Лиза окончательно смутилась и, опустив взор, тихо пролепетала:

— Алексей Григорьевич, разве нет девушки, которая могла бы составить Ваше счастье?

— Нет, — ответил Алексей глухо и так красноречиво посмотрел на нее, что Лиза задрожала. — Коль скоро мне повезло так же, как Корнилову, я бы женился не задумываясь.

— Насколько я помню, у вас есть невеста.

— Да, вы правы. Но мое сердце холодно к ней, — он чуть помолчал и, когда молчание между ними стало гнетущим, добавил. — Я хотел извиниться перед вами, Елизавета Андреевна, — Лиза подняла на него глаза. — Тогда в полевом лагере, я не хотел оскорбить вас. Я лишь не знал, как вам сказать, что мои чувства к вам сильнее моего разума…

— Мессир! — вдруг раздался громкий баритон Корнилова позади Самойлова. Лиза испуганно вскинула глаза на Павла, который возник так неожиданно и в данный миг возвышался за спиной Алексея. Быстро отпустив руку молодой женщины, Самойлов обернулся. Лиза отчетливо отметила, как поменялся в лице Павел, увидев лицо ее собеседника. Взор Корнилова поначалу удивленный, стал темнеть и лишь спустя минуту он выдохнул. — Ротмистр Самойлов!

— Майор Корнилов, — ответил так же по-французски Самойлов, отдав честь, старшему по званию Корнилову.

— Вы во Франции? Удивлен! — недовольно произнес Павел, испепеляя Алексея яростным взором серо-зеленых глаз.

— Я направлен из России, служить адъютантом при русском посланнике.

— Весьма прискорбное известите, — заметил ехидно Корнилов по-русски, дабы большинство окружающих не поняли, о чем они говорят. — Надеюсь, ваша служба не нанесет большого урона в отношения между Францией и Россией?

Побледнев, Лиза поняла, что Корнилов специально оскорбил Самойлова.

— В отличие от вас, Корнилов, — тут же парировал Алексей. — Два года назад, в наше последнее пребывание в Париже, я несколько месяцев с успехом регулировал вопросы по денежным выплатам в пользу России со стороны французской империи. Когда как вы, ваше благородие, те два месяца пока мы были здесь, придавались фривольным отношениям с некой баронессой, напомнить вам ее имя? Кажется, ее звали Ирэн Лозиньяк.

Лиза едва не вскрикнула, когда Корнилов притиснулся к Самойлову вплотную и сжал кулаки. Она отчетливо осознала, что если бы молодые люди не были в бальной зале, то Павел, наверняка бы, затеял драку. Оба гусара, одетые в синюю форму одного полка, были довольно крупные и широкоплечие. Лишь Корнилов на полголовы возвышался над Самойловым. Молодая женщина видела, как они оба взвинчены до предела, и стреляют друг на друга ненавистными яростными взглядами.

— Господа! Прекратите! Вы же на балу! — возмутилась Лиза и протиснулась между ними. Самойлов чуть посторонился. Лиза с силой стукнула Павла своим веером в грудь и быстро выпалила. — Павел Александрович, Вы не в себе?

Корнилов окатил ее недовольным взором и, как-то слишком приторно улыбнувшись Алексею, сказал чересчур вежливо:

— Извините нас, милостивый государь, — он бесцеремонно схватил Лизу за локоток и почти поволок ее через весь зал на веранду. Когда они вышли, молодая женщина нервно вырвалась из его цепкой ладони и, отойдя от него на три шага, произнесла:

— Что на вас нашло, в самом деле?

— Я так понял, вы прекрасно провели время без меня, сударыня? — выпалил в запале Корнилов, испепеляя ее взором.

— Почему вы так зло говорите? — опешила Лиза.

— Я оставляю вас всего на полчаса! А когда возвращаюсь, то вижу вас в компании этого человека!

— Боже! Что в этом такого? Ротмистр лишь пригласил меня на пару танцев, я не вижу ничего зазорного в том…

— Вы с ним не друзья и близко не знакомы, насколько мне известно! — перебил ее молодой человек. — И это неприлично в первую же встречу танцевать подряд все танцы с малознакомым мужчиной.

— Я виделась с господином Самойловым в опере неделю назад и позже во время прогулки с графиней.

— Вот новость! Вы еще скрываете от меня свои встречи? — опешил он, окончательно помрачнев. — И, видимо, специально, — добавил он глухо.

— Вы тоже постоянно пропадаете где-то по ночам и тоже не докладываетесь мне.

— Я мужчина, это другое, — жестко и твердо заявил Павел.

— Другое? — ошарашенно произнесла Лиза. — По-вашему, вы имеете право на свои тайны, а я нет? И должна вам рассказывать обо всем?

— Вот именно! И быть под моим контролем и защитой. А еще лучше, вы бы оставили свое желание помочь мне в наших делах и просто занялись бы собой. Я и без вашей помощи смогу все сделать. Поэтому я настаиваю, чтобы вы прекратили флиртовать со всеми направо и налево. Вы поняли меня, Елизавета Андреевна?

Лиза окончательно опешила от его слов, отмахивающих авторитарным тотальным контролем. Она подняла на него огромные непокорные глаза и прошептала:

— Вы, по-моему, забываетесь, Павел Александрович. Я не ваша жена, и не ваша собственность. Посему, прошу вас, впредь…

— Это так, — перебил он ее и, схватив Лизу за локоток, вплотную приблизил свое лицо к ее ушку. — Но, предупреждаю вас, держитесь от Самойлова подальше, в противном случае вы пожалеете.

— Вы как всегда просто невыносимы, — пролепетала Лиза и, вытянув из его ладони свой локоть, быстро отвернувшись от него, произнесла. — Мне надобно в комнату для дам, не провожайте меня.

Лиза вернулась в зал, когда объявили приглашение на ужин. Гости перешли в синюю столовую, и расселись согласно карточкам. Лиза и Павел оказались рядом с австрийским послом, почти в центре стола. Ее место было по праву руку от Корнилова, а с другой стороны от молодого человека сидела Шарлотта д’Эстен. Едва Лиза увидела, что эта неприятная женщина сидит рядом с ними, у нее возникло желание немедленно уехать с бала. Ревность, мгновенно овладела всем существом Лизы. Лишь усилием воли она заставила себя сеть за стол, стараясь не замечать, как Корнилов обменивается призывными улыбками с Шарлоттой.

Ужин состоял из пяти перемен. На закуску подавали копченый лосось и салат из речных раков с укропом. А так же вина Бордо и Шаблиз. Далее гостям был предложен консоме из куриного бульона. На горячее гости могли попробовать фаршированного зайца с каштанами и тушеную сладкую телятину с трюфелями. Молодое бургундское Кот де Нои прекрасно сочеталось с этими блюдами. После подали зеленый салат. А так же различные сыры: Рокфор, Бри, Мюнстер, Нешатель, пон-л’Эвек, Шаурс. Каберне Совиньон, поданные к салату и сырам, довершало этот праздник вкуса. На десерт гостям были предложены вареные груши, мороженое и горячий шоколад.

Лиза, терзаемая своими мрачными думами, почти ничего не ела. Корнилов же с удовольствием поглощал все эти великолепные кушанья, обильно запивая вином. Шарлотта засыпала молодого человека вопросами, порой довольно глупыми, а Павел с чересчур сильным рвением, как казалось Лизе, отвечал ей. Лиза весь ужин молчала. Она украдкой бросала заинтересованные взоры на другой конец стола, где сидели русский посланник Карло Поццо ди Борго и его личный адъютант Самойлов. Все эти флюиды между Павлом и Шарлоттой действовали Лизе на нервы, а их любезный разговор просто вызывал у нее яростное чувство недовольства. Она чувствовала, что ее нервы накалены до предела. Едва досидев до конца ужина, Лиза проворно встала и решила, тотчас, покинуть бал.