– Всем известно, что бог Арамазд отстаивает справедливость и борется за нее. Если предатель еще на свободе, он возвестит нам об этом.

Вдруг огонь, который до этого еле-еле тлел в светильнике, вспыхнул с такой силой, что посыпались искры во все стороны. Оба министра вздрогнули и огромными глазами уставились на каменное изваяние.

– Вот видишь, Васак, я был прав. Бог все видит и слышит! – произнес Гнуни.

– Конечно, злодей должен быть изобличен, но сейчас важнее сосредоточиться на вопросах войны и мира, – неуверенно сказал Васак.

– Имей в виду, Васак, наш верховный бог очень остро реагирует на ложь. Если ты лжешь, тебя испепелит огонь, но если ты угоден богу, будет звонить колокольчик.

– Я слышал, конечно, что звон колокольчика защищает от происков злых духов, но не верю в это, – усмехнулся Васак.

– Зря, Васак! Постой, ты мне должен тысячу драхм!

– Не должен я тебе столько денег! – вскричал министр. – Ложь это!

Вдруг огонь вспыхнул с новой силой, да так, что оба министра отскочили от алтаря. Васак очень неуверенно сказал:

– Может быть, давно я занимал у тебя эту сумму, а сейчас подзабыл?

Зазвонил колокольчик, и Гнуни с удовлетворением произнес:

– Я тоже подзабыл, но бог ничего не забывает. Вот скажи: что ты делал во дворце ночью, когда заговорщики подняли мятеж?

– Я шел к царю с важным донесением и оказался втянут в бойню.

– Министра Уната во дворец не пустили, а ты вошел свободно.

– Я сражался за справедливое дело, поэтому сумел преодолеть все препятствия.

Огонь на алтаре вспыхнул, разбрасывая искры.

– Васак, какое дело ты считаешь справедливым, мне, например, непонятно, но сейчас наша задача, как сказал царь, искоренять проримские настроения.

Зазвонил колокольчик, министры, с изумлением взглянув на статую, поспешили уйти. За декоративной решеткой позади алтаря стоял, улыбаясь, никем не замеченный верховный жрец Спандуни и дергал за веревочки.

В Селевкии, что в Памфилии, было неспокойно. По приказу Тиграна искали отравителя колодца в армянской столице. В крепости на вершине холма с крутыми склонами в своих покоях царица Селена I, всеми покинутая и теряясь в догадках, нервно ходила по неуютному залу с высокими потолками, шурша тканью красивого лилового хитона. Наконец в дверь постучали, и вошел Сетос. Армянская стража его допустила, так как царственная пленница требовала лекаря, и только своего, под тем предлогом, что другим она не доверяла – опасалась отравлений.

– Государыня, прошу меня простить, что долго не давал о себе знать. Меня ищут, я вынужден был скрываться.

– Сетос, что произошло? Ты заставил меня волноваться! Мне пришлось оказать воздействие на твою семью, чтобы ты вспомнил о своей царице. Ну, докладывай.

– Удалось отравить только один колодец. Все пошло не так, как задумывалось. Меня узнали и чуть не убили. Боюсь, мой подручный Резон, попавший в тюрьму Тиграна, мог все обо мне рассказать.

– О, как это некстати! – возопила Селена. – Какие у меня были планы!

– Государыня, я принес новость: в Тигранакерте был мятеж! Тигран-младший попытался захватить власть, но неудачно. Они с Береникой спаслись и нашли убежище в Парфии.

– Что? Как жаль! Моя бедная девочка теперь спасает свою жизнь в этой варварской Парфии! – вскричала Селена, а потом, в смятении взглянув на Сетоса, спросила: – Почему же нам так отчаянно не везет?

– Государыня, говорят, Тигран Армянский заговоренный. Мне стало известно, что он носит талисман в виде лунницы.

– Лунницы? – Селена в раздумье прошлась по залу. – Неужели у него есть древний талисман бога Вавилонии Мардука? Не может быть! Хотя все возможно! Обычно против моих козней никто не может устоять, ведь я знаю, о чем говорю: я пережила пять мужей-монархов, хитрых, коварных и жестоких, а Тигран не подвержен ни огню, ни кинжалу, ни яду, ни магии.

– Талисман Мардука? – Сетос был в замешательстве. – Я всегда считал, что он всего лишь легенда.

– Нет, это не легенда, это награда богов, ключ к познанию божественного начала, бессмертию и приобщению ко Вселенной. Соединив две части талисмана в единое целое «Солнце и Луна», Тигран получит превосходство в силе и влиянии в мире. «Солнце» находится у парфян, мне доподлинно это известно, но армянский царь может захватить Парфию ради талисмана. Как же парфяне его боятся!

– Что можем мы сделать, государыня, чтобы вернуть тебе царство? – Сетос был в панике, опасаясь своей царицы больше, чем злого духа.

– Дорогой Сетос, – Селена вдруг заговорила спокойно и невозмутимо, – есть только одно средство остановить грозного Тиграна, а мне стать свободной.

Она, сев за стол, начала писать по пергаменту деревянным стилосом, обмакивая его в черные чернила. Закончив, она сняла свой перстень-печатку и, обмакнув его в чернила из сажи с камедью, поставила печать. Дождавшись, когда чернила высохнут, она обернулась и подала документ Сетосу:

– Читай!

Он взял пергамент и стал читать, потом удивленно посмотрел на свою царицу и произнес:

– Ты как соправитель сына завещаешь свое царство Римской республике?

– Да, чтобы остановить Тиграна и чтобы схлестнуть Рим и Великую Армению. Я хочу сломать все сложившиеся устои, изменить ситуацию, натравить римский сенат на армянского царя. Не бойся, Сетос, подумай своей головой! – Она встала и подошла к своему поверенному. – Они будут драться, а я наблюдать и ждать. Мой план идеален, не так ли? Без меня Риму не обойтись: ему не справиться ни с Сирией, ни с Египтом, ни с Палестиной, раздираемыми массой накопленных противоречий. Во всех этих царствах переплелись несовместимые вещи: обычаи и нравы, разнородные религии и верования, зависть и обиды. Все, что никогда не поддается успокоению, могу усмирить только я! Они возведут меня на трон, и я остановлю хаос и буду править железной рукой.

Сетос смотрел на свою госпожу и видел, что она сходит с ума. Такие люди никогда не угомонятся, она будет мстить жестоко и изощренно до полного уничтожения своего противника или самоистребления, и все ее действия будут непредсказуемы.

– А твой сын? – спросил он.

– О, Антиох всегда делает все, что я скажу. Он знает: или побеждать, или умирать! Смирить мой нрав никому не удастся, моя судьба – это месть!

– Ты прекрасна, моя госпожа, и месть твоя беспощадная и невероятно жестокая! Тигран сгорит в огне противоборства за Сирию!

– Подлый Тигран заслуживает этой участи. Я не смогу насытиться местью, пока он жив.

– Пусть восторжествует справедливость! – воскликнул бедный Сетос.

Довольная собой, Селена прошлась по залу, торжествуя и улыбаясь, и глаза ее ярко светились.

– Мое завещание доставь в Рим и передай консулу Гнею Помпею.