– Да-а, история, – пожал он плечами, когда Женьказамолчала. – Пленные немцы, родовое проклятие, куча смертей, и все это водном флаконе. Как фамилии четверых солдат, которых вы заподозрили взлодействе? – Женька назвала фамилии, Илья кивнул. – Вера Васильевнасообщила мне за чашкой чая, что мать Козлова из этих мест, родитель его в городподался и жену увез. По отцу он Козлов, а вот по матери Коноплев. Он нашимхозяйкам родня, их мужья его матери доводятся родными братьями.

– Она погибла? – спросила Женька. Я фамилии Коноплевойв списке не помнила, оттого не удивилась, когда Илья ответил:

– Здравствует.

– Значит, охотились за ним. А мы оказались…

– Вот что, идемте завтракать, – предложил Илья. –Жду вас на веранде.

После завтрака мы отправились на кладбище. Находилось оно вдвух километрах от деревни. Женька, завидев первые могилы, начала заметнонервничать.

– Знаешь что, – сказала она Илье. – Мы тебя здесьподождем.

– Почему? – удивился он.

– Чего нам там делать?

– К примеру, показать могилы, на которых вы очнулись.

– Ладно, только ты иди вперед.

– Прекрати, – прошипела я, дернув Женьку за руку. Онанахмурилась и уныло поплелась рядом.

Днем кладбище вовсе не выглядело зловещим, в чистой травемелькали яркие пятна цветов. Кладбище не было огорожено, мы вошли и огляделись,пытаясь сообразить, где очнулись ночью. А меня поразило, как быстро буйнаярастительность может захватить любое место, заброшенное человеком. Звуки внешнегомира здесь были приглушены, поглощаемые высокой травой и листвой деревьев.Найти могилы оказалось не так просто, хотя большим кладбище не было.

– Вот здесь, – кивнула Женька на одну из оград. –Или нет. Точно, здесь.

– Ага, – согласилась я. – Калитка скрипела.

На обеих могилах были скромные памятники. Сначала мывзглянули на фотографии, затем на фамилии и переглянулись. Та могила, накоторой очнулась я, принадлежала Петру Плещееву, надо полагать, тому самому.Соседняя – Семену Рогожину кто он такой неизвестно, но ясно, что нашемуРогожину близкая родня.

– А он остряк, – засмеялся Илья.

– Кто? – в два голоса спросили мы.

– Нечистый, – посмотрев на нас с печалью, ответил Илья,после чего присел на корточки и, более не обращая на нас внимания, начал что-торазглядывать на земле. Привстал, прошел немного, опять присел, пока, удаляясьот нас все дальше, не оказался за пределами кладбища. Женька, устав наблюдатьза ним, села, но тут же вскочила, пробормотав:

– Господи… – потому что по невнимательности пристроила задна поваленном могильном камне, который до половины успел врасти в землю.

Илья скрылся за ближайшими деревьями, откуда вскоре позвалнас:

– Идите сюда.

Мы направились к нему, он с интересом пялился на примятуютраву.

– Ну, вот, – сказал довольно. – Здесь машинастояла.

– Какая машина? – не поняла Женька.

– Та самая, на которой вас сюда привезли. Не на закорках жевас тащить, в самом деле. Нечисть нынче прогрессивная, технику уважает.

– Он издевается, – пожаловалась Женька, но я необратила на ее слова никакого внимания.

– Откуда привезли? – тупо спросила я.

– От того места, где вы, предположительно, уснули. Такаямашина, как «Нива», пройдет по любому бездорожью.

– «Нива»? – ахнула Женька. – Ну конечно… Анфиса,этот мерзавец за нами следил. То-то ме казалось, что на нас из темнотытаращились, аж мороз по коже. А он…

– Кто он? – поднял голову Илья.

– Петренко, конечно. Ну… да я его…

– Подожди, – нахмурилась я. – Шум мотора мы быуслышали, когда по лесу блуждали.

– Он ее где-то спрятал и за нами бродил на своих двоих, акогда мы… того… уснули, привез нас на кладбище.

– Зачем?

– Чтоб до инфаркта довести, как родную тетку.

– Он же не сумасшедший, – без особой уверенностисказала я.

– Мерзавец он.

– Возможно, злодей не планировал лишить вас жизни, –усмехнулся Илья. – Но однозначно рассчитывал, что после такого приключениявы поспешите унести отсюда ноги. Что, собственно, и произошло. ЕвгенияПетровна, не вы ли чемодан паковали?

Женька поджала губы, глаза ее метали молнии.

– Я ему чемодан упакую, и его вместе с чемоданом… Хрен ятеперь отсюда уеду, и тебе не дам, – сурово отрезала она, глядя на меня. Ябыла рада уже тому, что она перестала трусить и глупые мысли о нечистой силе ееоставили.

Поглядывая на след в траве, Илья двинулся дальше, мы шлирядом, наблюдая за его действиями. Не знаю, как Женька, а я всерьез ожидала,что он в мгновение ока раскроет все тайны. За работой профессионала наблюдатьодно удовольствие. Гордость за родную прокуратуру меня прямо-таки распирала:каких орлов вырастили! Тут я подумала, что Ромка мое восхищение вряд ли быразделил, особенно в той его части, которая касалась самого Ильи, и сбавилаобороты.

– Вот что, – сказал Илья минут через двадцать. –По лесу вы вчера набегались, хватит с вас. Идите в монастырь, Волков вас видетьхотел. И помните, если спросят – говорите, что к деревне вышли по чистойслучайности. Пусть это будет чудом в длинной череде местных напастей. Вольемоптимизм в массы.

– Хорошо, – пожала я плечами, но, направляясь кмонастырю, кладбище мы все же обошли стороной.

– Какой мерзавец, – бубнила Женька, отчаянно качаяголовой каждые тридцать секунд.

– Ты о Павле?

– Конечно. Анфиса, как жить в этом мире, когда мужчина,который клялся тебе в любви, готов уложить тебя при первом удобном случае не впостель, а в могилу?

– Я совсем не уверена, что это он. Откуда он знал, что мыпойдем искать аномальную зону?

– Так мы ему сами сказали, что в лес пойдем. Он здешниеместа хорошо знает, затаился где-нибудь и нас поджидал. Эх, мне бы до неготолько добраться.

– Тише ты, – шикнула я на нее, потому что мы как разминовали монастырские ворота.

Волкова мы обнаружили в яме.

– Привет, – обрадовался он. – Как себя чувствуете?

– Отлично, – ответила Женька.