– Пардон, пардон! Так это были вы?! – то ли действительно не зная, то ли притворяясь, удивился хозяин дома. – Впрочем, сейчас не важно, хотя кое-что все-таки меняет. Увы, моя дочь была, как говорится, не в теме! Однако, похоже, на сей раз Лондон перевернул в вашем знании все, не так ли? В общем, давайте не будем терять время, начинайте ваш допрос.

Адов тяжело вздохнул, глаза его стали мутными, как вода в болоте.

Услышав тираду академика, Игорь в первое мгновение опешил настолько, что чуть не выронил чашечку с кофе. Но потом его вдруг разобрала такая злоба на старика, который с удивительной легкостью раскрыл его подлинные намерения, что ничего не оставалось делать, как сразу перейти в лобовую атаку:

– Отлично! Коль вы так догадливы и понятливы, не будем играть в прятки! Скажу сразу: у меня на руках подлинные свидетельства, способные отправить вас обратно тюрьму лет на десять…

– Мне все равно на сколько, – грустно заметил Змий. – Теперь это не имеет никакого значения. Но вы продолжайте, продолжайте. Что, например, за свидетельства, о которых вы упомянули?

– Личные свидетельства вашего подельника Вадима Люсинова, изложенные им перед смертью. В порядке одолжения могу показать вам их. Речь прежде всего идёт об «Альбеге инк»…

– Не надо, молодой человек. Что мог знать Люсинов о моей «Альбеге»? Так, эпизод… – слабым голосом перебил академик.

– Не надо так не надо. Хотя, я думаю, в данном случае откровениям и признаниям предателя Люсинова можно верить, ибо, по нашим данным, он являлся вашим ключевым эмиссаром в Европе. Так что действительно не будем терять время. Скажу вам прямо, мне доподлинно и во всех подробностях известно о деятельности и структуре созданного и возглавляемого вами преступного синдиката. Нелегально, как частное лицо, торговать похищенными радиоактивными материалами, мне представляется, ещё никто в мире не додумался! Такого бесчеловечного криминала история не помнит!

– Вам все известно о моей структуре? Хм, смешно, молодой человек. Все не знаю даже я. Только «Сократ» знает… так что тут я спокоен.

– Какой еще Сократ? – не удержался Интеграл от естественного вопроса.

– А вот этого я вам как раз не скажу, потому что сейчас…

– Скажете! И не только это! – перебив, с ударением на каждом слове произнес Интеграл.

– Не скажу. Тем более что сейчас меня волнует глубина человеческой низости. Почему Щука все-таки продал меня? – осклабившись, прошипел Змий. – Не зря я торопился его убрать. Опоздал, увы. А вот насчет эмиссара, ключевого человека в моем бизнесе, вы загнули. Он всего лишь один из…

– Вот вы говорите – предатель. А чего вы, собственно, ожидали от него?! – усмехнулся Интеграл. – Предавший однажды будет предавать вечно…

– Не в том дело, молодой человек. Просто у него тоже развился синдром облученных. Вот и весь диагноз, – вновь тихо, себе под нос пробормотал Адов.

– Простите, какой синдром? Он отравился полонием-210. Всего лишь. Причем недавно. А предавать начал давно. Вы же про какой-то синдром…

– Ладно, Игорь Михайлович, проехали. Уж коль скоро вам всё уже известно, да ещё в подробностях – в чем я сильно сомневаюсь, то позвольте спросить, какого чёрта вы явились сюда? Бегите скорее на Лубянку, сдавайте меня с потрохами! Там вас наверняка ждут. Только вот что вы получите взамен? Звание генерала и звезду Героя России? Смешно, право.

– Вот уж что точно не ваше дело! – возмутился Свиридов, которого поразило спокойствие, с каким академик воспринял его разоблачительную речь.

– Ну, как сказать, молодой человек… – растягивая слова, произнес Змий. – Дочь моя, как я успел заметить, влюблена в вас по уши. Да и вы наверняка неровно дышите к ней. В этом я уверен, потому что перед чарами моей Наденьки никто из мужиков не может устоять. Как ни лелеял, ни оберегал я мою принцессу, она всё-таки полюбила другого мужчину. И коварный искуситель именно вы, мой злейший враг, я давно понял. Еще когда бессознательно выпер вас из своего дома. Печально, конечно, но таков непреложный закон природы: дочь – всегда чужое сокровище.

– Может, хватит стенать?! – окончательно выходя из себя, повысил голос полковник.

– Совершенно очевидно, если бы вы не питали особых чувств к моей дочери, то никогда не пришли бы сначала допрашивать меня, решив уже потом бежать докладывать начальству о своём триумфе, – пристально посмотрев Игорю в глаза и не обращая внимания на повышенный тон гостя, невозмутимо заявил Змий. – То, что вы так поступили, говорит не только о чувствах к Наденьке, но и о вашем уме. Вы же пока сами необлученный? Просто именно сейчас на распутье, не так ли? Вы не знаете, что и как докладывать на Лубянке. А кроме того, не ведаете и сомневаетесь, как может обернуться ваше победоносное расследование для вас же самого. Уверен, что уже догадались или поняли, что за «Альбегой» стоит кто-то повыше и посильнее, чем я. Ведь я прав?

«Дьявольщина! А ведь старик действительно проницателен, как провидец! – признался себе Свиридов. – Надо быть с ним осторожнее!»

– Допустим, академик, вы правы в некоторых деталях, но тогда у меня к вам будет всего лишь два вопроса. Один по делу, а второй личного плана. И вот когда вы на них ответите честно и откровенно, тогда я и решу, как поступить дальше.

– Вы сейчас хозяин положения, так что вправе задавать мне любой вопрос, – с трудом вымолвил Адов. – Но право отвечать на него или нет я всё-таки оставляю за собой. Простите.

– Как знаете! Наглец он и есть наглец, – невольно вырвалось у Свиридова.

– Не надо хамить старику, – с ехидцей заметил Змий. – Давайте не тяните резину, задавайте ваши вопросы.

Игорь никак не мог разгадать, почему Змий ведет себя так вольготно и спокойно, хотя, казалось бы, перед лицом неопровержимых разоблачений старик должен был впасть в панику от страха перед неотвратимым наказанием. Но нет! Академик выглядел апатичным и безразличным.

И вдруг Свиридова осенило.

Причина-то банальна! Просто-напросто сейчас больного и немощного старика, стоящего одной ногой в могиле, абсолютно не волнует, что с ним будет. Ему без разницы, где умирать – в роскошных апартаментах или в тюремной больнице. Но странно другое – почему его не волнует судьба дочери, её реноме и опороченное имя? А может, Змий полагает, что он, Свиридов, не даст Надю в обиду и найдет способ защитить её?

– Вы можете назвать настоящее имя Куратора? – в лоб спросил Интеграл. И тут же заметил, как Змий вздрогнул. Его морщинистое, старческое лицо еще больше посерело.

– Нет, не могу. И потом, определитесь, кто вам больше нужен, Куратор или Сократ? – прозвучало в ответ. – Я могу сказать лишь одно. Он… он… могущественный, жестокий и ненасытный монстр, который хочет прибрать к своим рукам мою «Альбегу». И поверьте, этот тип ни перед чем не остановится для достижения своей цели. Однако пока я жив, пока сам не передал все секреты управления системой, у него ничего не выйдёт.