нашел. Ничего, что могло бы выжить в созданном глыбами месиве, однако это не означало, что здесь нет никого, кто прекрасно чувствует себя именно в такой обстановке.

Воображение услужливо подсунуло мне образ вязкого капельного монстра, который может лежать невидимым на полу и вставать между глыбами безо всякого ущерба для себя – и который расплавит мое лицо, как только меня коснется. Затем воображение продемонстрировало меня без кожи, носящегося кругами, словно жертва из фильма ужасов, разбрызгивающего кровь, – на пару секунд. После чего две глыбы расплющили меня в осмосное желе.

Мое воображение нуждается в психотерапевте.

Я закрыл глаза и прервал полет фантазии. Сейчас мне нужно было другое. Мне требовалось отыскать закономерность в движении между мной и вратами, определить путь, по которому можно до них добраться. Затем я открыл глаза и стал наблюдать.

Понадобилось несколько минут, чтобы отыскать начало. Движение ближайших глыб повторялось раз в семьдесят пять секунд или около того. Следующий ряд действовал по схожей схеме, но в собственном цикле. Равно как и следующий, и следующий, и следующий.

Я простоял целых пятнадцать минут, наблюдая закономерности, отслеживая их, сохраняя отдельные движения в голове – точно так же поступают с самыми сложными заклинаниями, – и в конце концов понял, что могу упростить модель для каждого ряда до шестерни с одним сломанным зубцом. Шагнув в ряд на такт сломанного зубца, я смогу пройти насквозь. Осталось только рассчитать время так, чтобы синхронизировать просветы с моими шагами. В теории.

Я смотрел еще десять минут, пока не убедился, что все понял правильно и увижу нужные просветы.

– Гарри? – наконец позвал Майкл.

Я поднял руку, призывая его к молчанию, легонько покачивая ею, чтобы отслеживать такты, отслеживать закономерности. Портал откроется… Сейчас…

Я спрыгнул на землю и побежал.

Сделал пять шагов по льду и оказался в просвете первого ряда глыб, когда осознал, что мог ошибиться, – и если так, через предпоследний ряд мне не пройти.

С этим ничего нельзя было поделать. Просвет за спиной уже закрылся. Буду импровизировать.

Я продвигался вперед, проскочил между двумя глыбами размером с дом, прежде чем они размазали меня по своим стенкам. Затем сместился по диагонали, чтобы пройти следующие несколько рядов. Воздух становился все холоднее. Я могу спокойно стоять в центре ледяной пещеры в недрах ледника, голый и мокрый после душа, но этот холод пробирал меня до костей. Дыхание вырывалось изо рта большим белым облаком, разлетающиеся кусочки льда прилипали к ресницам, и я начал опасаться, что, если моргну, веки смерзнутся.

Я не останавливался, перепрыгнул одинокую небольшую глыбу, словно препятствие в гонке, а холод становился все сильнее, и хотя Зимний Рыцарь может не бояться поскользнуться на обычном льду, покрывавшая пол пещеры мелкая, пылевидная крупа – результат столкновений – не облегчала задачу даже в моем случае.

На протяжении ста восьмидесяти ярдов дела шли более-менее. Затем я обнаружил, что действительно просчитался.

Я подбежал к месту, где должен был открыться просвет в ряду вращающихся, сталкивающихся друг с другом глыб, – и на последнем шагу понял, что просвета не будет.

Поэтому я нацелил посох на глыбу, которая выглядела самой потрепанной, сосредоточился и крикнул:

– Forzare!

Невидимая сила врезалась в глыбу, и та отлетела от меня, бешено вращаясь. Глыба, в которую она должна была врезаться, понеслась за ней, словно между ними существовало взаимное притяжение. Я последовал за глыбами, они столкнулись со своими товарками в следующем ряду, и лед раскололся облаком тумана и обломков. Один врезался в мой живот, другой – в руку. Кусок глыбы покатился ко мне, и с воплем: «Паркур!» – я совершил прыжок с переворотом, оторвавшись от пола на целых шесть футов.

Затем я оказался вне зоны ледяных глыб, под укрытием арки.

Холод здесь был живым существом, он накинулся на меня, и я согнулся вдвое, содрогаясь всем телом. Предельно сосредоточившись, я смог поднять руку, схватиться голыми пальцами за рычаг и потянуть вниз.

Раздался громкий скрежет, словно заработал древний обледеневший механизм, и оглушительный удар, напомнивший мне о взрывах на безопасном расстоянии. Ужасный холод мгновенно ослабел, сменившись обычным арктическим морозцем. Упав на одно колено, я посмотрел туда, откуда пришел.

Глыбы остановились и рухнули на пол там, где двигались, или вращались, или сталкивались.

Я справился.

Поднявшись, я сделал широкий взмах посохом, который по-прежнему светился. Затем осмотрел себя.

На рубашке и на правой руке была кровь. Задрав рубашку, я изучил живот и обнаружил небольшую ранку. Потребовалась минута, чтобы ухватить пальцами осколок льда размером и формой с небольшой ноготь и вытащить его. Хлынула струйка дымящейся алой крови. Неприятно, но он не прошел сквозь мышцы, а значит, не мог проткнуть брюшную стенку. Ничего опасного. Затем я проверил правую руку. В нее вонзился похожий осколок, но он был мельче, и жар крови, похоже, растопил его. Неплохо. Я также лишился пары слоев кожи, когда схватился за ледяной металл рычага. И все.

Хорошо, что у меня при себе нет зеркала.

К тому моменту как остальные члены группы добрались до меня, воздух потеплел до зимнего, а я был на ногах и при помощи простенького огненного заклинания уничтожил кровь, оставшуюся на ледяном осколке, вместе с самим осколком.

Майкл подошел ко мне с округлившимися глазами и сказал:

– Господь на Небесах, Гарри! Это было потрясающе. Я никогда не видел, чтобы ты двигался с такой скоростью.

– Ага, – кивнул я. – У Зимнего Рыцаря мало радостей, но это одна из них.

– Ты кричал «паркур»? – спросил Майкл.

– Ну да. Это было похоже на паркур.

Майкл попытался сдержать улыбку.

– Гарри, – сказал он, – я почти уверен, что «паркур» не нужно кричать. Паркуром просто занимаются.

– Я когда-нибудь критиковал твои латинские боевые кличи? Ни разу.

– Верно, – серьезно ответил Майкл. Кивнул на мой живот. – Ты в порядке?

– Мягкие ткани, – отмахнулся я. – Смажу бактином, когда вернемся. Или позволю Черити достать бутылку с йодом.

– Ей это понравится, – кивнул Майкл.

– Брр. – В арку вошла обхватившая себя руками Эшер. – Ненавижу холод.

– Носи более свободную одежду, – посоветовала Вальмон таким сухим тоном, что никто не услышал бы в нем сарказм. – Хорошо двигаешься, Дрезден.

– Спасибо, – ответил я. – Через неделю у меня кастинг для сиквела «Фроггера».

Мгновение спустя под арку шагнули Никодимус, Грей, геносква и Дейрдре. И это выглядело весьма подозрительно.

Майкл с недоумением повернулся ко мне и начал задавать вопрос, когда геносква стремительно прыгнул и прижал мои руки к бокам, впившись большими пальцами в мою грудь.

Выругавшись, Майкл потянулся к мечу, но Грей внезапно схватил Вальмон за волосы, откинув ее голову назад. Пальцы, заканчивавшиеся