Большинство поддержало, но ненадолго. У коротышки нашлись более весомые аргументы в пользу обратного. Ему удалось убедить всех и в первую очередь Давида, что отсутствие бородатого вызовет еще больше подозрений, чем его «странноватое» присутствие. Если постовые проинформированы о количестве направленных к ним рабов, то недочет хотя бы одного может привести к нежелательной шумихе. А уж та к чему приведет – страшно и представить.

Давид вернул Бориску в строй, но только после того, как он немного успокоился и с горем пополам перечислил свои обязанности.

На третье место в колонне предводитель поставил себя. Якобы оттуда ему проще управлять операцией «Захват ущелья» и координировать действия всех подопечных. Меня – на четвертое, для удобства выполнения самой грязной работенки. По его команде мне предстоит как можно быстрее, тише и незаметнее расправляться с долговязыми. На вопрос Давида: «Ты готов безоговорочно выполнять мои команды и превращать этих тварей в пепел?» – я без колебаний ответил, что готов.

Кирилл – замыкающий. В его обязанности входило прикрывать мой тыл и, если потребуется, помогать с утилизацией вражеских туш. В общем, на подхвате он у меня.

Серебану, как и положено, была отведена роль конвоира и по совместительству «ключника», который по сигналу Давида должен был освободить меня от наручников. Но идя сейчас рядом с Назаром, важно переваливаясь с ноги на ногу, держа голову гордо и перекидывая блокиратор из одной руки в другую, он явно переигрывал. Коротышка скорее играл роль тренера сборной России по футболу, каким-то чудом выигравшей чемпионат, а не преданного слугу рабовладельцев, конвоирующего свежее мясцо для своих хозяев.

Хотя какое мне до этого дело? Зелененький на смерть идет, так пусть напоследок позабавится. Его право. Меня больше волновало другое: как там девчата без нас держатся? Долго ли они останутся незамеченными? И что будут делать, если мы за ними не вернемся?

Давид подыскал им пристанище поукромнее – метрах в пятидесяти от зазуаркаса, – в ягодных кустарниках, забраться вглубь которых оказалось не таким уж и простым делом. Но девушки справились. Прослушивая по ходу продвижения лекцию коротышки о смертоносном яде, содержащемся в плодах этих кустарников, они добрались до более-менее сносного для привала места. Вряд ли кто-нибудь из нас не догадался, что Серебан не только предостерег их от токсичных ягод, которые Дашка назвала «абрикосовыми жемчужинами», но и предложил те как выход в случае угрозы насильственной смерти…

– Ничего себе воротища, – вполголоса протянул Давид и оглянулся на меня.

Воротища располагались почти по центру стены и имели прямоугольную форму с закругленными краями, метров пятнадцать в высоту и десять в ширину. Если бы не тусклая синеватая подсветка, непрерывно окаймляющая их контур, то они вообще бы никак не выделялись, сливаясь воедино со стеной.

– Да уж, долговязые еще те параноики, страдающие гигантоманией. Если уж возводят ограждения, то чуть ли не под облака. Интересно, кто, по их мнению, нападать на них собирается? Динозавры?

Давид не поддержал мой сарказм. Похоже, он меня даже не слушал. И, думаю, я знал, куда именно направлено его внимание. Сам туда, не переставая, поглядывал. На большое круглое окно, размещенное слева от ворот, но чуть выше их уровня. В нем горел свет и стояли двое долговязых, пристально наблюдающих за нами.

Серебан говорил, что это единственное окно в сторожевой вышке. В ней смена отдыхала, принимала пищу, поддерживала связь с остальными постами и штабом рудника и вела видеонаблюдение: как за тем, что происходило снаружи, так и за частью территории внутри охраняемого объекта.

– Смотри-ка, зашевелились, черти.

Один из долговязых куда-то удалился, а другой отлучился на пару секунд, но теперь снова стоял у окна, держа в руке прозрачный планшетный компьютер. Он водил по нему пальцами и взирал на нас. До ворот нам оставалось еще каких-то два десятка шагов, но у меня уже появилось желание повернуть обратно.

– Ага, нам обрадовались. Готовят радушный прием.

– И мы им тоже. Серебаныч.

Коротышка не отозвался, и Давид чуть повысил голос:

– Серебан, мать твою муклорнианскую! Что там у них происходит?!

– Ничего особенного, просто чуточку отошли от устава, – немного нервно ответил он, поравнявшись с бородатым. – Этот вот – старший смены на воротах, мнящий себя генералом. Персона в округе известная и уважаемая, но при мне он всего раз спускался, чтобы лично принять рабов. Да и то только из-за нагрянувшей на объект проверки.

– Ничего особенного? Чуточку отошли? Ты же говорил, что все спускаются?!

– Он один такой на пять смен, и я не думал, что на него попадем. Ведь вероятность того…

– Не думал он! А тебя никто и не просил думать! Здесь только я вправе думать за всех и решать, что важно, а что нет! Тебе ясно?!

– Да, командующий.

Оставив позади не менее сотни метров отшлифованной скалистой дороги, мы остановились у ворот.

– Ладно, а что не так с этим упырем? Считает, что не генеральское это дело – возиться с грязными рабами? Или просто банальная лень?

– И то и другое.

– Хм, как бы боком нам не вышли его невинные недостатки. Бойца-то он вместо себя отправил руководить, но сам-то небось в мониторы видеонаблюдения на нас будет пялиться, на убийц его подчиненных. Улавливаешь мысль?

– Да, я все понимаю. Если он не спустится, то мы все обречены.

– К черту твое понимание! Как нам выкурить его из этого аквариума?!

– Не переживай, я об этом позабочусь.

– Позаботишься? Как?! Объясни!

Ворота выдвинулись вперед на метр, застыли на мгновение, а затем продвинулись вбок почти на столько же, на сколько и выдвигались.

– Некогда, но, клянусь памятью своих предков, он спустится! – заявил коротышка и прошмыгнул внутрь. – Чего застыли там, человечишки, ждете, когда они самоустранятся?!

– Смотри не перестарайся, юморист.

Войдя размеренным шагом, мы встали на колено и склонили голову перед тремя долговязыми. Двое из них были вооружены креплатерами, которые я себе, честно говоря, представлял совсем по-другому. Как что-то хотя бы отдаленно напоминающее наши винтовки, пистолеты, автоматы или, на худой конец, электрошокеры, но уж точно не эти «бойлерные тэны», прикрепленные к руке. Они состояли из нескольких переплетающихся и параллельных трубок, сливающихся воедино в двух концах. Один находился над локтевым суставом, соединяясь с яйцеобразным прозрачным сосудом, заполненным фиолетовой жидкостью, а другой – над кистью, являясь стволом оружия.

Вся конструкция держалась на двух плотных белых браслетах, опоясывающих руку возле запястья и локтя. В ширину они были не менее десяти сантиметров и, вероятно, изготовлены из кожи.

– Урп-мор-крпт-ептарпт… – обратившись к безоружному долговязому, стоявшему между двумя вооруженными собратьями, Серебан указал рукой на сторожевую вышку.