Когда до деревьев оставалось шагов двести, из зарослей травы и кустов по обеим сторонам дороги выскочила новая засада. От неожиданности Тулл – да и все остальные – вздрогнул. Громко улюлюкая, дикари набросились на римлян. Все понятно, с тревогой подумал Тулл, эти ублюдки лежали там затаившись, ожидая, когда мы пройдем. Кстати, германцы прятались совсем близко. От колонны римлян их отделяло не более тридцати шагов, но все равно они сумели спрятаться за высокой травой и колючим кустарником, росшим вдоль дороги. Бородатые, в темной одежде, потрясая щитами и копьями, варвары грязной, неорганизованной массой устремились вперед. Исторгаемый десятками глоток, их барритус напоминал завывания демонов в преисподней.

Мммммм! Ммммм! Ммммм!

И хотя сегодня ему не хватало мощи вчерашнего дня – варваров было меньше, – эффект был тот же самый. Помня о том, какая участь постигла накануне их товарищей, солдаты Тулла на миг растерянно застыли на месте. Страх струился из их пор, словно гной из нарыва. Четкие ряды легионеров дрогнули.

Для Тулла время как будто пошло трещинами. Он повертел головой по сторонам. Глаза его запечатлели ряд случайных картин. Ужас на лице ближайшего к нему легионера. Другой солдат уронил щит. Третий рухнул на колени и молил у богов защиты. Фенестела взялся раздавать тумаки. Он также орал на солдат во всю мощь своей луженой глотки, требуя сохранять строй. Увы, один болван выбежал вперед и теперь, безоружный, несся навстречу германцам. Именно в такие моменты, как этот, решалась судьба большинства сражений. Стоит легионерам дрогнуть, и варвары превратят их в кровавое месиво.

Тулла охватила ярость. Нет, мне еще рано умирать, подумал он. Не здесь, не сейчас, не сегодня.

– Направо! Налево! Поднять щиты! Сомкнуть строй! – гаркнул он.

Резко развернувшись вправо, центурион толкнул стоявшего рядом легионера, мысленно взмолившись, чтобы те, что шли сзади, сделали то же самое. Иначе дело кончится тем, что в спину ему вопьется копье. Варвары были уже совсем близко – шагах в двадцати. Туллу были видны их оскаленные зубы, капли пота на лбу, заточенные наконечники их фрамей. Риск был велик, но он все же крикнул:

– Метнуть копья!

Не все солдаты услышали его приказ или отреагировали вовремя. Но кое-кто успел. Из строя римлян на врага устремилась туча копий. С такого близкого расстояния почти все нашли свою цель – германца, его щит. Какая разница, подумал Тулл. Главное, что это приостановило атаку варваров. Барритус внезапно стих, и в наступившей тишине Тулл крикнул:

– Мечи в руки! Стоим до конца!

Но и варвары были не дураки. Еще миг, и они вновь устремились вперед. Когда до римлян оставался всего десяток шагов, они разделились на группы. Барритус сменили кровожадные крики. Четверо варваров бросились к Туллу – похоже, причиной тому был его шлем центуриона. Или же просто потому, что он был крайним в шеренге. На миг его охватила паника. Если варвары пробьются с обеих сторон от него, это конец.

– Позади меня кто-то есть? – крикнул он.

Еще никогда дружное «да» так не ласкало его слух. В середине шеренги из шести солдат у него все еще были запасные силы.

– Лицом вперед. Сомкнуть ряды! – проревел он, не глядя, выполнен его приказ или нет, и вновь развернулся к врагу.

Перед ним плечом к плечу стояли два молодых, крепких варвара с копьями в руках. У одного был шестиугольный щит, красно-синий, у второго – типичный для германцев узел из волос у виска. Рядом – рябой парень в домотканой рубахе; у этого была лишь дубинка. Но самым страшным был жилистый германец, примерно одного с Туллом возраста. В одной руке – щит с железным ободом, в другой – не сулящий ничего доброго меч.

– Возьми на себя того, что с дубинкой, – приказал Тулл легионеру справа.

– Слушаюсь, центурион! – И солдат тотчас осыпал парня грязной руганью, привлекая к себе его внимание.

Тулл втянул голову в плечи и теперь смотрел на варвара из-за края щита. Двое с копьями подоспеют к нему первыми, а вот тот, что с мечом, не спешил, выжидая удобный момент. Германцы с ревом двинулись на него, словно пара свирепых быков. Их копья одновременно устремились вперед. Тулл согнул ноги в коленях. Одно копье пронеслось над его головой, второе впилось в щит. От удара Тулл покачнулся. Если б не стоявший сзади солдат, поддержавший его щитом, он наверняка бы упал навзничь. Восстановив равновесие, центурион выпрямился и в следующий миг вонзил меч в живот германцу, чье копье попало в его щит. Точности его движения можно было позавидовать: удар, поворот лезвия – и назад. Обливаясь кровью, варвар рухнул на землю и зашелся в крике, словно младенец, которого слишком рано отняли от материнской груди.

Увы, торчавшее из щита Тулла копье доставляло массу неудобств: щит стал тяжел и его было неудобно держать. Но выхода у Тулла не было, потому что второй варвар уже целился ему в голову. К тому же к нему присоединился тот, что с мечом. Размахивая оружием, он высматривал слабое место противника. Превозмогая затекшие мышцы, Тулл вогнал щит в германца с копьем, а затем сделал то, против чего всегда предостерегал новобранцев: выскочил из строя вперед, чтобы воспользоваться замешательством противника. Германец с копьем пытался оттолкнуть его щит и потому даже не заметил его маневра. Налетев на него, Тулл толкнул его левым плечом. Враг отлетел назад. Тулл, не теряя времени, присел, чтобы вогнать меч в бок третьему варвару. Тот, хотя не ожидал такого развития событий, успел, однако, увернуться и избежать смертельного удара. Клинок римлянина лишь разрезал тунику у него на спине и прочертил на ней тонкую кровавую линию. Варвар вскрикнул от боли.

Тулл между тем развернулся к германцу, которого повалил на землю, и вогнал меч ему в ногу, после чего, все так же лицом к врагу, попятился назад в строй. Старый германец увязался за ним, как кот за мышью. Все, мне конец, подумал Тулл. Сам виноват. Они с германцем сошлись в поединке. Звякнули мечи. На счастье Тулла, стоявший справа от него легионер сделал несколько шагов вперед и, осыпая варвара проклятиями, вынудил его отступить.

Тулл занял свое место в строю и попросил новый щит, который ему тут же передали откуда-то сзади. Благодарить спасшего его легионера было некогда. Как не было его, чтобы проверить, как обстоят дела у солдат. Ибо варвары атаковали снова. На треть меньше первоначального количества, но тем не менее. Среди них был и тот пожилой, которого ранил Тулл. Равно как и тот, кого он ранил в ногу. Центурион не мог не воздать должное его храбрости.

– За Рим! – крикнул он. – За Рим!

Ответ солдат, исторгнутый десятками глоток, прозвучал громко и бодро, что не могло не радовать. Тулл первым же ударом сразил варвара, которого первоначально ранил в ногу. Увы, за эти мгновения пожилой германец сумел нанести смертельную рану легионеру справа от него. В строю образовалась брешь. С кровожадным рыком германец прыгнул в нее, следом за ним устремились еще несколько. Туллу повезло, что перед ним никого не оказалось: стоило ему повернуться и подставить левый бок, как он тотчас был бы убит. Движимый яростью, он вогнал клинок в первого, кто попался ему на глаза, – в воина в темно-синей тунике. Быстро посмотрев влево – никого! – он сразил еще одного варвара.