пик трансферного периода, но, самое главное, Сергею уже было 26 лет, то уже через год он в Европе никому был бы не нужен. На удивление легко такая логика футболиста легко убедила Алёшина согласиться на обязательную продажу Скаченко и включить этот пункт в «особые условия» личного контракта футболиста с «Торпедо». Однако Алёшин поставил условие: что предложение из Европы должно покрыть все расходы торпедовцев по личному контракту, включая стоимость трехкомнатной квартиры в элитном доме, которую «Торпедо» обязано было предоставить Сергею в личную собственность, и, естественно, обеспечить европейского уровня норму прибыли со сделки, что позволило бы Алёшину купить хорошего футболиста, а, лучше двух, вместо Скаченко. Я обещал Владимиру Владимировичу такое предложение из Европы получить, а Алешин заверил меня, что честно заплатит «Совинтерспорту» его 5 % комиссионных и не будет тянуть с подписанием такого контракта. Мы сообщили корейцам (приложив медицинское заключение), что Скаченко получил в Европе травму, и с трудом убедили «LG», что целесообразней немедленно подписать с «Торпедо» контракт на продажу всех трансферных прав, нежели ожидать, пока Сергей выздоровеет и наберет форму. Ведь в этом случае они также рисковали попасть в период закрытия трансферного периода, как в Европе, так и в России.

Итак, в начале 1999 г. был окончательно оформлен переход Скаченко в Россию. Сергей ещё толком не заиграл в «Торпедо» у Шевченко, как ранней весной в составе сборной Украины он очень удачно отыграл центрального нападающего против сборной Франции на «Стад де Франс» в отборочном матче чемпионата Европы. Его успешная игра не осталась незамеченной присутствовавшим на стадионе г-ном Жоэлем Мюллером, старшим тренером футбольного клуба «Метц». Парадокс был в том, что в предыдущем сезоне мы организовывали просмотр Сергея в «Метце», но взять его тогда французы так и не решились. Теперь же они готовы были подписать контракт без каких-либо смотрин. Сергей вылетел во Францию, и 19 апреля 1999 года подписал свой личный контракт, а мы подготовили необходимые трансферные документы. Оба контракта вступали в силу с 15 июня 1999 года, когда Сергей должен был приехать во Францию на тренировочные сборы. Как тогда писал «Спорт-Экспресс» со ссылкой на «Франс Футбол» сумма контракта составила три миллиона долларов. Это было не совсем верно, ибо три миллиона представляли собой сумму четырехлетнего личного контракта Сергея, трансферную сумму в пользу «Торпедо» плюс официальные французские налоги по обоим контрактам.

Согласно подписанному контракту «Торпедо» должно было отправить во Францию международный трансферный сертификат на Сергея не позднее 15 июня, но руководство «Торпедо» решило отзаявить Скаченко на три дня позже, чтобы он отыграл последний матч первого круга в Москве против волгоградского «Ротора». По указанию Шевченко Сергей отыграл всю игру, а на последней минуте матча (еще одна злая шутка Фортуны!)… сломал себе мизинец на правой ноге, попав ею в невесть откуда взявшуюся на поле ямку. Трансляция этого матча шла по центральному телевидению, но никто тогда не обратил внимание на упавшего на поле и корчащегося от боли Скаченко, поскольку торпедовцы, празднуя победу, после прозвучавшего свистка полагали, что Сергей упал то ли от радости, то ли от усталости. Его на носилках внесли в раздевалку, а Виталий Викторович Шевченко, увидев лежавшего на полу Сергея, махнул рукой в его сторону и небрежно бросил: «Вечно с ним проблемы»! Никто не поздравил тогда Сергея с последним проведенным матчем в чемпионате России. Только во вторник, то есть через два дня после игры Скаченко отвезли на рентген, подтвердивший факт перелома и необходимость срочной операции…

А как же французский контракт, — спросит уважаемый читатель. Генеральный менеджер «Торпедо» Вячеслав Павлович Жендарёв ещё в понедельник сообщил мне по телефону, что трансферный сертификат на Скаченко был успешно отправлен во Францию. «Пусть забирают!», — сказал Жендарёв просто и прямо, как бывший боксер. «Как забирают, Вячеслав Павлович, — в оторопи спросил я. — Вы хоть понимаете всю скандальность ситуации? Если перелом не сложный, то это минимум 2 месяца в гипсе, и то, если операцию сделают в Европе, а не у нас. У него ведь, похоже, такая же травма, как была в свое время у Володи Леонченко. Так ему всю ступню распороли, он до сих пор не набрал форму, хотя уже полгода, как тренируется. Что мне скажут французы»?!

Теперь уже сам Жендарёв, доложив о нашем разговоре Алешину, постоянно звонил мне и спрашивал: «Что же будем делать»? А что было делать? Ждать и надеяться, что французы с пониманием отнесутся к ситуации, и не расторгнут контракт по причине грубейшего нарушения всех договоренностей, а сделают Сергею операцию и будут его лечить, сколько потребуется. К нашему счастью, французы с пониманием отнеслись к «выкрутасам» московского клуба, но потребовали от Алешина письменного согласия на уменьшения трансферного контракта на 50 тысяч долларов (в качестве компенсации за причиненный ущерб и расходов на операцию). Алешин и Жендарёв с облегчением вздохнули, успокоился и Сергей, уже окончательно решивший, что, видимо, ему не суждено пожить в Европе.

Теперь уже у нас начались настоящие мытарства с долгосрочной визой для Сергея и его жены Лены. Скаченко должен был как можно скорее вылететь во Францию на операцию, а документы, сданные в Посольство Франции в Москве, должны были быть получены не раньше чем через две недели (да и то благодаря вмешательству аппарата П. П. Бородина, поскольку Скаченко проживал в России, не имея гражданства). Елена Домбровская, эксперт нашей фирмы, хорошо говорящая по-французски и имеющая эффектную, я бы сказал, французскую утонченную внешность, взялась за дело. Три дня подряд, каждое утро, с ковыляющим на костылях Скаченко она посещала французского консула и театрально, со слезами на глазах, умоляла его ускорить процесс выдачи французской визы. Консул оказался заядлым болельщиком и самолично взялся связаться с клубом «Метц» и Федерацией Футбола Франции. По получении их ходатайства он распорядился выдать Сергею долгосрочную визу в нарушение всех правил оформления. К счастью, услуги консула нам обошлись дёшево — всего-то в две настоящие игровые майки Сергея с номером «7», которые распоряжением Жендарёва были спешно получены из химчистки. Лена Домбровская зашла в кабинет консула с майками в руках, и только после того, как французский эксперт признал майки подлинными, он выдал Сергею паспорт с визой.

Операция Скаченко была сделана успешно, и через два месяца в своем первом матче за «Метц» против «Монако», на прекрасном стадионе «Луи II», Сергей забил Фабьену Бартезу свой дежурный гол, огорчив болельщиков Великого Княжества и сведя матч к ничьей. Вообще начало карьеры Скаченко во Франции складывалось более чем успешно. Ещё не оправившись до конца от травмы и