Религиозное сознание, в принципе, основано на том, что все выпадающее нам в жизни дается нам по нашей готовности принять и вынести определенную меру счастья или горя. В высказываниях преподобного Варсонофия Великого (VI век) мы видим такую иллюстрацию данного постулата: «Когда молимся и Бог медлит услышать, то делает это к пользе нашей, дабы научить нас долготерпению, а посему и не надобно унывать, говоря: мы молились и не были услышаны. Бог знает, что человеку полезно»[394].

«Он (Бог) — премудрый раздаятель, рассмотрению подвергает и просьбу, и время. Как скоро признает просьбу вредной, медлит и не исполняет, отлагая до лучшего времени. И хотя прискорбно это просителю, который желает исполнения просьбы даже в такое время, когда это для него не было бы полезно, однако же Бог делает Свое, чтобы в большей мере исполнить просьбу впоследствии, в такое именно время, когда это будет для него полезнее», — говорил Ефрем Сирин[395], христианский подвижник IV века.

Другой великий святой VII века из тех же мест преподобный Исаак Сирин давал похожее наставление: «Если молишься Богу о чем-либо и Он медлит услышать тебя, не скорби об этом. Ты не умнее Бога. Делается же это с тобою или потому, что ты недостоин получить просимое, или потому, что пути сердца твоего не соответственны, но противны с просимым тобою, или потому, что ты не достиг еще той меры, которая нужна для того, чтобы принять дарование, просимое тобою»[396]. Очень точно подмечал русский святой Феофан Затворник XIX века: «Если замедляется иногда просимое, то это зависит от неготовности еще просящего принять просимое»[397].

Бог хранит человека, пока он остается верным своим мечтам, мечты же сбудутся, когда он и в самом деле будет вполне к этому готов. «Все, просящие чего-нибудь у Бога и не получающие, без сомнения, не получают по какой-либо из сих причин: или потому, что прежде времени просят; или потому, что просят не по достоинству, а по тщеславию; или потому, что, получивши просимое, возгордились бы или впали бы в нерадение» — это слова автора «учебника духовной жизни» преподобного Иоанна Лествичника[398].

Неисполнение мечтаний не означает их принципиальную неисполнимость. Просто судьба еще не решила, что ты готов к реализации своих желаний и что желания эти соответствуют твоему жизненному пути.

Сын герцога Швабского, племянник германского короля Конрада, Фридрих, прозванный впоследствии Барбаросса (борода у него и вправду была рыжая), к высшей власти восходил постепенно. При этом властолюбие его было безграничным. Ради достижения своей главной цели — восстановления империи Каролингов — Фридрих Барбаросса готов был на все. Заслуги и выдающиеся личные качества, проявленные в Крестовом походе, снискали ему всеобщее уважение, и почувствовавший приближение кончины Конрад III рекомендовал Фридриха к избранию его императором Священной Римской империи — наследницы империи Карла Великого.

Успешные походы против Ломбардской лиги постепенно расширяли его владения, что отмечалось роскошными пирами и рыцарскими турнирами. Но на большее судьба Барбароссы не была готова. Попытки отвоевать у Салах ад-Дина Иерусалим закончились трагически. Во время переправы через речушку Селиф его конь споткнулся и сбросил своего седока в воду… Когда Фридриха разыскали, он был уже мертв — к завоеванию Гроба Господня готов он не был[399].

Если мы посмотрим на известные исторические и литературные сюжеты, то обнаружим, что в стремлении к мечте герои проходят долгий путь преодолений и лишений. В романах, в литературных произведениях вообще, особенно когда они «со счастливым концом», судьба готовит человека к осуществлению его мечтаний постепенно, как бы исподволь.

Готовность приходит не сразу, а как только созреют наша внутренняя убежденность, решимость и уверенность в реальности достижения поставленной цели. В одном из самых светлых, самых трогательных произведений русской литературы ХХ века, повести-феерии Александра Грина «Алые паруса»[400], героиня в сером, скучном, обывательском мирке тоже мечтает о счастье. Его предвестником стал игрушечный кораблик, который смастерил ее отец. Материала не хватило, и паруса на кораблике он сшил из алого шелка.

Пройдут годы. Ассоль станет взрослой. Судьба проведет ее через испытания жизни в Каперне, где не рассказывают сказки, где не поют песен. И вот однажды, на рассвете, далеко в море вспыхнут в лучах восходящего солнца алые паруса белоснежного галиота, и капитан Грей навсегда увезет из потрясенной Каперны свою Ассоль. Мечты сбываются. Но не раньше, чем мы окажемся к этому готовы. Так судьба защищает нас — от парусов «не алых, а грязных и хищных, издали — нарядных и белых, вблизи — рваных и наглых».

Если же, несмотря на все усилия, мечта остается недостижимой, значит, просто мы к ней пока не готовы. «Бог по беспредельной благости и милосердию всегда готов все даровать человеку, но человек не всегда готов принять от Него что-нибудь», — говорил русский святой XIX века, святитель Филарет Дроздов[401]. Возможно даже, что эта цель нам вредна и принесет только страдания.