Алида потянулась к Импиору, но передумала: лучше ей не показывать ценный клинок, проще прикинуться бедной деревенской девушкой, с которой и взять-то нечего.

Она проворно вытащила из-за пазухи два маленьких ножичка, которые захватила, чтобы чистить яблоки, и грозно выставила их перед собой.

– Убрал руки от моей лошади! – как можно более сурово крикнула она. – Пошёл прочь, а то не поздоровится!

Незнакомец откинул капюшон. Свет фонаря упал на его лицо, и Алида изумлённо ахнула.

– Тиль?! – Ей едва удалось скрыть радость в голосе. – Но ты же ушёл домой! Что ты здесь делаешь?!

Юноша, казалось, был удивлён не меньше её. Вечно скорбные глаза смешно округлились, на губах заиграла глупая улыбка.

– Клари! Вот те раз! Но что… Погоди, так это… ты?!

– Конечно я! – оскорбилась Алида. – Не узнал меня, что ли?

– Нет-нет, я не про то. – Он растерянно провёл ладонью по лицу и потряс головой. Потом посмотрел на Алиду, которая по-прежнему сжимала ножики в руке, и широко улыбнулся.

– Подбросишь, красавица? – Тиль нахально запрыгнул в телегу, не дожидаясь приглашения, и красноречиво посмотрел на ножи. – Да ты опасная штучка, не правда ли?

Алида смутилась и убрала ножи. Она была рада видеть Тиля, но его развязное поведение выводило её из себя.

– Это далеко не всё оружие, которое у меня есть, – предупредила она и задрала подбородок. – Подумай трижды, перед тем как воровать мои пряники.

Тиль поднял руки вверх, как вор на задержании.

– Ох-ох, ну конечно же, я даже не притронусь к твоим припасам, смертоносная госпожа.

Алида хмыкнула и пустила Морковку шагом. На сердце у неё стало тепло и легко. Одиночество больше не давило на грудь, она могла не шарахаться от каждой тени, принимая её за вора или разбойника. Мурмяуз тоже успокоился и с урчанием тёрся о руку Тиля, напрашиваясь, чтобы его почесали за ушком.

– Так ты всё это время был где-то неподалёку? – спросила Алида, когда телега минула последние деревенские дома и покатила через поле. Воздух загустел от монотонного стрёкота кузнечиков, которые к концу лета стали петь всё громче.

– Ага. Посидел в деревне, нашёл работёнку кое-какую. Хоть ты меня и прогнала, я не мог просто так уйти домой, вернуться в эту серость. Не мог не увидеть тебя ещё раз.

Он посмотрел на Алиду тоскливым взглядом. Она испытывала странную смесь смущения и негодования. Ей было приятно, что Тиль к ней привязался, но его легкомыслие ужасно раздражало.

– И чтобы найти меня, ты бросался под копыта всем проезжающим лошадям? – спросила она.

– Да я вообще понятия не имел, что ты умеешь управлять лошадью, – хмыкнул Тиль, поудобнее устраиваясь в телеге и вытягивая ноги. – Я же знал, что ты ушла в замок, куда мне путь заказан. Я несколько раз ходил в город, надеялся встретить тебя у торговых лавок. Ещё частенько прохаживался вдоль той пустоши, где мы с тобой разминулись, поглядывал на гору. У меня в очередной раз закончились деньги, я сидел в трактире, ожидая, когда хозяин освободится, и тут-то мне встретился один богатый господин. Такой высокий, в дорогой одежде, перстни с самоцветами. Городской министр, должно быть. Он мне говорит: хочешь, мол, денег заработать? Ну а кто не хочет? – Тиль хохотнул. – И из кармана мешочек достал, бряцает золотом. Я заранее на всё согласился, уж больно жрать охота, а на медяки, что мне бабка за помощь по хозяйству платила, только тарелку каши купишь.

Алида напряглась, почуяв неладное.

– И что он попросил тебя сделать?

– Да плёвое дело. Говорит, в такой-то день, едва солнце зайдёт за гору, по этой дороге проедет телега, запряжённая светлой лошадью в яблоках. Хозяйка телеги – знатная дама, которая путешествует под прикрытием. Вроде намекнул, что она ему дорога, ну, я так понял. И, говорит, даме нужна защита. Кто-то вроде стража. Я удивился: я ж не жандарм и не гвардеец, да и оружия у меня при себе нет, разве что гобоем по башке огрею. А этот щёголь посмеялся и говорит, что дамочка сама за себя постоять может, только вот нужен ей спутник, чтобы никто не подумал, что она одна путешествует. Воры испугаются и не полезут, если с ней будет мужчина, вроде того.

– И ты согласился? – спросила Алида. – Тебе ничего не показалось странным?

– Ну, а что тут такого? – пожал плечами Тиль. – Богач заботится о своей девчонке, которая куда-то собралась. Я же не знал, что это будешь ты. Но погоди-ка… – Он ошеломлённо уставился на Алиду. – Это…

Алида медленно кивнула и задумчиво посмотрела на Тиля.

– Кажется, я знаю, кто тебя купил. Сам Вольфзунд, хозяин замка, что на горе. Так что, фермер из Зелёного Лога, ты теперь тоже повязан с ним.

На минуту воцарилась тишина.

– Что же это получается, – Тиль взволнованно сверкнул глазами, – я заключил сделку с демоном?

Алида весело хмыкнула.

– О, послушай меня, у меня как-никак есть опыт в таких делах. Сделки с демонами так легко не заключаются. Ты бы сразу понял, если бы твоя душа покинула тело. Приятного в этом мало.

Она вздохнула так тяжело, как только могла, и хитро покосилась на Тиля, наблюдая за его реакцией. Музыкант побледнел, это было заметно даже в сумерках.

– Прям так уж вся душа покидает тело? – с ужасом спросил он. – Но… Но как же тогда жить? Как ты живёшь, Клари?

– Живу наполовину, – снова вздохнула она. – Не вижу снов, не чувствую запахов, не могу насладиться музыкой или красотой природы. Ах, Тиль, как я унижалась, как умоляла демона оставить мне хотя бы ощущение вкуса! Если бы я ела пироги и не могла отличить их от соломы, я бы тут же умерла.

У Тиля было такое уморительно-несчастное выражение лица, что Алида не выдержала и расхохоталась.

– Ты правда поверил? Правда, Тиль?! Первый Волшебник, какой ты смешной!

Тиль глупо заморгал и сердито сдвинул брови.

– Ах ты, обманщица! А я-то думал, как ты живёшь без души? Хотя знаешь, Клари, кое-что демон у тебя действительно отобрал. Ты правда не получаешь удовольствия от музыки. Как иначе объяснить твою неприязнь к моей игре на гобое?

– Это очень просто объяснить, – тряхнула волосами Алида. – Ты плохо играешь. Уж извини.

– Спасибо за прямоту, – кисло протянул Тиль. – Но тебе всё равно придётся слушать мои песни. Уж извини.

За перелеском началась ещё одна деревенька, поменьше, чем та, у реки, но тоже людная и обжитая. У кособокого трактира хмельно шумели. Кто-то затянул пьяную песню, в ответ на неё раздался хриплый хохот. Загремели отодвигаемые стулья, послышался женский смех. У самого входа Алида разглядела ненавистные синие мундиры и, схватив Тиля повыше локтя, прошептала плащу:

– Спрячь нас.

– Да ладно тебе, они же просто отдыхают. – Тиль махнул рукой в сторону трактира. В руках жандармов действительно блеснули пузатые кружки с тёмным пивом, но у Алиды всё равно шумело в ушах от волнения.