— Каким образом?

— Просчитай геосетку Хартмана и по одной из линий выведи к его дому выход симпатизирующих нам Сил, создай геопатогенную зону. Он будет вынужден тратить свою энергию на нейтрализацию зоны, это даст тебе время.

— Вы почти гений, второй.

— Я знаю, первый.

— Как ваши успехи в деле освоения человеческих пространств? Скоро отделите свою Уральскую республику от России?

— Работаем в этом направлении. Возникли сложности. Но проблема в принципе разрешима. Очень здорово помогает новый губернатор Красноярья, у него тоже возникла идея создать Сибирскую республику и отделиться. Даром, что он не один из нас. Правда, в его команде много моих людей. — Илья Абросимович рассмеялся. — Глядишь, скоро и растащим по кусочкам этот монолит — Русь.

— Хозяин будет доволен. Ну, бывайте. Жду в середине сентября в столице, будем создавать прайд воздействия на суггеренд Думы, надо провести кое-какие нужные нам дестабилизирующие законы.

— А возня Пашина вокруг озера вас не беспокоит?

— Это мелкая проблема, мы справимся.

Изображение екатеринбургского губернатора в дисплее исчезло.

Задумчиво поковырявшись в бумагах на столе, Клементьев вызвал Безыменя. Агент по спецпоручениям отозвался через минуту, и сразу стало видно, что он озабочен.

— В чем дело? — осведомился Виктор Иванович. — Что еще тебе оказалось не под силу?

— Старуха потеряла ощущение реальности, — еле слышно ответил Безымень. — Она хочет поиграть с Пашиным, как кошка с мышью, не понимая, чем рискует.

— Рискует не она — все мы.

— Да придет Тот… — закивал человечек, пряча глаза. — Еще она швыряется ниргуной и хочет разбудить Древнего, изверга Ягью, сына Чернобога и Мары[28].

Клементьев на мгновение стал страшным, похожим на дракона: лицо его почернело, глаза превратились в горящие угли, рот растянулся до ушей и наполнился двумя рядами острых зубов, волосы свились в зеленоватые чешуи. Правда, на Безыменя это не произвело особого впечатления, он уже был свидетелем метаморфоз своего хозяина.

— Разве она не понимает, что разбуженный Древний одинаково опасен и объекту воздействия и оператору?

— Я ее не спрашивал.

— Впрочем, пусть занимается, чем хочет. Возможно, Древний окажется единственным препятствием, способным остановить команду Пашина. Ты встречался с моим резидентом в его отряде?

— Да, мой господин. Они нашли вход в тоннель к храму, пришлось открывать ложный тоннель, чтобы заставить Пашина пойти в другую сторону.

— Это не ложный тоннель, это дверь в систему тоннелей, построенных еще асурами сотни тысяч лет назад, по ней тоже можно выйти к храму.

— Но это потребует времени.

— Хорошо, пусть помучаются, каким тоннелем идти навстречу своей гибели. Объясни моему человеку его задачу: надо заминировать тоннель и заставить Пашина спуститься в тоннель со всеми людьми. Остальное сделаешь ты.

— Я понял, господин.

— Так значит, говоришь, у старухи есть запасы ниргуны?

— Могу дать палец на отсечение!

— Почему не голову? — Клементьев рассмеялся, словно закаркал. — Шутка. Пальцы сечь я тебе не буду, вместо одного ты отрастишь два. Работай и жди. Через два-три дня я навещу храм.

Колеблющееся в толще стекла на столе изображение Безыменя растаяло. Виктор Иванович брезгливо сплюнул на стол, сдвинул брови, и слюна, ядовито зашипев, превратилась в струйку зеленого дыма, по форме напоминающую змею.

После обеда решено было оставить в лагере двух женщин, Валерию и Анжелику (Владислава наотрез отказалась остаться без Ильи), и одного из мужчин — для усиления. Жребий пал на Серафима, и таким образом на озеро отправились четверо: Илья, Антон, Юрий Дмитриевич и Владислава.

После возвращения Антона и Гнедича в лагерь Валерия нашла момент поинтересоваться у Громова, что было нужно ее супругу от него. Было видно, что она волнуется и переживает, не зная, чем закончилось выяснение отношений, и Антон попал в неловкое положение, не имея возможности сказать правду. Он пообещал подполковнику, что о гибели группы поддержки не расскажет никому, чтобы не нагнетать обстановки.

— Что он тебе сказал? — спросила Валерия. — Выяснял, что мы делали вместе? Грозил? Предлагал по-хорошему обходить меня стороной?

— Предлагал стреляться, — пошутил Антон.

— Я серьезно, — рассердилась Валерия.

— Разговор шел о храме, — сказал Антон почти правду. — Твой муж убежден, что проблема камня с Ликом Беса вышла на уровень государственной важности. Он просил, чтобы я уговорил Илью отказаться от попыток разобраться с камнем, и готов вызвать специалистов из своего департамента.

Валерия с подозрением посмотрела на невозмутимое лицо Антона.

— Не врешь? Почему же вы так долго отсутствовали?

— Осматривали подземный ход. Вообще интересная вещь получается. Мы имеем целых два подземелья и ни одно не охраняется. Почему?

Озадаченная Валерия не успела ответить, Илья дал команду садиться в лодки.

— Ни пуха ни пера! — пожелал им Серафим, довольный тем, что не придется возиться с подъемом камня; несмотря на бычью силу, тяжелой работы он не любил. — То есть наоборот, пусть камень будет легче пуха. Понадобится помощь профессионала, зовите.

— Отдыхай, профессионал, — проворчал Илья.

Лодки отчалили от берега. Антон оглянулся, заметил жест Валерии, предназначавшийся только ему: пальцы к губам, — и ответил тем же. Гнедич их молчаливого диалога не заметил. Он был мрачен, рассеян и задумчив, ломая голову над проблемой, как ему выбраться из создавшегося положения.

Никто не препятствовал выходу лодок в озеро, хотя все чувствовали, что за ними наблюдают. Определить местонахождение наблюдателей не удалось, они могли находиться в любой точке на берегу озера, а могли использовать для своих целей и чаек, постоянно круживших над водой. Одно утешало Илью: альбатрос, не раз спасавший его в критических ситуациях, тоже кружил неподалеку, как бы давая понять, что ниточка связи экспедиции с дедом Евстигнеем не порвалась.

В половине четвертого приступили к подъему камня, продолжавшего оказывать на людей гипнотическое влияние. Юрий Дмитриевич, пожелавший поплавать под водой с аквалангом, не знал этой особенности каменной плиты с изображением демона, и его пришлось отрывать от созерцания камня насильно.

Однако ни с первой, ни со второй попытки поднять камень на поверхность озера не удалось. Он был слишком тяжел. И хотя у Юрия Дмитриевича родилась неплохая идея использовать для подъема надувные резиновые матрацы, Илья решил вообще отказаться от этой затеи, окончательно придя к выводу, что камень с рисунком демонической морды не является Ликом Беса. Того же мнения была и Владислава, помогавшая мужчинам по мере сил. И глядя, как она не сводит сияющих глаз с Ильи, реагирует на каждое его движение и взгляд, Антон позавидовал другу, встретившему наконец в середине жизни свое счастье.