— Ты же уже изучил те материалы расследования, что я тебе дал? Как твои купцы организовали покушение на мое убийство? Как чуть не погубили мою дочь? Как подбивали чернь на неповиновение?

— Д-да, я их посмотрел…, — глаза Бедрича снова забегали.

— Это вообще можно рассматривать как коронное преступление, — я усилил давление, видя, что барон опять начал терзаться сомнениями. — Призывы к бунту черни против законной власти в соседнем баронстве и кровавый бунт в своем!

— И это прямо в центре нашего славного королевства! На границе с родовыми землями Его Величества Экора IV и нашего сюзерена, графа Эмери тер Хетск! — я выпучил глаза и изобразил гипертрофированное возмущение. — Боюсь даже представить, как они отреагируют узнав, что тут происходит.

— Еще и в самом начале твоего правления, — я тяжело вздохнул и горестно покачал головой.

— Эээ… но зачем же именно так обо всем докладывать? — «заблеял» Бедрич. — Ведь никому от этого нет никакой выгоды.

— Вот! Кстати, о выгоде. Я как раз хотел поговорить о вире, которую должны заплатить взятые в плен дворяне и семьи купцов, участвовавших в сговоре, — мое лицо, секунду назад пылающее деланным возмущением, приняло жесткое выражение.

— То, что Отакар и купцы должны умереть, это понятно. Но этого мало, семьи купцов должны заплатить! Также, как за свое предательство должны заплатить предавшие тебя дворяне.

— Н-но по всем уложениям, надо брать виру либо кровью, либо платой, — уткнувшись глазами в стол, тихо возразил Бедрич.

— Я вот как раз в Волин еду. Приглашен Его Величеством на прием, посвящённый вручению верительных грамот от послов, — я продолжил говорить, будто не услышав барона. — Думаю, что могу преподнести случившееся в Кроносе в нужном свете.

— Вот как! Это было бы очень кстати, — после недолгого молчания ответил мне Бедрич. — Думаю будет справедливым, если ты и твои воины получите причитающуюся награду за неоценимую помощь, которую вы оказали роду Кронос.

Я удовлетворенно откинулся на спинку стула и открыто ухмыльнулся. Не по-рыцарски? Может быть, надо было героически «спасти принцессу» и «благородно» отказаться от награды? Ага, сейчас!

Одно дело, когда ты один-одинешенек, а другое, когда за твоими плечами люди. Когда надо думать еще о ком-то, кроме себя любимого. Да и рыцари… Уж извините, но «киношный» и реальный рыцарь совсем друг на друга не похожи, это абсолютно разные персонажи.

Эх, Предки с ними! Я должен в первую очередь думать о своих людях и своих землях. Об их жизни, здоровье, благосостоянии, досуге и т. п. Хорошо моим подчиненным и я «в шоколаде», это напрямую взаимосвязано. Поэтому, если есть возможность обогатиться, я первый в очереди. Может мне для герба не мудрая и хищная сова больше подходит, а хомяк? Шутю…

*****

Сижу на дворцовой кухне у большого котла с маслом и попиваю вино из баронских погребов. Не очень я здесь вино люблю. Впрочем, и в «прошлой жизни» я его не жаловал. Почему-то мой организм к нему предвзято относится. Я больше крепкие напитки уважаю, а из слабых — вульгарное для мамкиных эстетов пиво.

Не быть мне метросексуалом, хе-хе-хе. Еще медовуха летом хороша, но тут, главное, с рецептом не ошибиться. Какие демоны меня занесли на кухню? Занимаюсь своими доспехами! Ни оруженосца, ни пажа под рукой. Все сам, сам…

Выловил одного из выживших слуг, дал ему «леща» и вот, сижу, руковожу процессом. Сначала прокипятили все мое «железо» в обычной воде: наручи, поножи, бахтерец, шлем, тарч. Слили воду и теперь «защита» кипятится в масле. Уже по третьему, последнему кругу.

Волнуюсь я что-то, хоть и не показываю этого никому. Уже войско мое прийти должно, по моим расчётам, — вчера. Но нет, никаких новостей об оряховской пехоте. Или я слишком много требую от ребят?

Слишком жесткие нормативы для марша им определил? Может быть и такое. Иногда полезно доставать из тайника «губозакаточную машинку» и пересматривать свои «хотелки».

Позавчера казнили Отакара. Должен бы ощутить всеобъемлющее удовлетворение, но нет, не особо. Понимаю, что все правильно сделал, но вот удовольствия «от процесса» не получил.

А вот Сиа, на удивление, была довольна. Я ее уговаривал не смотреть на казнь. Боялся, что разнервничается, а на беременность это может негативно повлиять. Но нет, по лицу Сиарис было видно, что никаких душевных травм не предвидится.

Баронесса как в театр сходила. Когда Отакару голову отрубили, я ничего, кроме любопытства, на лице Сии не увидел. Но это не ей в упрек, на Этерре общество сейчас такое. Бедрич больше переживал и арестованные дворяне, которых тоже вывели на казнь посмотреть. В воспитательных целях, наверное.

Но это я, кстати, поддерживаю. О сумме выкупа будет легче договариваться. Получилась полезная демонстрация того, что может ожидать несговорчивого дворянина. Трясите кубышки, господа, «Аннушка уже разлила масло», хе-хе.

А вчера, уже на следующий день после казни, из города во дворец потянулись мятежные дворяне со своими бойцами. Сдаваться! Впрочем, как я Бедрича и предупреждал. Но как быстро они узнали о казни! И это учитывая, что мы никого во дворец не впускаем и не выпускаем в город. Из дворца «течет», и сильно.

К моему удовлетворению закончились переговоры с Бедричем о моей доле с выкупа от мятежных дворян и виры с семей купцов-смутьянов. Но и барону я навстречу пошел. Он мне «наплакал», что у него нет налички. Ну вот совсем, плак-плак!

Пришлось обговорить замену моей доли денег поставками продукции. Обговорили номенклатуру поставок, объемы, сроки. Мастерские и мануфактуры Оряхово готовы многое принять.

Древесина, руда, металл, древесный уголь, деготь, бочки, брага, фрукты- ягоды, щелок, животный жир, воск, шерсть, люди из долговых ям. Много что мне надо на самом деле, всего даже не перечислишь. Поэтому договорился о замене денег на товар я с Бедричем легко.

Посоветовал барону оформить расследование бунта документально, что он к сегодняшнему утру и сделал. Бедрич догадался сделать два экземпляра и попросил меня передать один из них графу Эмери тер Хетск.

Ну и с моей стороны сопроводить это все правильным рассказом. Почему нет, раз мы обо всем договорились? Я и свои материалы расследования доработаю. Вот придет Сток с войском, и я купеческий квартал в позу «пьющего оленя» поставлю.

И те купцы, кто умышляли против меня зло, мне все подробненько и под запись расскажут. О! А что это за топот в коридоре? Я поднялся с лавки, поставил кубок с вином на стол и развернулся лицом к двери. Дверь распахнулась и на кухню вбежал Айдан.

— Господин,