Он взялся за бутылку, чтобы налить третий кубок, но в этот момент входная дверь распахнулась от удара.

Оставшийся в городе гарнизон оказался не способен оказать серьезного сопротивления толпе жадных до крови дикарей. Варвары застали большую часть солдат в казармах, полуголых и сонных. После короткой стычки остатки легионеров побросали оружие.

Трупы павших сваливали в кучу прямо посреди главной площади – у основания кольев с отрубленными головами. Словно подношения павшим. Гномов, которые должны были сегодня отплывать, не тронули. Коротышек, Бенжу и ничего не понимающих горожан построили перед зданием ратуши. Городская площадь была похожа на бушующее грязное море – на ней столпилось не меньше тысячи одетых в шкуры бессов.

Немногие оставшиеся в живых солдаты стояли на коленях, со связанными за спиной руками. А позади каждого стоял берсерк с копьем.

Когда во двор вытащили еще не до конца протрезвевшего Квинта Уминора, тот бубнил что-то невразумительное и требовал свой меч. Ведро ледяной воды привело его в чувство. Осознав, что произошло, красноносый мужчина упал на колени и принялся молить о пощаде.

В этот момент толпа расступилась.

Вперед, верхом на красном жеребце, выехал статный мужчина. В отличие от большинства варваров, у этого напрочь отсутствовала борода. Длинные рыжие волосы с легким налетом седины, заплетенные во множество тонких косичек, аккуратно объединялись сзади в хвост. Голову мужчины венчал широкий стальной обруч. Несмотря на холод, на нем была лишь тонкая рубашка и кожаные штаны, заправленные в высокие сапоги.

– Знаешь, кто я? – спросил он у теперь уже бывшего коменданта Изерона.

Губы Квинта дрожали, то ли от холода, то ли от страха.

– Х… херкул… – запинаясь, вымолвил он.

Мужчина на лошади кивнул.

Тогда бессы принялись убивать выживших в бойне легионеров. Копья и мечи поднимались и опускались, разбрызгивая кровь. Каждый взмах оружия означал смерть. Один молодой солдат сумел освободить руки. Он вскочил и побежал в отчаянной, но бесполезной попытке спастись. Толпа дикарей смеялась над пареньком, метавшимся во все стороны. Варвары отпихивали его, сбивали с ног, наносили болезненные, но не смертельные раны кинжалами.

Наконец, выбившись из сил, молодой солдат упал на камни. Тогда к нему подошел берсерк и вскрыл ему горло.

Квинт упал плашмя, лицом на холодную каменную мостовую, сжался и лежал, изредка вздрагивая всем телом. Король варваров презрительно посмотрел на него и плюнул с высоты своего жеребца.

– Встань, имперская крыса.

Квинт вскочил на ноги, но его сразу же поставили на колени – ударом древка копья.

– Я знаю, кто вам нужен, – с трудом исторг из себя бывший комендант Изерона, одновременно пытаясь вдохнуть. Его рука вытянулась в сторону Бенжу. – Этот человек – Бенжу Мореллон, советник императора. Возьмите его! Получите большой выкуп.

Херкул посмотрел на Бенжу и улыбнулся.

– Что ж, червь, это хорошая новость. Собирался оставить тебя в живых, чтобы ты доставил императору мое послание. Но теперь в этом нет нужды – ты подсказал более достойного посланника.

Глаза Квинта округлились, наверное он хотел что-то еще сказать – его рот открылся, но кинжал, воткнувшийся в бок, заставил бывшего коменданта Изерона скорчиться от боли и упасть на землю.

Квинт лежал, поджав ноги, и тихонько постанывал. Вокруг него разрасталось темное пятно, от которого поднимался пар. Затем все тот же воин, что нанес первую рану, взявшись одной рукой за волосы, оттянул голову Квинта назад. Второй рукой привычным, почти небрежным движением он вскрыл ему горло.

Мертвец

Небо готовилось рухнуть и слиться с морем. Изредка хмурые тучи роняли редкие капли. Плевки небес собирались блестящими шариками на меховом воротнике плаща и скатывались по шерстяной накидке на палубу.

Бенжу покидал Изерон так же, как и прибыл туда, – по морю. Вот только такого города больше не существовало. Лишь красное зарево поднималось за кормой. После грабежа всех выживших жителей увели в рабство, а город предали огню. Терпкий привкус гари долетал даже досюда.

– Прах к праху, – проскрежетал Абигор.

Бенжу скосил взгляд на лицо своего спутника.

Без грязи оно выглядело едва ли лучше, чем под ней. Изуродованное, перекошенное старыми и свежими шрамами, иссеченное глубокими морщинами. Но широко распахнутые глаза сверкали опасным блеском. Зарево горящего Изерона отражалось багрянцем в этих глазах, и на миг Бенжу показалось, что в этом огне горит весь мир, который он знал раньше.

Абигор был для него загадкой.

Будучи скованным тяжелой цепью, он казался сломленным, разбитым и медлительным. Тенью человека, больше ни на что не способного. Бенжу сильно рисковал, отправляя его с посланием к Херкулу. Но вот – старый бесс стоит рядом. Одет словно князь. Спина прямая, взгляд горделивый. Будто и не было всех тех мучений, что выпали на его долю.

А то, что Бенжу услышал об Абигоре, повергло его в самый настоящий шок. Во время атаки на Изерон этот человек единолично убил сорок шесть легионеров. Тот самый оборванец, что накануне едва передвигал ноги, ворвался в казарму и искромсал половину центурии! Пускай они были не готовы к сражению, а на его стороне была внезапность. Но старик был изнурен голодом и пытками. Он был один против целой кучи молодых сильных парней. Тренированных солдат Ангардии.

Как?!

Абигор тем временем подошел к самому краю палубы и, перегнувшись через перила, наблюдал за серо-синей водной гладью, рассыпающейся белыми осколками под корабельной махиной.

Бенжу догадывался об истинной причине, по которой Херкул отправил Абигора в Ангардию своим поверенным.

Король бессов не доверял Учителю.

Если Абигор поймет, что Херкула пытаются обмануть и никто не собирается возвращать ему сына, он должен будет спасти мальчишку, убив любого, кто станет на пути. Ну… или же просто убить всех, кто замешан в этом деле.

Не лучше ли избавиться от такого попутчика прямо сейчас?

Бенжу глянул на широкую спину бесса и коснулся Архэ. Достаточно будет лишь легкого толчка. До берега уже далеко – никому не проплыть столь большое расстояние в ледяной воде. А пока корабль остановится и спустит шлюпку, варвар уже отправится кормить здешних рыб и крабов.

Нет.

Это будет несправедливо по отношению к такому человеку. Неожиданно Бенжу понял, что искренне восхищается Абигором. Он нес в себе те черты, которые Бенжу хотелось бы иметь самому. Стойкость, достаточную для того, чтобы следовать идеалам вопреки всему. Решимость. А главное – веру.

К тому же – возможно, удастся использовать Абигора себе во благо. Бенжу отпустил Поток, чувствуя, как энергия струится сквозь пальцы.