все должны быть только рады, что у Янна появится сын или дочь. Неужели дело в том, что я террасорка?

— Потому что по местным законам у него уже есть жена и потому что Янн на тебя воздействовал бета-колебаниями. Последнее однозначно будет трактоваться как принуждение.

— Принуждение? — эхом откликнулась. — Разве такое может быть? Женщина ведь создана, чтобы тушить мужской огонь. Это же ведь её обязанность перед мужем и Владыкой.

— О-о-ох, Шейна. — Даниэлла простонала. — Умоляю, только не брякни это перед кем-то. Ты выглядишь как я, одеваешься как я, и иногда я тебя принимаю за человека…

— А разве я не человек?

— Человек, разумеется! — Она активно замахала руками, одновременно сдувая с глаз тёмно-каштановую прядь волос. — Я имею в виду, что ты ведешь себя нормально, а порой выдаешь такое, что хоть стой, хоть падай… Как же тебя всё-таки поломали на этой твоей Террасоре. Нет, Шейна, женщина не создана, чтобы тушить мужской огонь. Ты, как и любой разумный гуманоид, имеешь право заниматься тем, чем хочешь, и не делать того, чего не хочешь. Даже если Янн вдруг будет настаивать на постели, ты можешь сказать ему «нет», и это не будет преступлением. Понимаешь?

— Но… я люблю Янна и не хочу говорить ему «нет», — расстроенно протянула я.

— Это хорошо, потому что в любом ином случае я бы не посмотрела на то, что он валяется на койке, а давно пошла бы и завязала ему резонаторы в морской узел, — сердито сказала Даниэлла.

Меня потянуло улыбнуться. Даня выглядела миниатюрной и безобидной, ко всему, в отличие от террасорок, девушки с Танорга не обладали шипами. Разве такая может причинить вред сильному цваргу, победившему паладина?

— Возвращаясь к разговору о Янне, — продолжила Даниэлла. — На этой планете воздействие на женщину на ментальном уровне считается очень серьёзным проступком. Надо подождать хотя бы несколько месяцев, чтобы воздействие точно «выветрилось», и тогда уже что-то можно будет сделать.

— Несколько месяцев?! — Сердце сжалось и ухнуло куда-то в пятки. Неужели я не посмотрю в любимые карие глаза с золотыми звёздами так долго?

— Я думаю, что вы увидитесь раньше, — ободрила Даня. — Я каждый день звоню в клинику и уточняю самочувствие Янна. Доки говорят, что буквально день-два, и он уже встанет на ноги. Так ты пойдешь к гинекологу?

Я замерла, не зная, что ответить, однако последние слова Дани перевесили всё:

— Я нашла женского дока в той же клинике, где лежит Янн. После приёма можно будет сделать вид, что я внезапно захотела увидеть двоюродного брата мужа. Родственницу и её подругу, в отличие от остальных, могут пропустить.

— Я согласна!

***Доком оказался тощий невысокий худенький цварг в голубом халате, чуть более светлом, чем лепестки каменных роз. Если бы лекарь такой комплекции пришёл к знатным людям на Террасоре, то его бы не допустили до пациентов. Худой — значит, мало ест, мало ест — плохо зарабатывает, а это уже свидетельство того, что его услуги себя не оправдывают. Но я догадывалась, что такая логика не применима на Цварге, взять того же Янна… Он не имел и половины веса Гафура, а был однозначно сильнее. Да и настолько крупных мужчин на этой планете я ещё не встречала. То есть ростом цварги точно были выше, но круглых животов ни у одного я до сих пор не замечала.

— Ваш возраст? — вежливо уточнил мужчина, печатая что-то на компьютере.

— Двадцать пять… Хотя, наверное, уже двадцать шесть.

— Вы не знаете, сколько вам лет?

— Точно не помню. — Я пожала плечами.

Столько всего произойти успело за последние месяцы, я даже толком и не представляла, как ориентироваться в датах. На Террасоре у эмира для этого были выделены отдельные мужи — читающие ночное небо, Янн же ориентировался по цифрам в коммуникаторе.

— По документам сколько? — продолжал допытываться док.

— Документов пока нет, этим занимается секретариат Аппарата Управления, вот справка, — живо вмешалась в разговор Даниэлла, показывая мужчине что-то на экране коммуникатора. — Напишите «двадцать шесть».

— Ох, какая молоденькая… — Док прицыкнул языком и поспешно что-то напечатал в компьютере, а я с лёгкой улыбкой вспомнила, что Янн говорил обо мне точно так же. Это на Террасоре я перестарок, а здесь, оказывается, ещё совсем молодая. Чудеса.

— Это плохо? — Я внезапно встрепенулась.

— Нет, что вы… Для беременности как раз чем раньше, тем лучше, просто наша молодежь обычно предпочитает подольше погулять, мир посмотреть, карьеру построить… да и дети у цваргов появляются далеко не в первые годы брака, но тут уж, конечно, особенность расы. Вас тошнит по утрам?

— Нет.

— Фабрис говорил, что тебя рвало. — Даня отрицательно покачала головой, а док бросил на меня укоризненный взгляд:

— Госпожа Шейна, соберитесь, пожалуйста! Мне важно знать правду.

— Ох, простите. Да, меня рвало несколько дней назад и по утрам немного подташнивает.

Я почувствовала, как к щекам прилила краска, но ничего не могла поделать с рассеянностью. Все мысли крутились вокруг Янна.

— Кто отец ребёнка? — тем временем продолжал расспрашивать цварг.

Я бросила вопросительный взгляд на Даню.

— Извините, но это секрет, — тут же отреагировала она, напуская как можно более таинственный вид. — Запрещено разглашать Службой Безопасности.

— Ну хоть расу отца я могу узнать? Девушка, так вы с Танорга, как ваша подруга, или здесь уже из цваргов кого-то нашли? Поверьте, это очень важно!

Мы с Даниэллой переглянулись вновь. Рядом с ней, в обычной одежде и без украшений (Даня настояла, что их надо хранить в сейфе) меня все принимали за человеческую девушку из Федерации. В общем-то, я не возражала.

— Если отец — цварг, я, кстати, незамедлительно должен доложить об этом в Планетарную Лабораторию, чтобы его исключили из списков возможных кандидатов в мужья для цваргинь, — добавил док и принялся протирать тряпкой необычный серебристый приборчик.

— Это государственный секрет, — очень быстро повторила Даня. — Извините, но безопасники запретили давать какую-либо информацию.

— Ох ты ж, как они мне надоели! — внезапно недовольно взбрыкнул мужчина, резко отбрасывая тряпку на клавиатуру. — Это знать нельзя, то не положено, это — сами догадайтесь! Даже возраст и тот пациентка толком сообщить не может! Фамилия неизвестна! Как вообще работать в таких условиях?! Уму непостижимо…

— Тише-тише. —