– А как… Дональд? Твой муж, как его там? Полагаю, вы еще не развелись.

– Роджер. И, да, мы все еще вместе.

– Роджер, точно, – сказала она, как будто совсем не помнила его. – С ним тоже все хорошо?

– Да, он в порядке, – ответила я. – По правде говоря, в последнее время ему приходится нелегко.

– Да? Почему? Годы уже берут свое?

– Его сын. Он недавно погиб.

Он втянула воздух.

– Мне очень жаль. Что произошло? Наркотики?

– Противотанковая граната, – ответила я. – Он служил. Погиб в Афганистане.

– Ужасно. Ты его знала?

– Немного. Но Роджеру тяжело.

– Конечно, конечно. Нет ничего хуже, чем смерть своих детей. Как бы вы не ссорились, любить своих детей не перестаешь никогда. Пожалуйста, передай ему мои соболезнования.

– Передам.

– Он с кем-нибудь говорил об этом?

– Только со мной.

– Не обращался за квалифицированной помощью?

– Нет.

– Тебе стоит предложить ему. После смерти твоего отца я, не постесняюсь сказать, была разбита. От тебя помощи было не дождаться. Знаю, у тебя было свое горе. Какое-то время мне казалось, что я схожу с ума. Ты не представляешь, как мне было плохо. Бывало, что у меня появлялось желание присоединиться к твоему папе. К счастью, я обратилась к отцу Дженнаро, а он познакомил меня с одной милой монахиней, которая помогала людям пережить утрату близких. У меня нет ее номера, но я могу дать тебе ее имя.

– Все нормально. Если Роджер захочет, то выберет кого-то из местных.

– Конечно. А ты как себя чувствуешь?

– Я держусь.

– Тебе, должно быть, тяжело. Я не припомню, чтобы такое случалось. У нас был друг, который женился на вдове, но они оба были молодыми, а ее дети были еще совсем маленькими. Я уверена, ты даже не знала, что сказать. Да и откуда тебе знать? У кого-нибудь из твоих друзей уже есть дети? Ты ведь не беременна? Думаю, ты бы позвонила, если бы у меня родился внук.

Мне так хотелось рассказать ей о выкидыше. Острые как бритва слова чуть не соскочили с языка. Я проглотила их и ответила:

– Пока нет.

– А вы собираетесь заводить детей? Твой муж уже немолодой. Сколько ему?

– Шестьдесят пять.

– Мне казалось, ему меньше шестидесяти. Что ж, в таком случае тебе стоит задуматься. Скажу, как есть: растить ребенка – нелегкая работа. Надо заручиться поддержкой, пока это еще возможно.

– Мы не планируем ребенка в ближайшее время.

– Знаешь, приятно быть молодой мамочкой. Я родила тебя, когда была молодой, и мы с тобой ладили намного лучше, чем мамы, у которых с детьми была большая разница в возрасте.

– Как в Калифорнии? – спросила я.

– Замечательно. Погода, естественно, прекрасная, но, конечно же, не всегда. Жить здесь дорого, и ты уже это знаешь, но мне повезло: благодаря твоему отцу я ни в чем не нуждаюсь. Страховое пособие с работы, да еще страховые выплаты… Скажем так: Калифорния мне по карману. Я подрабатываю у тети Ширли. На самом деле я веду бизнес вместе с ней. Мы почти партнеры, хотя мы никогда это не обсуждали. На работе я зарабатываю на путешествия. В прошлом году мы с Бобом съездили на Гавайи, а в позапрошлом…

– Погоди. Что за Боб?

– Боб?

– Ты только что сказала, что съездила на Гавайи с кем-то по имени Боб.

– Я так сказала?

– Да. Так кто такой Боб?

– Боб Фойл. Он… Мы познакомились давным-давно. Нас представила твоя тетя.

– И ты с ним встречаешься? О чем это я. Ты ездила с ним на Гавайи. Ты с ним встречаешься.

– Боб был очень добр ко мне. Он работает в турагентстве…

– Он поэтому поехал с тобой?

– А что если и встречаюсь? В чем проблема? Ты что, не хочешь, чтобы твоя мать была счастлива?

– Ты собираешься за него замуж?

– Нет. Я уже была замужем. Я очень любила твоего отца, но мне хватило. Боб согласен со мной – он разведен. Вообще-то, у него было две жены. Как он говорит: «На две больше, чем надо».

– И живете вы вместе.

Вот уж чего я не ожидала услышать от своей матери.

– Не понимаю, почему тебя это интересует.

– Что равносильно признанию. Господи.

– Мы не можем пожениться, даже если бы захотели. Боб пытался разобраться, и он может аннулировать свой первый брак – он был очень молод, но церковь не разрешит расторгнуть второй. А мне не нужна гражданская церемония. Какая безвкусица.

Спасибо, мама.

– Поэтому вы решили съехаться.

– Не понимаю, почему ты так расстроилась из-за этого, Вероника. Теперь все так делают. Так устроен мир.

– И папе ты бы тоже так сказала?

– Пока я снова не выйду замуж, думаю, твоему отцу нет до этого дела.

Я рассмеялась.

– Забавно. Раньше я боялась, что папа разочаруется во мне, в моих поступках. Но теперь…

– Не сомневайся, Вероника, он бы очень разочаровался.

– Что, прости?

– Он был бы очень разочарован. Он возлагал на тебя такие надежды… Мы оба. Он не сомневался, что ты многого добьешься. После этих ваших ссор он всегда говорил мне: «Из нее выйдет отличный адвокат». Полагаю, степени у тебя нет, раз ты о ней не упомянула. Твой отец не одобрил бы ни одного мужчину, которого бы ты привела в дом, – по его мнению, никто не достоин его дочери, – но выбрать того, кто тебе годится в деды? У кого уже есть взрослый сын? Ты же понимаешь, кто ты для него.

– Не могу поверить, что ты мне это говоришь.

– Я знаю, что об этом подумал бы твой отец. Мы вместе прожили двадцать лет. Думаю, могу ручаться за свои предположения. Он бы не одобрил твой брак с… Роджером. Он, собственно, был бы очень в тебе разочарован.

– Невероятно.

– Не убивай гонца.

– Мне пора, – сказала я, и голос предательски дрогнул.

– В этом нет моей вины.

– Я перезвоню, – сказала я и положила трубку.

Я ждала, что телефон снова зазвонит, и до меня донесется злобный голос матери с другого побережья страны. Я держала руку на трубке, но не знала, собиралась ли ответить, если звонок раздастся снова. Кухня замерцала, а затем превратилась в калейдоскоп очертаний, и из глаз потекли слезы. Я ненавидела себя за то, что позволила матери довести себя до слез, ненавидела ее за то, что она точно знала, куда нужно ударить. Я не сомневаюсь, что мой отец не одобрил бы мою свадьбу с Роджером, и это даже не предположение, но он изменил бы свое мнение, как только встретился с Роджером, провел с ним немного времени, сходил с ним на бейсбольный матч. Я была папиной дочкой, это правда, и, несомненно, он хотел для меня только лучшего, но он также был прагматичным человеком, и я уверена, что, как только бы он убедился в серьезности наших намерений, то понял, что, как ни крути, а с моим решением придется смириться.