впал в забытье. Ребята и молодого бы попробовали, что называется, но у нас не остается времени… – судя по перехваченному разговору, сегодня, третьего ноября, израильские войска, захватив территорию Газы, и центральный Синай, начали движение к Шарм-Эль-Шейху. Рауфф не хотел болтаться на востоке:

– Израильтяне будут соблюдать договоренности с западными союзниками. Они остановятся в двадцати километрах от берегов канала, то есть здесь, на территории базы. Или, того хуже, сюда высадится британский и французский десант…

В трех километрах к северу лежала заброшенная, взлетно-посадочная полоса. Отсюда, в сорок первом году, когда войска Роммеля, казалось, владели Северной Африкой, Рауфф отправлял диверсионные миссии в Палестину:

– Технически, мы в то время были в тылу врага, – он закончил возиться со шлангом, – и к диким кочевникам, на которых мы наткнулись, мы тоже отнеслись, как к врагам. Бедуины давно служат тому, кто больше платит. Отряд был на содержании британцев, никаких сомнений нет… – расстрелянных бедуинов зарыли у ограды базы:

– Жидов мы не станем зарывать, – Рауфф разогнулся, – убитых на шоссе, бросили в скалах, на съедение зверям. Эти двое пусть гниют в кабине. Грузовик старый, машину не жалко… – остальные автомобили подготовили к эвакуации. В кузова сложили штабеля взрывчатки, новейшее западное и русское оружие. Рауфф признавал, что АК-47 стоит денег, заплаченных за него египтянами:

– Отличный автомат, как МИГи, прекрасные истребители. Жаль, что западная авиация разнесла половину египетского воздушного флота, когда машины стояли на аэродромах. Мы так сделали, с русскими, в июне сорок первого… – заглянув в кабину, не обращая внимания на стонущих жидов, он завел грузовик. Вальтер отряхнул руки:

– Вот и все. Перекур, – велел он, – и пора рассаживаться по машинам… – у Доктора в фляжке остался крепкий, бразильский кофе. Рауфф потрепал Шумана по плечу:

– Думаю, в Каире тебя ждет распоряжение от Феникса. Вернешься на юг… – Шуман подвизался главным врачом госпиталя, в Хартуме, – черная Африка нам очень интересна… – Доктор кивнул:

– Алмазы, золото и уран. Думаю, незачем ждать экзитуса, – он взглянул на часы, – процесс может затянуться. Они оба не доходяги, как выражались русские, в лагерях. Однако финал, все равно, неизбежен… – Вальтер зевнул:

– Здесь, все равно, еще сутки, то и больше, никто не появится. Евреи двигаются на юг, к Шарм-Эль-Шейху, глухие места им не интересны. В Каире мы сходим на базар, навестим знакомое местечко… – он подмигнул Шуману. Вальтер хотел купить подарки, для Клары:

– Золотой браслет, в добавление к индейскому, пару ожерелий. Девочке семь лет, пора собирать шкатулку, к приданому… – Клара считала, что ее мать умерла родами. Получив патагонский браслет, она, немедленно, нацепила безделушку на тонкое запястье. В католической школе для девочек, в Пунта-Аренасе, украшения не допускались. Рауфф разрешал дочери надевать браслет к мессе.

Сеньор Вольдемар Гутьеррес, аргентинец, владелец загородной гасиенды, вдовец, считался в Пунта-Аренасе уважаемым дельцом и столпом церкви. Сеньор Гутьеррес посещал службы, исповедовался и причащался. Даже в кабинке для исповеди Рауфф не признался бы в том, кто он такой, на самом деле:

– Правильно говорил Феникс, в военные времена, – вспомнил он, – священникам нельзя доверять. У протестантов нет исповедей, католики, двуличные мерзавцы, прятали в Ватикане евреев. Многие жиды крестились. Неизвестно, какого происхождения священник, сидящий напротив. Если он еврей, услышав обо мне, он, немедленно, свяжется с израильтянами… – Рауфф признавался исключительно в грехах плоти, как выражался прелат в Пунта-Аренасе:

– Он мне сватает вдов и старых дев, – весело подумал Вальтер, – но я не хочу мачехи, для Клары. Да и зачем мне жена? В борделях от Каира до Сантьяго хватает девиц… – Клара осталась под присмотром экономки Вальтера, пожилой женщины из аргентинских немцев:

– Я бы съездил с тобой на юг, – он вернул Доктору флягу, – но не хочу задерживаться в Африке. Клара по мне скучает… – Рауфф ни с чем бы не спутал грохот взрыва. Распахнутые ворота, прогнувшись, зазвенели. Они едва успели броситься на утоптанный пол гаража:

– Евреи добрались сюда раньше, чем мы рассчитывали. Наверняка, это разведывательная миссия. Мы сомнем их, прорвемся к мосту, через канал… – Вальтер, надрываясь, закричал: «Начать движение! Огонь из всего оружия!».

Плеснув на разорванный лоскут рубашки воды, Марта отерла окровавленное плечо кузена. Зажав зубами сигарету, Меир поморщился:

– Давай, медицина, делай свое дело. Пулю ты мне, правда, не вынешь… – Эяль вздохнул:

– Я не медицина. Я получил навыки, первой помощи, на курсе молодого бойца. Но откуда вы знаете, что у вас там пуля… – полковник усмехнулся:

– А что там еще может быть? Розы, от этих мерзавцев, или от… – Марта, со значением, взглянула на него. Меир осекся:

– В любом случае, надо проехать всего три километра, до взлетно-посадочной полосы, – бодро сказала женщина, – мы с Джоном сядем за руль… – учитывая состояние раненых ребят и Джазира, тоже получившего пулю, только в ногу, они решили не возвращаться к роднику:

– Виллис оттуда заберут, – герцог склонился над рацией, – а мы возьмем грузовик… – он указал на одинокую машину, в пустынном гараже.

Вечерний ветер носил по полу окурки, клочки бумаг, какую-то труху. Покореженные взрывом ворота зияли дырами. Марта передернулась:

– Мы поедем на машине, где Рауфф пытался убить ребят… – герцог надел наушники:

– Угарным дымом в кабине почти не пахнет. И там не было никакого Рауффа, тебе почудилось… – Марта и сама ничего не могла точно сказать:

– В бою не до разглядывания лиц. Нам надо было прорваться в гараж. Впрочем, негодяев больше заботило отступление, чем защита базы. Но мне показалось, что я видела Рауффа… – она вскинула подбородок:

– Рауфф именно так убивал евреев, на войне… – замигал зеленый огонек, герцог крикнул:

– Лейтенант, мне нужен переводчик… – Джон помолчал:

– Не спорю, может быть, у арабов и подвизался инструктором кто-то из беглых нацистов, но не обязательно Рауфф. Они все имели дело… – герцог помолчал, – с подобной техникой… – Марта коснулась его плеча: «Прости».

Джон не мог забрать оригиналы докладных, за подписью очередных эсэсовцев, из огромного архива бывшего министерства имперской безопасности рейха. Он сделал две копии:

– Для себя и для Виллема… – он слушал скороговорку, на иврите, – хорошо, что в начале сорок пятого года русские были нашими союзниками. Сохранившиеся документы, из польских лагерей, отправили в нашу зону оккупации… – документ о гибели сестры, правда, происходил не из Аушвица:

– В лагере бумагу сожгли, но на Принц-Альбрехтштрассе осталась копия… – Джон знал, что Тони убили именно в таком автомобиле:

– Ее и детей, из экспериментального отделения госпиталя. Малышей заразили тифом, и умертвили, как сказано в документе: «В связи с реорганизацией отделения»… – внизу списка допечатали, на машинке:

– Войтек Вольский, кухонный рабочий, 31 года от роду, поляк… – копия документа, с показаниями кузена Авраама и Волка, ушла в Ватикан. Джон надеялся, что папа Пий начнет процесс канонизации покойного Виллема:

– Они с Тони увиделись, перед смертью, – он, незаметно, отер глаза, – я бы хотел встретиться с Эммой, только с ней… – Джон знал, почему думает о таком:

– Я не воевал, с Патагонии, не видел трупов. То есть, слава Богу, ребята выжили. Мы успели вовремя… – Эяль передал ему наушники:

– Армия находится на полпути к Шарм-Эль-Шейху, Газа в наших руках, север и центр полуострова очищены от египтян. Здесь есть полоса, – лейтенант махнул на север, – за нами пришлют самолет… – пока Эяль занимался ранеными, Марта с герцогом осмотрели базу. Кроме окурков, грязных тряпок и объедков, они ничего не нашли:

– Как и в форте, где я искал Адель… – герцог, устало, прислонился к стене, – ладно, сюда доберутся израильские войска, с дознавателями. Ребята расскажут, что случилось с миссией, когда придут в себя… – закончив перевязку, Эяль помялся:

– Каракаль, то есть госпожа М… Я, наверное, лучше поеду в кузове, с ранеными… – Марта покачала головой:

– Садись в кабину, с полковником. Джазир там, с травмами ноги надо избегать тряски. Судя по виду, они не ранены, только избиты и наглотались угарного газа…

Иосифа и Михаэля устроили в грузовике, отыскав на базе пару брошенных матрацев.

В воротах гаража светили крупные звезды. Похлопав по крыше кабины, Марта услышала урчание двигателя:

– Не надо сейчас говорить, что Эстер погибла… – она присела на деревянный