– Идиот. – Динара подошла к лежащей Виоле и через одеяло пальцем ткнула ее в область сердца так, что спящая девушка вскрикнула от боли, но не проснулась.

– Ты что делаешь? – разозлился Федор.

– Синяк ей ставлю. Получила арбалетным болтом в грудь и ни царапинки? Так не бывает. Версия ранения такая: стрела пробила кирасу, но застряла в кольчуге, и королева отделалась только синяком. Понял?

– Полегче с девушкой.

– Ты… ты очень расстроился, когда подумал, что Виолу убили?

– Просто жалко ее стало, совсем ребенок еще…

– Просто жалко? – Динара посмотрела на Федора глазами, в которых застыла печаль и горечь.

– Да. А ты что расстроилась-то?

– Просто так, пустяки. Ладно, проваливай, – подбодрила его Динара, накидывая на себя халат, чтобы скрыть повязку с расплывающимся пятном крови.

– Я девушку с тобой не оставлю.

– Конечно, рядом в сапогах ложись, телохранитель фигов. – И демоница зло и решительно вытолкала доблестного рыцаря за дверь. – Ах, доктора сюда, доктора, а я пока принцессу переодену… Как же так, выживет ли моя госпожа, – заплакала верная служанка, – и да, никого, кроме лекаря, не впускать, – скомандовала Динара двум стражникам, стоявшим у дверей, и те с решительным видом скрестили алебарды.

«Чего это Динка раскисла?» – подумал Федор и посмотрелся в зеркало, висевшее в коридоре. В отражении он увидел рыцаря в полном боевом облачении, но без шлема. Пригладив рукой идеально белые, ставшие совершенно седыми волосы, он печально вздохнул и поплелся в свою комнату.

На следующий день Виола почувствовала себя гораздо лучше и вышла погулять по коридору ратуши в сопровождении своего телохранителя.

– Удивительно, что я ничего не помню. Ни как предлагала сдаться Тарэксу и его солдатам, ни как меня ранили, – расстроенно сказала королева.

– Такое иногда бывает, это результат ранения, – заверил сэр Федор, решивший не рассказывать девушке правду, чтобы не задеть ее самолюбие.

– Федор… Знаешь, о чем я подумала?.. Мне страшно об этом говорить, но, может, это моя вина в том, что резня в городе все-таки случилась? Если бы я, послушавшись предложения городского совета, отдала приказ об аресте и пытках семьи Тайрона, предатель мог сдаться, и нам удалось бы предотвратить лишнее кровопролитие…

– Виола, я давно все обдумал и считаю, что ты была права. Если бы ты действовала как лорд, зачем тогда жителям города и окрестных деревень вставать на твою защиту? Чтобы сменить одного тирана и самодура на другого? Ты ясно показала людям, что даже в трудную минуту будешь действовать на основании законов, а не собственных прихотей, подогреваемых страхом и желанием спасти свою шкурку. Горожанам это понравилось, и они тебя поддержали восстанием. Что касается предотвращения захвата города… Так или иначе, рано или поздно Тарэкс набрал бы достаточно войск для штурма. Поэтому, может, и хорошо, что он, понадеявшись на предателей, поторопился начать боевые действия, не собрав все силы в один кулак. Это позволило нам разбить его войско малой кровью. И погибали горожане не только за тебя, но и за свои семьи, свою свободу. Эти жертвы были не напрасны! Да и не жертвы это, а бойцы, погибшие с оружием в руках на поле боя, и погибшие не зря. Так что ты была права, Виола, желая действовать по закону. Да, так сложнее, наверно, опаснее, но ты победила, и вместе с тобой в этом королевстве победил закон.

– Спасибо… Для меня очень важна твоя поддержка.

– Поверь, Виола, я буду с тобой, пока я тебе нужен…

– Сэр Федор, я…

– …или пока не доставлю тебя в Андрию.

– Ах да, смотрины, с нетерпением жду момента, когда мы на них приедем. Я пойду, что-то прилечь хочется. И провожать вам меня не нужно! – И Виола, резко повернувшись, ушла в свою комнату.

Потерявшего сознание после удара о мостовую Тарэкса освободили от лат и, оказав необходимую медицинскую помощь, заперли в подземелье городской ратуши, заковав ноги в кандалы. У входа в подземелье и около его тюремной двери была поставлена усиленная стража, так как сэр Федор опасался, что сообщники лорда попытаются освободить предводителя или убить. Представители городской администрации из страха требовали скорой казни Тарэкса без суда и следствия, но Виола настояла, чтобы было проведено самое подробное расследование. Судебные чиновники в течение двух недель ездили по городу и его окрестностям, собирая необходимые показания и приглашая свидетелей в суд.

Сдавшиеся наемники сидели в обычной городской тюрьме. Им было обещано, что после суда над лордом все, кто не участвовал в пытках и убийствах мирных жителей, будут амнистированы. Поэтому они с нетерпением ждали окончания следствия, не предпринимая никаких попыток освободиться или выручить нанимателя.

Кроме того, Виола послала мачехе официальный запрос, в котором затребовала информацию о ее помощнике. И герцогиня своей рукой была вынуждена написать, что да, имелся у нее такой дворянин на службе, но впоследствии пришлось его выгнать из-за неповиновения, незадолго до штурма города. И по этому письму получалось, что лорд атаковал город и пытался арестовать Виолу не как доверенное лицо герцогини, а как обычный разбойник, пусть и дворянского происхождения. Все нанятые лордом войска, которые не успели прийти к нему на помощь, просто рассеялись по лесам, а его сторонники в городе, увидев прибывшие к королеве войска местных феодалов, решили вообще забыть про него…

Пока происходил опрос свидетелей и собирались необходимые показания, демоница решила ночью навестить высокопоставленного заключенного. Тарэкс уже начал дремать, когда дубовая дверь тяжело отворилась и в камеру вошла Динара.

– А, это ты, – усмехнулся проснувшийся лорд, – а как же стража?

– Спят, как младенцы.

– Это ты помогала девчонке меня победить?

– А как же! Или ты считал, что я прощу тебе угощение косточками?

– Убить меня хочешь? Я смерти не боюсь…

– Мне это известно, поэтому убивать не буду! Я пришла сказать, что тебя не казнят, как дворянина, отрубив голову, а просто повесят, как бешеную собаку… Помечтай об этом до утра.

– Врешь, дрянь! Я дворянин! Не имеет права!

– Принцесса при всех дала слово повесить тебя, она его сдержит, и я с удовольствием понаблюдаю как ты будешь болтаться на ветке того дуба, на котором крестьян вешал.

– Тебе что за дело?

– До превращения и я была крестьянкой, и мы всем селом немало натерпелись от таких вот… которые считали, что им все позволено и законы не для них писаны.

– Хм, а я расскажу на суде, что за служанка отирается около милой принцессы… Ведь это ты вместо нее на площадь приехала! Человеку после попадания арбалетной стрелы в грудь выжить невозможно! Пусть задумаются о таком чуде…

– Да, спасибо, что напомнил, именно за этим я и пришла. – И Динара стала медленно обращаться в крылатое чудовище.