Эти 20 пунктов представляют собой промежуточный, текущий итог нашей прогулки по социальному полю. В следующих главах мы продемонстрируем практическое применение теории социального поля на пяти системных уровнях (микро, мезо, макро, глобальном и мета).

Очерчивая эти системные уровни с точки зрения эволюционирующего «я» – то есть с позиции сдвига внутреннего пространства, исходя из которого действуем, – мы исследуем четыре фундаментальных (но по большей части скрытых) метапроцесса, каждую минуту создающих наш мир. Они формируют реальность в наших институтах и сообществах на значительно более глубоком уровне, чем функциональный или институциональный базовый процесс, о котором регулярно говорится. Четыре метапроцесса – это мышление (внимание), общение (языковое общение), организация (структурирование) и формирование полей или коллективных глобальных акций (координирование).

Прерывистые сдвиги в качестве метапроцессов по большей части скрыты нашим слепым пятном. Например, мы видим результаты, последствия своего мыслительного процесса, но нам, как правило, недоступен фундаментальный процесс, определяющий творение. Это мышление. Не позволяйте себя запутать: мышление – это процесс творческий. Оно создает мир. Но пока этот процесс протекает в нашем слепом пятне, мы не участвуем в фундаментальном воплощении, не присутствуем в нем. Мы не осознаем, что мир движется вперед благодаря нам. То же можно сказать и про общение, и коллективное действие, которые мы детально обсудим чуть ниже.

В заключительной главе я подытожу принципы чувствующего присутствия как социальной технологии свободы, которую можно применять в реальном мире в качестве трансформации и изменения.

Однажды, когда я загружал посудомоечную машину, закончилось моющее средство. Я не был уверен, что в коробке, стоящей рядом с пустой упаковкой порошка, было то, что мне нужно, но решил – разберемся, и засыпал его в машину. Через несколько минут из нее полезла густая пена. Кошмар! Я остановил посудомойку, вытер и заглянул внутрь: там были вода, посуда и дикое количество пены. Спустить воду из аппарата не представлялось возможным, поэтому я решил: пусть программа закончится, а если пена полезет и дальше, буду вытирать ее. Посреди всего этого безобразия ко мне присоединился трехлетний сын Йохан Каспар, который пришел в восторг от происходящего. Вместе со мной он вытирал белоснежные пузыри, снова и снова вываливавшиеся из машины. Когда их количество постепенно уменьшилось, Йохан Каспар стал делать небольшие перерывы, во время которых что-то с выражением бормотал, обращаясь к машине. «Что ты делаешь?» – спросил я. «Говорю с пеной», – ответил малыш. «С пеной?» – я удивился. «У нее нет глаз, и она ничего не видит. Она не понимает, куда ей деваться, вот и лезет куда не надо».

Мой трехлетний сын столкнулся с той же неприятной ситуацией, что и я, но вместо того, чтобы мечтать как следует пнуть посудомоечную машину, он проявил эмпатию по отношению к пене и попытался общаться с ней как с разумным существом. Он заметил, что у нее нет глаз, и решил, что она заблудилась. Ей нужна была наша помощь. Одна ситуация, один исходный набор данных – два способа осмысления.

С этого момента мы мысленно общались с изливающимся наружу белым существом. Йохан Каспар и я больше не разговаривали. Мы поймали единый ритм и теперь обращали внимание только на то, что требовалось «незрячему созданию» для поиска правильного выхода из посудомоечной машины.

Давайте разберем эту историю, используя модель полей из главы 15. Загрузка машины и бездумное использование неправильного моющего средства представляет собой превосходный пример загрузки в принципе. Когда пена полезла наружу, я перепрыгнул с уровня 1 (загрузка) на уровень 2: «Кошмар!» (при виде беспорядка). Потом попытался справиться с неполадками. Проблема заключалась в том, чтобы суметь не опуститься до осуждения («Почему нельзя производить посудомоечные машины с функцией спуска воды?»), сохранить спокойствие и проанализировать имеющиеся варианты. Если бы я пошел по пути осуждения, додумался бы до многочисленных других вещей, которые меня раздражают, и, наверное, просто пнул бы машину ногой. Это направление привело бы меня прямиком в пространство отсутствия, к циклу отрицания и разрушения. Сначала ты пинаешь машину, потом… нам всем это хорошо знакомо: цикл отрицания и разрушения полон петель обратной связи, дополнительно усиливающих деструктивное поведение.

Этого не произошло, так как Йохан Каспар взглянул на ситуацию с другого уровня – с поля 3 (он настроился на состояние того, что счел живым эволюционирующим существом, и начал общаться с ним). Он показал поведением, что нужно не пинать машину, а погрузиться в ситуацию, вжиться в нее и затем действовать. Когда мы нашли должный ритм и настрой, объяснять уже не требовалось. Мы знали, что необходимо сделать, и легко выполняли это (что в двух словах иллюстрирует уровень 4).

В этой истории есть три момента, на которые я хотел бы обратить особое внимание. Во-первых, осознанность и чувствующее присутствие могут возникнуть в любой момент, где угодно, прямо посреди повседневности. Для этого не нужно летать на Луну и обратно (хотя некоторым пришлось проделать именно этот путь). Чтобы достичь необходимого состояния, требуется лишь определенный сдвиг внимания.

Во-вторых, чем сильнее давление, испытываемое от внешней проблемы (чем больше безобразие передо мной), тем более естественным кажется «переход на темную сторону» отсутствия (пнуть машину). Этот эффект я подробно объясню ниже.

В-третьих, ключевой момент перехода к полям 3 и 4 заключается в том, чтобы прекратить взаимодействовать с объектами и начать обращаться со всем, с чем мы взаимодействуем, как будто это разумные существа, с которыми можно установить внутреннюю связь (пена как существо без глаз).

Никогда не забуду восхитительное чувство, которое я испытал в восьмом классе, впервые играя главную роль в школьной театральной постановке. Ты подготовился как мог, наизусть знаешь свои слова и реплики. Спектакль вот-вот начнется, занавес сейчас поднимется. Голоса в зрительном зале затихают. И тебе вдруг кажется, что Земля больше не вертится, она остановилась. Долгие месяцы подготовки съеживаются в жалкую точку отчаяния и ощущения никчемности. Все напрасно. Ты забыл все, что учил. Ты в ужасе, одинок, в шоке и держишься из последних сил – не потому что сохранил мужество, а потому что уже слишком поздно, чтобы сбежать (хотя эта мысль посещает тебя). Слабо осознавая, что происходит, видишь, как поднимается занавес. Слишком поздно. Время остановилось.

Огни театральной рампы ослепительно светят в лицо, на тебя направлено всеобщее внимание, вокруг бурлит энергия. Словно в замедленном кино, ты, запинаясь, произносишь начальные слова и делаешь первые жесты. Погружаясь в пьесу, вдруг осознаешь, что не один. Другое «существо» общается с тобой вплотную – это зрители. Их внимание создает поддерживающую среду, которая направляет твои действия. Ты ощущаешь это. Эта среда – канал связи с внутренним источником энергии, с подлинным «Я».