да поздно будет.

— Не обращай на нее внимания, — удрученно сказалая Прохорову, когда мы с ним покинули гостеприимный бабкин дом. — На нееиногда находит. А ты молодец, выдержал испытание.

— Мне нравится твоя бабушка, — усмехнулся он.

— Да? Видно, мало досталось.

— Не возражаешь, если к твоему Валере мы пойдем вместе?

Я пожала плечами:

— Лишь бы он не возражал.

— Такие дела, — сказал Валера, когда мырасположились в его кабинете. — Вчера произошло убийство. Завалили сразутроих, в нашем районе. Возле молокозавода переулок… Бизнесмен, его шофер иохранник.

— И что? — удивилась я.

— Были у его жены, она рассказывала, что у мужа надевять вечера была назначена встреча.

— Мне-то что до всего этого? — еще большеудивилась я, но тут вмешался Прохоров.

— Как фамилия бизнесмена? — спросил он.

— Мухин, — ответил Валера, а я решила, чтоослышалась или это какой-то другой Мухин.

Оказалось, тот самый.

— Не может быть. Я с ним только вчера разговаривала,часов в шесть.

— Ты в шесть разговаривала, а в девять его убили.Переулок тихий, там два дома и то через парк, а слева гаражи. Лучшего места дляубийства не придумаешь. Но дело даже не в этом. Я тебя почему искал-то… Мухинколлекционировал кинжалы, очень похожие на тот, что ты приносила. Три кинжалапрактически одинаковые, только на рукоятках разные имена. Он держал их дома всейфе. А еще там была какая-то старинная рукопись…

— Письмо Филарета? — ахнула я.

— Не знаю. Я в этих делах… Короче, так. Жена уверена,что из-за кинжалов его и убили. Он поехал на встречу, потому что некто пообещалему еще два кинжала продать. И он взял с собой крупную сумму денег. Разумеется,деньги на месте происшествия не обнаружили, так же, как и кинжалы. Вот я идумаю: может, мы с Матюшей поторопились? Может, тут есть некая связь?

— К Матюше приезжали люди Мухина, — буркнула я.

— Откуда знаешь?

— Знаю. Они и ко мне заглядывали. После них пришлосьмилицию вызывать и полдня в квартире убираться. Потом он хотел кинжал у менякупить, когда украсть не получилось. Он ведь не знал, что кинжал не настоящий,думал, что старинный.

— Так в том-то и дело, что у него тоже не настоящие. Ажена сказала, что он за них большие деньги заплатил.

— Как не настоящие? — растерялась я и жалобновзглянула на Марка.

— А так. Три кинжала, как и твой, изготовлены летдвадцать назад. А вот рукопись настоящая. Мы к специалистам обратились ивыяснили, это ее украли из музея.

— А еще одной рукописи в сейфе не было? — решив,что окончательно запуталась, спросила я.

— Нет.

— Можно взглянуть на кинжалы? — вмешалсяПрохоров. — Хотя бы на фотографии?

— Конечно. Я сейчас.

Валера убежал куда-то и вернулся с фотографиями. Прохоровпосмотрел на них, усмехнулся и передал мне.

Фотографии были очень хорошего качества, надписи нарукоятках кинжалов легко можно было прочитать.

— Что тебе не понравилось? — задала я вопросМарку, вглядываясь в фотографии.

— Отсутствует кинжал из Карпова, а мы с тобой былиуверены, что его похитили для Мухина. Три этих кинжала, как и тот, что Матюшаотдал тебе, он сделал по рисункам, которые показал ему твой отец, и поописаниям в дневнике прапрадеда.

— Зачем?

— Вроде бы в подарок. Твой отец был на них буквальнопомешан, вот Матюша и решил… Но отец подарок не принял, сказал, что найдетнастоящие.

— Это тебе Матюша рассказал?

— Конечно. Он хранил кинжалы в своем тайнике.

— Значит, Мухину они понадобились, чтобы кого-тообмануть? — высказала я предположение.

— Иди его самого кто-то провел очень ловко.

— А рукопись точно настоящая? — спросила я, поворачиваяськ Валере.

— Музейные работники уверены: их рукопись.

— Чудеса, — заметила я, когда мы наконец смоглипокинуть прокуратуру. — Мухин убит, кинжалы поддельные… Все еще большезапуталось. Вот что, — остановилась я, потрясенная внезапной догадкой. —Нам срочно надо встретиться с Разиным. Уверена, ему кое-что известно.

— Я тоже так считаю, — согласился Марк. — Нопока мы его беспокоить не станем.

— Почему?

— Подождем немного. У меня такое чувство, что он насскоро удивит.

Марк не ошибся. Разин действительно вскоре удивил, носначала удивил сам Марк. Мы пили чай в его столовой, когда ему позвонили намобильный. Он выслушал сообщение, посмотрел на меня и улыбнулся:

— Ну, вот, господин Разин улетает в Гамбург, и этонесмотря на кончину хозяина, которого ему положено оплакивать. Сейчас оннаправляется в аэропорт, заказал билет до Москвы, вылет через три часа.

— Откуда ты знаешь? — удивилась я.

Он кивнул на телефон:

— От частного детектива, которого я нанял еще несколькодней назад приглядывать за Разиным.