А Наталья еще нежилась в постели.

— Нечего разлеживаться! — скомандовала Ксения, подходя к окну.

Шторы со свистом разлетелись в стороны. Комнату залил яркий солнечный свет.

Наташа попыталась сделать вид, что не слышит, и попробовала натянуть на голову одеяло, но горничная уже вносила поднос.

— Это я распорядилась, — прокомментировала Ксюша, решительно завладевая им и пристраивая на край кровати. — Сама еще не завтракала.

Она схватила пышную аппетитную булочку и хищно вонзила в нее зубы.

— Я тут уже кое-что придумала, пока ехала. Давай скорей обсудим.

Пришлось подчиниться неизбежному.

— Ну, выкладывай свои идеи, — вздохнула Наталья, отпивая сок.

— Мой новый коттеджный поселок, — пафосно заявила Ксения, — как две капли воды напоминает тихую и спокойную немецкую деревеньку, с ее аккуратными домиками, прямыми дорожками и приветливыми жителями. Поэтому презентация должна проходить в атмосфере национального сельского праздника. Надо полностью воссоздать антураж бауэрской Германии. Тирольские напевы…

— Тироль в Австрии, — напомнила Наталья.

— Тогда баварские, — не смутилась Ксения и продолжала прожектировать: — Ароматы свежевыпеченных булочек… вот как эта…

— Она французская, — уточнила Наташа.

— Этого все равно никто не поймет, — ни секунды не задумываясь, отмахнулась подруга, все так же витая в стране своих фантазий: — Пиво, конечно, с сосисками, гороховый суп… Жители городка в национальных костюмах и все такое… Потом для детей обязательно Домик Санта-Клауса, Кондитерская, а для взрослых — Плотник, Кузнец, Садовник. А в конце каждый гость посадит свое дерево.

Наталья улыбнулась. Счастливое свойство Ксюши жить только настоящим моментом, полностью отдаваясь своей сиюминутной прихоти, было феноменальным. Ничто не напоминало о том, что произошло нынешней ночью, будто и не было той эсэмэски, ничто не омрачало радужного приподнятого настроения. Картины грядущего веселого праздника полностью заслонили пугающие перспективы столкновения с неведомыми вымогателями.

Но нет!

— В замок мы, конечно, не попадем, — голос Ксюши утратил звенящий оптимизм. — Но зато во время пресс-конференции обязательно расскажем о нем. И о том, что с меня требуют взятку. Я даже думаю, не начать ли пресс-релиз с этого заявления. «Взятка в тридцать миллионов решает судьбу нового инвестпроекта». Как думаешь?

Наталья с сомнением посмотрела на подругу.

Сенсация необходима массовым и популярным изданиям, особенно бульварным. Но крупные серьезные газеты, журналы деловых кругов и бизнес-пресса все же предпочитают, прежде всего, точную и достоверную информацию.

— Я понимаю, что ты хочешь сказать, — Ксюша заметила ее взгляд, но истолковала его по-своему, — но думаю, что я все-таки права. Во-первых, у меня серьезный проект, он имеет общественное значение, во-вторых, публичность, открытость и прозрачность — гарантия того, что от меня отстанут. Вот это как раз главное, о чем я думала сегодня всю ночь.

Вот как, оказывается! Не спала, а думала. Наталья еще раз пристально посмотрела на повзрослевшую подругу:

«Да, Ксения теперь совсем другая. Еще совсем недавно — и года не прошло — беспечная стрекозка, занятая только собой и своими необременительными стрекозьими заботами. Милая, беспечная, безответственная, безалаберная… Но вот появился долгожданный сын, и как все переменилось! Ксюша Хомутова стала совсем иной — серьезной, рассудительной, деловой. Видимо, дядя Миша все это давно увидел, потому и полюбил ее…

И даже выглядит Ксюша иначе. Была просто красивая куколка, а теперь личность — голова гордо поднята, взгляд сосредоточенный, умный… Напоминает пленительных и жизнерадостных итальянок эпохи Возрождения… И я даже знаю, кого именно!»

Наталья стремительно вскочила, в прозрачном, вызывающе коротком пеньюаре, босиком бросилась в кабинет, торопливо, роняя на пол драгоценные раритетные издания, начала рыться на книжных полках.

Есть!

Она побежала назад, схватила вскочившую и растерянно моргающую Ксению за руку, подтащила к кровати, почти силком усадила рядом с собой.

— Смотри! — торопливо листая объемный альбом «Итальянский портрет эпохи Возрождения», взволнованно протараторила она, ткнув пальцем в портрет неизвестной дамы. — Смотри, Ксю, вот на кого ты сейчас похожа!

— Кто это? — Ксения с нескрываемым интересом посмотрела на профиль гордой златовласой красавицы.

— Предположительно, Има Давероне.

— Впервые слышу, — с искренним сожалением сообщила Ксюша.

— О, это удивительная женщина! — ответила Наташа. — Она была любовницей Бальтазара Коссы, папы римского. Его в истории знают как Иоанна Двадцать третьего…

— Любовницей? И только-то, — разочарованно протянула Ксю, теряя интерес.

— Ты не понимаешь, потому что ничего о ней не знаешь. Этот папа, верней, антипапа…

— Ладно, — прервала ее Ксения, — ты пока приводи себя в порядок, одевайся. А я пойду вниз, в Интернете посмотрю, что это за папа такой.

Она быстро вышла, а Наталья еще несколько минут сидела без движения, удивленно приоткрыв рот. Ксюша за компьютером! Ведет поиск в Интернете!

Неужели материнство творит с женщинами такие чудеса?

* * *

Через час свежая и благоухающая Наташа вошла в кабинет.

Заниматься на тренажерах после завтрака она, конечно, уже не стала, но сделала несколько энергичных дыхательных упражнений, приняла контрастный душ и сейчас была полна сил и готова к активным действиям.

— Неаполитанец Бальтазар Косса — один из пап эпохи упадка, — менторским тоном сообщила Ксения, не отрываясь от компа. — Сначала он был пиратом в Средиземном море, после этого изучал право в Болонье. А потом принял духовный сан, и первый раз возведен в 1402 году в кардиналы-диаконы. Это вроде премьер-министра при папе римском. Отвечал за финансы, очень успешно, кстати, и вел военные кампании — с переменным успехом. А с 1410 по 1415 год сам был папой. Иоанном XXIII.

— А ты прочитала, что в прошлом веке был еще один папа Иоанн XXIII?

— Верно, — кивнула Ксюша, и, как примерная ученица, озвучила только что обретенные знания: — Личность этого Коссы была настолько одиозна, что после него больше пятисот лет ни один папа не принимал имени Иоанн, хотя до того оно было самое популярное среди римских понтификов. В 1958 году кардинал… э-э-э… — она взглянула на монитор, — Ронкалли[1], избранный на папский престол, принял опять имя Иоанн XXIII, подчеркнув тем самым, что Бальтазар Косса никогда не был не только папой, но и антипапой[2], то есть просто не существовал. В общем, дай-ка мне еще раз посмотреть этот портрет.