– Спросить хочу, кто такая Ольга Ивановна, вроде она тожеприютом заведовала?

– Так и ехать не надо, – грустно ответил Назар, – вон еедом, прямо на вокзальной площади. Белый такой, с зелеными балконами, квартирадевять.

Поняв, что Назар пригорюнился из-за заработка, я вытащилакошелек и положила на торпеду деньги.

– Спасибо.

– Забери назад.

– Это за информацию.

– Я извозом зарабатываю.

– Ребенок сосисок хотел!

– Вовсе нет, что, я их не ела никогда? – ожила Лизочек. – Мытолько за езду берем.

– Ладно, – кивнула я, – согласна, я никуда не поехала. Но выменя сейчас отведете к бабушке. Пожилые люди подозрительны, постороннегочеловека к себе не пустят, а мне очень надо поговорить с Галиной Николаевной.

– К бабуле приведем тебя за так, – кивнул Назар, – забирайденьги, пошли.

– Хорошо, – сдалась я, сунула купюры в кошелек и спросила:

– Где у вас тут продуктовый магазин?

– Вон вывеска висит, – улыбнулся Назар. – А тебе зачем?

– Не идти же в гости с пустыми руками, – отбила я мяч, –неудобно.

Под предлогом визита я накупила много вкусных вещей:коробочку кофейного зефира в шоколаде, полкило конфет, печенье в шоколаднойглазури, граммов триста сыра, сосисок, пачку масла, упаковку чая, баночку кофеи уже у самой кассы увидела, что Лизочек с легкой завистью глядит на девочкупримерно своего возраста, сжимающую в руке плюшевую собачку. Я тут же выхватилапохожую из проволочной корзинки, набитой игрушками.

– Это тоже бабушке? – прищурился Назар.

– Нет, – твердо ответила я, – Лизочку.

– С какой стати?

– Просто так!

Папаша с дочкой уставились на меня.

– Без повода подарков не бывает, – в конце концов сказаладевочка.

Внезапно мне стало жаль ее до слез. Слов нет, Назар оченьзаботлив, он кормит, поит, одевает и обувает ребенка. Но отец, даже самыйхороший, не заменит мать. Только женщина способна пожалеть дочку или сына,купить им подарок без всякого повода. Представители мужского пола болеерациональны, это они часто говорят: «Не надо баловать детей, вырастутэгоистами».

Ох, не правда это! Любовью, игрушками и конфетами ребенка неиспортить. А вот если совсем не баловать сына или дочь, из них могут вырастихолодные, равнодушные, сухие люди, которые не сумеют потом создать нормальнуюсемью. Конечно, если дитя набезобразничало, его следует наказать, но, когдаребенок ведет себя нормально, отчего не подарить ему шоколадку или игрушку,просто так, без повода? Вернее, повод-то найдется всегда, было бы желание.

– Значит, нет праздника, нет и подарков? – улыбнулась я.

– Да, – хором ответили Лизочек и Назар.

– А если на календаре красная дата, можно подносить другдругу презенты?

– Ага, – согласились папа с дочкой, – Тогда держи! – ясунула Лизе собачку. – Сегодня первое июня, День защиты детей, можно сказать,твой профессиональный праздник.

Лизочка осторожно взяла игрушку.

– Ой, спасибо! Какая прикольная!

Назар нахмурился, потом вытащил из кармана потертый кошелек,порылся в нем и ушел, не сказав нам ни слова.

– Куда папа двинул? – удивилась Лизочек, прижимая к грудилохматую собачку.

– Не знаю, – пожала плечами я.

– Пойду поищу его, – начала было девочка, но тут Назар сноваматериализовался перед нами, в руках он держал круглую жестяную коробочку сизображением желтых мишек.

– На, – сказал он, протягивая дочке упаковку, – знаю, тыдавно об этом мечтала, с праздником тебя, извини, забыл про детский день.

Потом Назар повернулся ко мне.

– Там вкусное печенье. Лизочек его съест, а коробочка-тожелезная, она останется, в ней можно потом нитки хранить, карандаши. Ладно,пошли к маме.

– Кто там? – раздалось из-за двери после того, как Назардовольно долго жал на звонок.

– Это я, – сказал он.

– Кто?

– Назар.

– Какой такой Хазар?

– Назар, мама, сын твой, Назар!

– Бабуля, – вступила в разговор Лиза, – открой, это мыпришли, я и папа.

– Тебя как зовут?

– Лизочек.

– Ага. Впрочем, такое сказать любой может, – бубнила из-застворки старушка, – давайте-ка…

– Бабуся, – прервала ее девочка, – если ты опять проверкуустроить решила, то я лучше сразу скажу: в туалете у тебя висит репродукция«Утро в сосновом бору», в ванной есть красный стакан, а пенсию ты прячешь накухне, кладешь деньги в коробочку из-под пельменей и засовываешь ее вморозильник.

Загремели многочисленные засовы, дверь чуть-чутьприоткрылась. Мы по очереди втиснулись в квартиру.

– Разве можно так громко кричать про деньги! – укорилаГалина Николаевна внучку. – Это неосторожно!

– Извини, бабуся, – пропыхтела Лизочка, развязываякроссовки, – ты же иначе за дверью нас долго продержишь, станешь спрашивать:если вы мои дети, то скажите, какая картина у меня висит в туалете, что застаканчик стоит в ванной? Ну я и решила ускорить события.

– Шалунья, – погрозила старушка ей пальцем, – кого это вы с собойпривели?

– Знакомься, мама, – начал Назар, но я быстро перебила его:

– Здравствуйте, меня зовут Виола Тараканова, я журналистка,собираюсь писать о детском доме. Вот, пришла взять у вас интервью.

– Милая моя, – всплеснула руками Галина Николаевна, – кто,как не я, про нашу семью расскажет!

На пенсию совсем недавно ушла, доработалась до такоговозраста, что просто неприлично стало руководить, посадила на свое место смену,так ведь все равно покоя нет! Сегодня уже раз пять звонили: Галина Николаевнато, Галина Николаевна се! Умру, так из могилы достанут! Да вы идите. Лизочек,веди гостью, только не на кухню, а в комнату, туда чай принесу.

– Не стоит ради меня суетиться, – улыбнулась я, – на кухне оченьуютно, давайте там поговорим.