– Одри, – начал Чарли, облокотившись руками на стол, чтобы заглянуть в её глаза. – Посмотри на этого мужчину. Он знаком тебе?

Одри нервно сглотнула, со страхом глядя на Гранта, который продолжал сверлить её колким взглядом. Она уже могла предположить, что творилось в его голове. В этот момент Грант её ненавидел. Но скорее всего, будь они наедине, он бы и виду не подал. Грант назвал бы её солнышком и сказал, что нет повода для переживаний.

Наверное, глупо думать, что он бы действительно так легко отреагировал. Это скорее мечты. Она сдала его полиции. Такое просто так не сходит с рук. В очередной раз затруднительной неприятностью Одри встала на пути Гранта.

– Да, – ответила она.

– Насколько давно? – сразу задал следующий вопрос Чарли, продолжая изучать её глазами.

– Он владелец клуба, в котором я работаю.

– Насколько давно, Одри? – переспросил Чарли, слегка повышая голос.

– Я не помню.

– Кто он?

– Грант Гарсиа, – быстро отвечала она.

– Кто он, Одри?

– Мой психолог! – Одри отвечала в том же темпе, что и Чарли, задававший ей вопросы.

– Он – Доминик Хардман?

– Нет! – выпалила она, поражаясь своему ответу.

Одри часто захлопала ресницами, пытаясь прийти в себя. Сердце буквально вылетало из груди. Казалось, она сейчас забудет, как правильно дышать. Одри подняла взгляд, встречаясь с улыбчивыми глазами Гранта. Он был доволен её ответом.

– Одри! – вспыхнул Билл, разведя руки в стороны. – Ты говорила мне совсем другое! Как это понимать?

– Подожди, Билл, – начал Чарли, успокаивающе кивнув возмущённому коллеге. – Если она действительно говорила тебе, что Гарсиа – это и есть Хардман, то значит, он запугал её.

Грант вызывающе улыбнулся, хлопнув в ладоши:

– Как бы там ни было, вам нечего мне предъявить. Не так ли?

Билл медленно выдохнул, на несколько секунд прикрыв глаза, чтобы успокоиться.

– Не был бы я так уверен на твоем месте, Грант, – проговорил Чарли. – Мы не из воздуха взяли информацию о том, кем ты являешься. Хотя вижу, что маскируешься профессионально.

Он наклонился к подозреваемому, пристально глядя в голубые глаза. Таким взглядом Чарли всегда удавалось навести панику на допрашиваемых.

Задержанный облокотился локтями на стол, решительно встречая пугающий взгляд агента ФБР. На лице Гранта появилась едва заметная улыбка. Глаза не выражали ни капли ожидаемого страха.

– Удиви меня, – прошептал Грант.

Одри показалось, он с интересом наблюдал за следствием, которое скорее всего шло не в его пользу.

– Билл, позови агента Джонсон, – скомандовал Чарли, заставляя разъярённого отца пострадавшей хоть на минуту отвлечься от накалённой обстановки.

Напоследок ещё раз покосившись на подозреваемого, недовольный Билл вышел.

Когда за ним закрылась дверь, Чарли продолжил:

– Смотри, Грант. У тебя есть два варианта. Первый – это ты сдаёшься полиции, и я постараюсь хоть немного смягчить твоё наказание.

Грант сделал вид, что заинтересован:

– Хочу услышать вариант под номером два.

– Второй: мы обыскиваем подвал твоего клуба. После приписываем одному тебе все преступления Блокады. И мне глубоко плевать, что далеко не всё там твоих рук дело. Большинство преступлений выполняли преданные тебе псы.

Одри застыла, пытаясь не выдать, что информация о подвале её не на шутку встревожила. Это ведь конец. Это проигрыш Гранта. Выпутаться из такого просто невозможно.

Она подняла глаза, с беспокойством взглянув на Гранта, чтобы оценить его реакцию. Он ведь тоже всё понимал. Но в лице вовсе не изменился. Казалось, ультиматум сотрудника ФБР его ничуть не волновал. Тяжело представить, каких усилий стоило такое умение держать всё в себе. Грант не железный. Он тоже человек. Из плоти и крови. И ему, как всем, присущ страх. Но Грант Гарсиа был самым сильным человеком, которого Одри когда-либо доводилось видеть.

– Мне вот, что интересно, – начал он, приложив палец к губам. – Какие преступления известной бандитской группировки могут таиться в подвале с старинными винами?

Одри едва заметно улыбнулась. Это было последствием расшалившихся нервов. Ответ Гранта прозвучал настолько спокойно, что даже на неё это повлияло весьма благоприятно. Она будто переняла маленькую капельку его уверенности в своих силах.

– Вижу, играешь свою роль жертвы до последнего, Гарсиа, – на безмятежном лице Чарли начали появляться признаки гнева. Он действительно был недоволен собой. Отсутствие результатов беседы не радовало.

– Роль жертвы? Не преувеличивайте, мистер агент ФБР. Мне остается лишь доказать свою непричастность к данному инциденту, – Грант пожал плечами.

– Я бы хотел тебе посоветовать податься в актеры, но не стану. Ведь дальнейший остаток своей жизни ты проведешь за решёткой.

Грант лениво кивнул, демонстрируя, что этот разговор его утомил.

– Мы нашли человека, у которого ты купил клуб ровно пять лет назад. Он поведал нам много подробностей. И о тебе, как о покупателе, и о интересных тайных местах этого помещения, – Чарли довольно улыбнулся.

– Рад, что вас так интересует мой клуб. Заходите как-нибудь на кофе.

– Обязательно. Сразу после того, как добьюсь для тебя пожизненного срока.

– Надеюсь, ты не сильно расстроишься, когда твое желание потерпит крах, – уверенно ответил Грант.

Разговор двух грозных мужчин прервался после появления Билла вместе с темноволосой женщиной в строгом сером костюме.

– Не знаю, зачем мы взяли этого Саймона. От него мало толку, – на ходу бросила она, выдавая результаты своего допроса. – Он хоть и является участником Блокады, но мы ничего не можем ему предъявить. Нет никаких улик. Он всё время повторял, что Хардман слишком умён, чтобы, цитирую, ваши никчёмные головы поняли, кто он.

Одри подняла взгляд на Гранта, едва заметно улыбнувшись. Он же никак не отреагировал на такой комплимент. Грант лишь сочувственно взглянул на свою хрупкую подопечную. В его глазах Одри увидела знакомую нежность. Так он смотрел тогда, на колесе обозрения. Не парк и аттракционы запомнились больше всего, а его взгляд. И теперь, в участке, в таких откровенно неприятных условиях, она вновь испытала то самое счастливое ощущение. Один лишь взгляд, и больше ничего не надо.

– Как на счет клуба? Вы проверили его? – спросил Чарли.

Всё его внимание переключилось на вошедшую коллегу.

Одри, кажется, перестала дышать. И даже Грант сейчас не мог пошевелиться, ожидая свой приговор.