На этом круг замыкается. Но это не прекрасная и священная замкнутая система, где все компоненты взаимно поддерживают один другой, куда невозможно войти и откуда выхода нет. Напротив, я стремился показать, что с какого бы места ты ни начал осваивать христианские привычки сердца, важно совершить путешествие по всему кругу, и не одно, чтобы сам этот круг стал привычкой сердца, его второй природой. И только после этого, столкнувшись с неожиданностью, где от тебя требуется творческое действие, несущее примирение, исцеление и надежду, ты будешь в состоянии поступить должным образом. Только тогда, если ты столкнешься с дилеммой: встать ли на защиту людей, с которыми несправедливо поступает правительство, или сделать вид, что ты ничего не замечаешь, чтобы сохранить свою популярность, — твоим инстинктом будут управлять не слова журналистов, но слова Евангелия. Только тогда, столкнувшись с чьей–либо личной трагедией в приходе, христиане в силу своей второй природы поймут, что им говорить и делать. Только тогда мы будем глубоко и верно понимать, что нам делать «после того, как мы уверовали».

Только тогда мы найдем действительно нужные слова для человека, который попросит: «Расскажи мне об Иисусе». И только тогда наши слова обретут тот смысл, какой они должны иметь.

Когда я собирал нужные материалы и писал эту книгу, я отдавал себе отчет в том, что постоянно веду скрытый диалог с тремя направлениями мысли. Я хотел бы иметь время и место, чтобы аргументированно представить свою позицию по отношению ко всем им, но не в этот раз. Ниже я привожу библиографию, которая дает представление о том, что именно стимулировало мой труд (часто потому, что я не был с чем–то согласен) и что мне помогало, хотя не стоит искать здесь исчерпывающий список работ о рассмотренных нами предметах. Многие из перечисленных ниже книг снабжены богатым аппаратом ссылок, которые позволят желающим углубиться в тему.

Недавно вышло несколько прекрасных книг об этике Нового Завета, но, как я мог понять, их авторы обычно не пользуются идеей добродетели или развивают ее не так, как я. Это не означает, что мне нечему было у них поучиться, скорее наоборот. Книга Richard Burridge, Imitating Jesus: An Inclusive Approach to New Testament Ethics (Grand Rapids, MI: Eerdmans, 2007) — это самое свежее крупное исследование, в котором автор упоминает всех своих значимых предшественников. Хотя в предисловии он тепло отзывается обо мне, я во многом не согласен ни с его аргументами, ни с его выводами, но все равно благодарен ему за его обширную и важную работу и за его дружбу. Книга Abraham J. Malherbe, Moral Exhortation: A Greco–Roman Sourcebook (Philadelphia: Westminster, 1986), включающая в себя многие ценные материалы, и две книги Wayne Meeks: The Moral World of the First Christians (Philadelphia: Westminster; London: SPCK, 1986) и The Origins of Christian Morality: The First Two Centuries (New Haven, CT: Yale University Press, 1993) сохраняют свою ценность и, в частности, дают представление о том нравственном дискурсе, на фоне которого возникло христианство. Malherbe предполагает, что вера в Троицу и значение богопознания затмили в глазах первых христиан идею добродетели (с. 15), тогда как, по моему мнению, этот богословский контекст привел к трансформации и новому пониманию данной темы, а не к отказу от ее развития. Книга Markus Bockmuehl, Jewish Law in Gentile Churches: Halakah and the Beginning of Chris tian Public Ethics (Edinburgh: T&T Clark, 2000) представляет собой важное исследование иудейского контекста этики Павла. И над всеми прочими работами о новозаветной этике возвышается шедевр Ричарда Хейза под названием The Moral Vision of the New Testament: A Contemporary Introduction to New Testament Ethics (San Francisco: HarperSan–Francisco, 1996) (Русское издание: Ричард Хейз, Этика Нового завета. — М.: 2005), хотя опять–таки автор не слишком углубляется в представления о добродетели. В той комнате, в которой я написал большую часть данной книги, на стене висит фотография в рамочке, изображающая меня и Ричарда, приехавшего в отпуск на север Англии. Я, повернувшись, улыбаюсь в камеру, в то время как Ричард в бинокль рассматривает горизонт. Эта картина хорошо иллюстрирует отличия между двумя нашими книгами. Я с благодарностью думаю о том, что первая моя лекция, которая заставила меня задуматься обо всех этих темах, превратилась в статью "Faith, Virtue, Justification, and the Journey to Freedom" в юбилейном сборнике в честь Ричарда The Word Leaps the Gap: Essays on Scripture and Theology in Honor of Richard B.Hays, ed. J.Ross Wagner, C.Kavin Rowe, and A. Katherine Grieb (Grand Rapids, MI: Eerdmans, 2008), 472–497. Две другие недавно вышедшие книги по библейскому богословию не связаны напрямую с проблемами этики или добродетели, но помогли мне лучше понять эти темы, это: J. Richard Middleton, The Liberating Image: The Imago Dei in Genesis 1 (Grand Rapids, MI: Brazos, 2005), и G. K. Beale, The Temple and the Church's Mission: A Biblical Theology of the Dwelling Place of God (Downers Grove, IL: InterVarsity Press, 2004).

Подобно тому как авторы, пишущие об этике Нового Завета, не уделяют особого внимания теме добродетели, так и авторы последних лет, исследовавшие добродетель, не уделяют внимания Новому Завету — и это оставляет пустое место, которое, надеюсь, поможет заполнить данная книга. Однако есть три любопытных исключения из этого правила, причем, полагаю, данные книги не слишком известны: это Joseph J. Kotva Jr., The Christian Case for Virtue Ethics (Washington, DC: Georgetown University Press, 1996); Daniel J.Harrington and James F. Keenan, Jesus and Virtue Ethics: Building Bridges between New Testament Studies and Moral Theology [Lanham, MD: Sheed & Ward (Rowman and Littlefi eld), 2002]; и Graham Tomlin, Spiritual Fitness: Christian Character in a Consumer Society (London: Continuum, 2006). Последнюю из них я получил в подарок от автора, уже когда заканчивал работу над данной книгой, и я был рад обнаружить, что наши взгляды во многом совпадают. Говоря об отношении Мартина Лютера к теме добродетели, этот автор дает более уравновешенную и цельную картину, чем я.

Упомяну один из недавно вышедших трудов по христианской этике, где рассматривается тема добродетели. На поздних стадиях моей работы мне прислали солидную и ценную книгу Jennifer A. Herdt, Putting on Virtue: The Legacy of the Splendid Vices (Chicago: University of Chicago Press, 2008). Что же касается трудов, созданных раньше, то здесь я, как и большинство прочих исследователей данной темы, хочу отметить следующие книги и авторов, которые были для меня крайне важны: Alasdair Maclntyre After Virtue: A Study in Moral Theory, 2nd ed. (1981; Notre Dame, IN: University of Notre Dame Press, 1984) и книги Stanley Hauerwas, среди которых особо стоит отметить две — Christians Among the Virtues: Theological Conversations with Ancient and Modern Ethics (with Charles Pinches) (Notre Dame, IN: University of Notre Dame Press, 1997) и A Community of Character (Notre Dame, IN: University of Notre Dame Press, 1991). Также мне хочется упомянуть замечательные труды Samuel Wells, такие как Improvisation: The Drama of Christian Ethics (Grand Rapids, MI: Brazos, 2004) и God's Companions: Keimagining Christian Ethics (Oxford: Blackwell, 2006) и другие. Когда я работал над данной книгой, мне попалось достойное внимания руководство David S.Cunningham, Christian Ethics: The End of the Law (London: Routledge, 2008), которое рассматривает христианскую этику с точки зрения добродетелей и обращается к Новому Завету куда чаще, чем многие другие перечисленные мною труды. Разумеется, я не всегда согласен с автором, но его книга во многом идет параллельными путями с моей, хотя его работа куда более обстоятельная. В целом на мои мысли о христианской этике, как и на многое другое в моей жизни и мышлении, заметно повлиял Oliver O'Donovan, чей труд Resurrection and Moral Order: An Outline for Evangelical Ethics (Leicester, UK: Inter–Varsity Press; Grand Rapids, MI: Eerdmans, 1986) открыл новые горизонты перед многими из нас. Я благодарен этому автору за то, что он прочитал черновую версию моей книги и высказал свои четкие и жесткие замечания, что избавило меня по крайней мере от некоторых ошибок и неясностей. Его преемник по кафедре в Оксфорде профессор Нигел Биггар также познакомился с первым наброском моей работы и оставил свои замечания. Если в книге остались какие–то ошибки, неясности и путаница, они, конечно, лежат только на моей ответственности.