Ему очень хотелось поехать, и Кейт понимала, почему. Этичетыре месяца были для Энди равнозначны службе в действующей армии, что длянего, не участвовавшего в войне, было исключительно важно. Энди хотелосьпослужить своей стране, неважно в каком качестве.

— Прости, родная. Когда я вернусь, мы что-нибудьпридумаем, чтобы вознаградить себя за разлуку. Например, поедем в отпуск. ВКалифорнию.

— Конечно, поезжай! — сказала Кейт. — Покатебя не будет, я… придумаю себе какое-нибудь занятие, чтобы не очень скучать.

— Мне кажется, Кларк Александр не даст тебескучать, — заметил Энди, с облегчением вздыхая.

В целом Кейт согласилась отпустить его довольно легко, итолько помогая Энди собрать книги и вещи, она осознала, как трудно и одиноко ейбудет без него. Одна, с ребенком, в пустой квартире… Они с Энди были женаты ужепочти год, за это время она успела привыкнуть к нему и не могла представитьсебе жизни без него. Четыре месяца грозили превратиться в самую настоящуювечность.

В день отъезда, когда Энди спустился к ожидавшему его такси,Кейт поднесла Кларка Александра к окну, чтобы он увидел отца. Малышу было ужепочти три с половиной месяца, и Кейт невольно подумала о том, что когда Эндивернется, его сын уже будет многое уметь. Энди очень сокрушался, что пропуститтакой важный период в жизни сына, и Кейт пообещала фотографировать его какможно чаще.

Июль в Нью-Йорке выдался очень знойный и душный. Солнцепалило немилосердно, и Кейт выходила на прогулку или ранним утром, или когдажара немного спадала.

Однажды вечером они с Кларком Александром, величественновозлежавшим в колясочке, возвращались из зоопарка. Экскурсия доставила обоимудовольствие, хотя слоны трубили слишком громко и едва не напугали младенца. Наобратном пути Кейт прошла мимо «Плазы» и свернула на Пятую авеню, чтобыпоглазеть на витрины магазинов. Она как раз переходила улицу, когда кто-то,торопившийся в противоположном направлении, налетел на нее, едва не опрокинувколяску. Кларк Александр заорал громким басом, и Кейт наклонилась к нему, чтобыубедиться, что все в порядке. Потом она подняла голову, чтобы как следуетотчитать наглеца, и… так и застыла с открытым ртом. Перед ней был Джо Олбрайт!

— Это ты? — вырвалось у нее. Испытанное еюпотрясение было тем более сильным, что она не рассчитывала когда-нибудь сноваувидеть его.

— Да, это я. Привет, Кейт.

Джо держался так непринужденно, словно в последний раз онивиделись только сегодня утром. Словно ничего не произошло, и между ними непролегла пропасть в несколько долгих и горьких лет. То же лицо, те же глаза,которые смотрели на нее так, словно Джо давно ждал этой встречи, но Кейт знала,что это только иллюзия. Она не забыла ни холодной жестокости в его голосе, нисобственного бездонного отчаяния. Нет, Джо не ждал ее, не тосковал, даже нескучал по ней. Если бы было иначе, он всегда мог разыскать ее или хотя быпозвонить, но он не позвонил…

Они так и стояли посреди улицы, и когда красный сигналсветофора сменился зеленым, машины, которым они мешали проехать, сердитозагудели. Вскинув голову, Джо решительно взял Кейт под локоть и повел ктротуару. Он помог ей поднять коляску на бордюр, потом заглянул внутрь.

— Это кто же такой? — спросил он, и КларкАлександр снисходительно улыбнулся беззубым ртом, словно и он был рад видетьДжо.

— Это мой сын, — гордо ответила Кейт. — Емууже четыре месяца.

— Красивый парень, — задумчиво пробормоталДжо. — Очень похож на тебя. Кстати, прими мои поздравления — я не знал,что ты вышла замуж.

— Я замужем уже больше года, — с достоинствомответила Кейт.

— И, похоже, ты зря времени не теряла, —ухмыльнулся Джо.

Кейт пожала плечами и подумала, что за эти три года Джосовсем не изменился. Ему было уже тридцать девять, но по его виду этого никтобы не сказал. В нем всегда было что-то по-мальчишески озорное, непоседливое,живое. Это впечатление еще усиливалось благодаря голубым глазам и соломенногоцвета волосам, которые неизменно пребывали в легком беспорядке. Не хваталотолько заплат на коленях, рогатки в кармане и деревянного меча — а так он былвылитый Том Сойер.

Кейт вдруг посетило странное ощущение — как будто что-топеревернулось у нее в душе. Больше всего ей хотелось бы сказать, что она ничегок нему не чувствует, но это было бы неправдой. Это ощущение тяжести где-то подсердцем… «Должно быть, это и есть любовь», — промелькнуло у нее в голове.Вот только с Энди она почему-то никогда не испытывала ничего подобного. Мысльэта заставила Кейт занервничать. Джо был всего лишь частью ее прошлого, и онапыталась уверить себя, что он остался на той странице ее жизни, которая былапрочитана и закрыта, однако ей это никак не удавалось. «Ведь вот же он, —твердили ей все ее чувства. — Вот он стоит, теплый, живой, осязаемый!Протяни только руку, и ты до него дотронешься».

— И кто же счастливый отец? — небрежно осведомилсяДжо.

— Энди Скотт, мой старый друг. Из Гарварда, —добавила она зачем-то.

— Твоя мать всегда говорила, что тебе следует выйтиименно за него. Теперь-то она, должно быть, счастлива. — В его голосепрозвучала неприязненная нотка. Джо знал, что Элизабет недолюбливала его, и онотвечал ей тем же.

— Очень, — ответила Кейт, стараясь справиться свнезапным головокружением.

«Это просто жара», — говорила она себе, хотя и знала,что погода ни при чем. От Джо как будто исходил странный, легкий аромат,который гипнотизировал, кружил голову, околдовывал, и Кейт поняла, что порауходить. Но она не могла. Голос Джо убаюкивал, чаровал, лишал сил, и Кейтсдалась раньше, чем сама поняла это.

— Симпатичный малыш, — заметил Джо. — Кстати,мои дела тоже идут хорошо. Фирма процветает.

Кейт улыбнулась этому «кстати». Корпорация, которуювозглавлял Джо, была теперь одной из самых крупных в стране, и Энди не разговорил ей, что Джо, должно быть, заработал уже несколько миллионов. Последнее,что она читала о нем в газетах, это то, что Джо приступил к созданию новоймеждународной авиакомпании.

— Я читала о твоей фирме, Джо, — сказалаона. — Скажи, ты по-прежнему летаешь?

— Меньше, чем мне хотелось бы. Я по-прежнему оченьзанят. Правда, я сам испытываю все самолеты своей конструкции, но это не совсемто.

Он говорил что-то еще, и Кейт подумала, что они беседуют,словно старые друзья, которые давно не виделись и вдруг случайно встретились науглу улицы (собственно говоря, так оно и было). В подобных случаях говорят овсякой чепухе, об общих знакомых, о том, кто чем занимался все это время, и состороны их беседа была именно такой, но Кейт понимала, что их разговор не былпустым. Они оба как будто медленно входили в реку, где их ждали коварныетечения, глубокие омуты и подводные ямы.

— Ты теперь — важная шишка, — заметила Кейт,вспоминая те времена, когда они любили друг друга. Тогда у него не было ничего,и в этом отношении Джо, безусловно, переменился. Он держался как человек,облеченный властью и привыкший распоряжаться и командовать, но вместе с тем —остался все таким же неловким, застенчивым, неуверенным. Он то упорноразглядывал носки своих туфель, то дерзко и прямо глядел ей прямо в глаза. Иустоять перед этим взглядом Кейт не могла.