ноту протеста? Сейчас! Вот, штаны задом наперед переодену и побегу эту озабоченность выражать. Или сяду у заиндевевшего оконца ноту писать, обливаясь слезами и старательно слюнявя языком огрызок химического карандаша.

Сейчас над залитым кровью и разграбленным Купеческим кварталом стоит вой испытавших мой гнев людей. Вот это и есть моя нота протеста и выражение озабоченности!

Объяснить свои действия Бедричу и Сиарис все же получилось. Тут, наверное, все вместе сложилось. И разумность моих аргументов, и перспектива по-прежнему иметь меня в друзьях, и наличие у меня военной силы, и отсутствие оной у хозяев баронства.

С купцами-заговорщиками и их семьями поступили следующим образом. Жесткое дознание в подвалах дворца, в результате которого абсолютно все из арестованных торгашей дали признательные показания в сговоре с Отокаром Кронос. И в финансировании мятежа против старшего брата, и в преступных действиях против меня.

Из-за сотрудничества со следствием, если так можно назвать дачу признательных показаний под пытками, заговорщикам тоже пошли навстречу, позволив им выкупить свои семьи из-под ареста.

Как получилось, что Купеческий квартал был разграблен, а их тайники с деньгами и драгоценностями не нашли? Ну, я хоть и не великий мыслитель, а давая своим бойцам разрешение на разграбление квартала, самих заговорщиков и их семьи на этот момент уже держал под арестом.

Целенаправленно это сделал, еще и время на ограбление дал немного. В том числе, все для того же: чтобы в домах виновных передо мной купцов не нашли захоронки. Ведь как ищут тайники, когда не хватает времени на поиски, а хозяева — вот они, под рукой?

«Вдумчиво» расспрашивают этих самых хозяев, а те уже подсказывают где искать. Соответственно, захваченные семьи заговорщиков мои бойцы допросить не имели возможности и в их домах могли разграбить лишь то, что хранилось открыто. А это — мизерная часть от того, что они имели.

После того, как искомые деньги и драгоценности были изъяты, над купцами был совершен быстрый суд. Естественно, справедливый и беспристрастный, хе-хе. Я не стал «жестить» и требовать каких-нибудь ужасов типа четвертования. Преступники были благополучно развешаны за шею на городской стене.

Итак, бунт мы погасили, порядок навели. Кого надо — казнили, кого надо — пограбили. Город, в ожидании нашего ухода, испуганно притих. Сейчас Кроносу надо «зализывать раны», но это уже заботы молодого барона.

Бедричу сейчас многим придется заняться: разбирательством со своими дворянами и купеческим сословием, формированием почти уничтоженной дружины, восстановлением разрушений в городе и многими-многими другими делами.

— Майор Сток, до завтрашнего утра вы должны подготовить полк к маршу, — я собрал своих командиров на совещание, прямо в тех покоях, что мне были выделены во дворце для проживания. — Времени на подготовку я даю мало, поэтому не старайтесь все сделать лично, работайте через командиров рот.

— Понял, господин, — Сток попытался встать.

— Не вставайте, — махнул я ему рукой. — Работаем сидя. До полудня вы должны выйти в обратный путь на Оряхово.

Сток понятливо кивнул.

— С вами пойдут оба взвода улан, а я с собой заберу только кирасир, — удивил я своего друга.

— Господин, это слишком маленькое сопровождение для вас! — возмутился Сток. — Оставьте себе кавалерию…

— Нет, одного взвода мне будет достаточно, — перебил я друга. — Я хочу быть уверен за безопасность моей семьи и баронства в свое отсутствие.

— Корнеты Матей, Айдан, Прозор, за оставшееся до выхода время отремонтировать в своих взводах все токи и другое повреждённое снаряжение. Все бойцы у вас должны быть боеготовы, — продолжил я совещание. — Поручик Гавейн, организовать транспортировку раненых и их медицинское сопровождение.

— Майор Сток, по прибытии в Оряхово, силами улан организуйте патрулирование дорог. Ваш полк пусть занимается повседневной деятельностью, но остается в повышенной боевой готовности. До моего приезда вы — главный над всеми военными силами Оряхово, — я внимательно посмотрел на своего друга, пытаясь понять, насколько он осознает свою ответственность.

— Лично отвечаете за жизнь моих близких, — тихо добавил я и уже громче продолжил. — В случае нападения на баронство, помогаете в отражении агрессии Его милости и капитану Тессену. Я по-прежнему допускаю возможность провокаций, а то и открытое нападение со стороны вранского графства.

— Вопросы есть?

— Да, господин, — немного неуверенно ответил Айдан. — А как быть с трофеями, взятыми у торгашей?

— То, что вы взяли в Купеческом квартале, распределите сами. Ответственный за распределение — майор Сток. Не забудьте о семьях погибших, они тоже должны получить свою долю. И о тех, кто осуществлял охрану, пока вы трясли торгашей и щупали их девок, — командиры одобрительно загомонили.

— Ту часть, что я получил по решению барона Бедрича тер Кронос после суда над заговорщиками, доставить в Оряхово и организовать хранение и охрану. Приеду, приму по этим средствам решение, — я внимательно посмотрел на своих командиров, но не увидел неприятие моих слов.

— Вопросы есть? Нет. Все! — я прихлопнул ладонями по бедрам. — Все свободны!

*****

Утром следующего дня: ранний подъем, насыщенная тренировка с наставником, Агро и Мабоном, приведение себя в порядок и завтрак с баронским семейством. Бешенное начало дня, но мне надо многое успеть.

После завтрака я ушел к своему войску. Принял доклад командира полка о готовности к маршу, переговорил с командирами подразделений и произнес короткую речь перед воинами.

Всё! Тяжело грохоча подкованной обувью, войско двинулось на выход из притихшего города. Над ровными «коробками» подразделений из луженых глоток моих бойцов взлетела в небо одна из наших походных песен:

Когда бухают аристийцы,

То садятся кучей.

Звездочки мерцают.

Никому не скучно.

Каждого красотки станут целовать.

Выпьем с ними вместе, а потом — в кровать.

Пей, не жалей! Пой веселей!

Будет, что будет — пей, не жалей!

Как песнь заводят аристийцы,

То вино играет.

Эй, крестьянин! Нет ли

Чего в твоем сарае?

Не давай нам повод с тобою пошутить:

Болт с горящей тряпкою на крышу запустить.

Пей, не жалей! Пой веселей!

Будет, что будет — пей, не жалей!

Когда шагают аристийцы,

Как медведи злые,

Всадник или пеший ты,

Будь готов к могиле.

Не удержат стены, ни доспех, ни башни —

Все монеты выгребем. Ваше станет нашим!

Пей, не жалей! Пой веселей!

Будет, что будет — пей, не жалей!

(Переделка песни ландскнехтов Андрея Паньшина).

Хэх, ушли мои ребята. Я грустным взглядом проводил последних, скрывшихся за поворотом бойцов, повернулся и пошагал во дворец. Перед убытием хочу переговорить с Сиарис. Не то, чтобы это было необходимо, но разговор лишним не будет.

В окне третьего этажа увидел кислое лицо Бедрича. Он мне криво улыбнулся и,