– Я люблю вас, миссис Вайс, – улыбаясь, сказалон. – Я бы все равно на тебе женился, даже если бы ты не забеременела. Этолишь ускорило дело.

– Правда бы женился?

– Правда, – убежденно ответил он. Теперь он и самверил своим словам.

Они поужинали в «Пикассо», а в полночь отправились наконцерт. Мэгги то и дело бросала взгляды на кольца. На свое и Адама.

Позже, после любовных ласк и секса, Адам уже совсем былопровалился в сон, когда Мэгги тронула его за плечо.

– А? Мэгги, я тебя люблю… – промямлил Адам соннымголосом.

– Я тебя тоже. Я тут подумала…

– Нет, только не сейчас… Давай завтра…

– Я подумала, мне надо принять иудаизм. Я уже всерешила. – Она была абсолютно бодра. Адам же почти спал, но все-такикивнул.

– Завтра поговорим… Спокойной ночи, девочка моя… –И провалился в сон. А Мэгги еще долго не могла заснуть. Она лежала рядом идумала обо всем, что произошло с ней, о том, что свершилось сегодня. Это былсамый чудесный день в ее жизни. Принц наконец нашел свою Золушку и уже никудаее не отпустил.

Когда на другой день Адам позвонил матери и рассказал ей освоей женитьбе, ее голос был слышен от Лонг-Айленда до Бруклинского моста.

– О'Мэлли? Католичка? Совсем угробить меня решил? Тыненормальный! У отца из-за тебя новый инфаркт будет!

– Она хочет принять нашу веру.

Но мать продолжала кричать и не желала ничего слышать.Заявила, что он окончательно опозорил семью.

– Это ты к ней тогда со Дня Благодарения сбежал? –изобличила она сына, но тот только рассмеялся. Больше она его не унизит! Теперьу него есть Мэгги, его возлюбленная, его друг, его защитница!

– Вообще-то да. Это было самое правильное решение вмоей жизни.

– Ты ненормальный, – повторила мать. – Вокругтак много добропорядочных евреек, а ты женишься на католичке! Спасибо, что хотьне на какой-нибудь из своих черных певичек, с которыми ты частенько связывался!Могло быть и хуже!

За эти слова, за то, что мать, не зная Мэгги, уже готова еепоносить, Адам решил сказать все. Она сама напросилась, сорок два годанапрашивалась.

– Да, мам, пока не забыл. В июне у нас будет ребенок.

– Боже мой! – всплеснула руками мать, и на этотраз ее крик был слышен в Небраске.

– Я подумал, тебя это обрадует. Я тебе скоро позвоню.

– Адам, я даже не знаю, как сказать отцу! Это егоубьет!

– Сомневаюсь, – невозмутимо возразил сын. –Но если захочешь поделиться, не забудь его сперва разбудить. Пока, мам. –И он повесил трубку.

– Что она сказала? – спросила Мэгги, входя вкомнату. Она была заметно встревожена. Они только что вернулись в Нью-Йорк.Сначала Адам позвонил детям, и они восприняли новость на ура. Сказали, чтоМэгги им нравится, и порадовались за папу.

– Она в восторге, – сообщил Адам. – Я сказал,ты собираешься менять веру.

– Вот и хорошо!

Неделю спустя три пары ужинали во французском ресторане.Приглашал всех Чарли, туманно намекнув, что у него есть важная новость.

Все прибыли как по часам, пары тут же проводили к столику.Женщины были очаровательны, и настроение у всех было превосходное. Заказалиаперитивы. И тогда Чарли объявил, что они с Кэрол помолвлены и в июне сыграютсвадьбу. Все оживились и разом заговорили. Адам с многозначительной улыбкойпосмотрел на Мэгги.

– У вас что, тоже сюрприз припасен? – Чарлизаметил, как они переглядывались.

– Мы на прошлой неделе поженились, – сказал Адам,сияя. – А в июне у нас будет малыш.

– Вот это новость! Нас обставили! – обиженнопроговорил Чарли, и все засмеялись. Кэрол спросила Мэгги, когда именно долженродиться ребенок. После этого выбрали день свадьбы Кэрол и Чарли – за двенедели до предполагаемого срока. Мэгги непременно хотела быть на торжестве,пускай и с большим животом.

– А в августе-то на яхте поплывем? – забеспокоилсяГрей, и все опять рассмеялись.

– Конечно, – подтвердил Чарли под дружноеодобрение.

– А малыша можно будет с собой взять? – робкоподала голос Мэгги.

– Берите и малыша, и няньку, – согласилсяЧарли. – Все разместимся. Сильвия, ты, надеюсь, с нами?

– Да, кстати, – с довольной улыбкой сообщилГрей, – я неделю как переехал. Теперь я не бываю у Сильвии, а живу. У менясвой шкаф, ключи, на двери моя фамилия, и я подхожу к телефону. Прошу учесть!

– Помню, помню эти правила, – засмеяласьМэгги. – А праздники и отпуска вы вместе проводите? Если нет – это еще несчитается. – Она покосилась на Адама, тот недовольно поморщился.

– Мы как раз вернулись из отпуска, – ответил Грей.И он рассказал, как ездил с Сильвией и ее детьми в Вермонт и отмечал вместе сними Рождество. Он, конечно, поначалу нервничал, но все прошло замечательно. Натой неделе Эмили и Джилберт вернулись в Европу. Все вместе они решили, чтолетом, до «Голубой луны», съездят куда-нибудь вчетвером на неделю.

Грей заканчивал портрет брата, полным ходом шла подготовка кего персональной выставке. Он решил, что портрет Боя будет центральнымполотном, но на продажу выставлен не будет. Грей хотел оставить портрет и повеситьего в квартире Сильвии, как семейный портрет – так Грей выразился. Теперь,после смерти, Бой стал ему настоящим братом, каким никогда не был при жизни.Спасибо Бою, они обрели друг друга, хотя и слишком поздно.

– А что же вы двое? – поддразнил Адам, глядя наГрея с Сильвией. – Все холостяки женятся, а вы? Когда свяжете себянерушимыми узами?

– Никогда! – ответили оба в унисон под новый взрывхохота.

– Предлагаю обвенчать вас летом в Портофино – там, гдевы познакомились, – сказал Чарли.

– Поздно нам уже жениться, – убежденно проговорилГрей. Сильвия его поддержала. Ей только что стукнуло пятьдесят, а Грею, тремяднями раньше, пятьдесят один. – И детей заводить не собираемся.

– Так я и думал! – расстроился Адам, заботливопоглядывая на Мэгги.

– Теперь понятно, что за морская болезнь тебямучила, – сообразил Чарли.

– Да… – согласилась Мэгги смущенно. – Но ятогда еще не знала.

Компания засиделась в ресторане до глубокой ночи, тостыпровозглашались один за другим. Мужчины пили не в меру, но, учитывая повод,женщины их не останавливали.

Расходились, назначив все даты и согласовав планы, –день свадьбы Чарли и Кэрол, предполагаемый день родов Мэгги и августовскуюпоездку на Средиземное море. Жизнь была прекрасна. Впереди ждали чудесныевремена.