то, появятся чувствующие машины или нет, может зависеть не от мастерства ученых, а от того, что думают по поводу этических вопросов простые люди. У меня самого не так много соображений по этому поводу, но на месте тех, кто планирует строить карьеру в философии, я всерьез бы задумался о том, чтобы сделать главной сферой своих интересов этическую сторону разработки ИИ с уклоном в эмоции. Вот где много работы.

Эпилог. Последние чувства?

Когда мы вместе с вами начали изучать историю эмоций, я хотел продемонстрировать три вещи. Первая — что эмоции не универсальны, а меняются от культуры к культуре и от эпохи к эпохе. Надеюсь, теперь для вас это очевидно. Пусть у нас у всех один базовый набор внутренних переживаний, но более сложный опыт, образующий эмоции, каждая культура воспринимает по-своему. Большинство из нас не рассматривают «сантименты», подсказывающие нам, как реагировать, например, на предметы искусства, как отдельную категорию чувств. Это относится и к так называемым пате, или страстям, вызванным «возмущениями в душе». Даже такие, казалось бы, распространенные чувства, как желание, отвращение, любовь, страх, стыд и гнев, не так универсальны, как кажется. Едва заметные различия в том, как представители разных культур трактуют свои чувства, могут подготавливать почву для рождения новых религий и экономических сверхдержав.

Второй моей целью было показать, что эмоции сложнее, чем мы думаем. Совершенно очевидно, что эмоции — это не просто стимул, за которым следует ответ. Не просто выражение лица или звук, который мы издаем. Эмоции богаче и сложнее, они работают на многих уровнях и меняются в зависимости от обстоятельств. Желание, побудившее человечество открыть Новый Свет, отлично от желания достичь нирваны. Отвращение, спровоцировавшее охоту на ведьм, отлично от отвращения в понимании современных психологов. Несмотря на то что, возможно, существует некий общий опыт, сформировавшийся в результате эволюции, — некий базовый аффект, свойственный всем людям или даже всем млекопитающим, — я надеюсь, у вас не осталось сомнений в том, что все устроено гораздо сложнее.

Наконец, я хотел рассказать вам, что у эмоций есть собственная история. В этой книге довольно много самой разной истории: истории того, как менялись представления людей о чувствах, того, как эмоции влияли на глобальные процессы, и того, к чему приводило манипулирование эмоциями. Есть здесь история исследования эмоциональных расстройств и история того, как отношение к ним кардинально поменялось с течением времени. Вы узнали, как люди ощущали стыд, что чувствовали в ответ их боги и как следует контролировать чувства.

Я обещал, что эта книга объяснит, как эмоции сформировали наш мир. Я надеюсь, каждая из ее глав проиллюстрировала, что мир в немалой степени менялся благодаря эмоциям людей, населявших его в разные эпохи. Мы увидели, как эмоции повлияли на рождение великих мировых религий. Мы увидели, как желание способствовало построению национального государства и вместе с ним капитализма. Мы увидели, как чувства не только сыграли роль в обретении независимости США, но и вдохновляли людей на открытие новых континентов. Мы увидели, как современная Япония родилась в момент большого стыда, а современная Гана — в момент ярости. Мы даже увидели, как прямо сейчас эмоции выступают двигателем науки и технологии. Что мне больше всего нравится в последнем предложении, так это то, что в переизданиях его не придется переписывать. Эмоции всегда будут толкать науку и технологии вперед.

Но какими будут эмоции будущего? Это длинная и сложная история, которая сама по себе заслуживает отдельного исследования. Позвольте поделиться небольшой частью моего представления о будущем эмоций.

Смайлосознание

Альтернативная вселенная. 1969 год. Нил Армстронг стоит на нижней ступеньке лестницы лунного модуля Eagle. В этой вселенной текстовые сообщения были изобретены задолго до радио. Именно поэтому, вместо того чтобы произнести речь, Армстронг отправляет миру следующее послание:

[394]

Перед вами эмодзи, и уже в нашей вселенной они становятся все более популярными в соцсетях, блогах, текстовых сообщениях и даже маркетинговых коммуникациях. Что в эмодзи и их предшественниках, эмотиконах, интереснее всего — по крайней мере, для тех, кто интересуется лингвистикой, — так это то, что они предвещают появление нового письменного языка. Этот язык создается с нуля и в рекордные сроки людьми, которые его используют. И больше всего интригует, что язык эмодзи, похоже, понятен всем. Эмодзи все чаще понимают одинаково совершенно разные люди в разных уголках мира.

Так было не всегда. Поначалу смайлики плохо приживались. Скотт Фалман впервые в 1982 году разместил на виртуальной доске объявлений предложение использовать:-) для выражения радости и:-(для выражения грусти. Большинство людей еще даже не знали, что такое интернет, а Всемирная паутина была только искрой во взгляде ее создателя Тима Бернерса-Ли. Технологиям потребовалось некоторое время, но когда они наконец развились до нынешнего уровня, крошечные иконки эмоций, что некогда были прерогативой гиков и технарей, стали безумно популярны.

Интересно, что оригинальные смайлики могли кое-что рассказать о культурных различиях в выражении эмоций. Например, на Западе обычно ставят смайлики так, как это делал Фалман, горизонтально и с акцентом на рот, то есть:-) для радости и:-(для грусти. Японские смайлики, каомодзи, ориентированы вертикально и делают упор на глаза: ^_^ для радости и ‘_’ для грусти. Значит ли это, что, считывая эмоции, в Азии ориентируются на глаза, а на Западе — на рот? Некоторые исследователи предполагают, что да, все именно так. Это, однако, лишний раз доказывает, что утверждение, будто смайлик «улыбка» означает одно и то же везде и для всех, ошибочно[395].

Доказано также, что люди разных возрастов по-разному читают эмодзи и смайлики. То, как быстро вы расшифровали послание Армстронга из альтернативной вселенной, выдает ваш возраст.

Однако все меняется. Постепенно эмодзи полностью заменяют смайлики. На момент написания этой книги в разных культурах есть некоторые отличия в эмодзи, унаследованные от эмотиконов. Так, на Западе печаль обозначается , а в Японии — . Однако эти образы начинают сливаться: теперь эмодзи обозначает плач и в западной, и в восточной традиции, а радость передается одной из вариаций эмодзи . Многие лингвисты, работающие в этой области, считают, что на основе эмодзи формируется новый язык международного общения, а вместе с ним и новые интернациональные способы выражения эмоций