Она выскочила из ванной, быстро замотала полотенцем голову, накинула халат, босиком побежала в гардеробную, оставляя на полу мокрые изящные отпечатки.

Первый радостно-идиллический сон подсказал идею наряда. Наталья распахнула шкаф и, не задумываясь, схватила пурпурное платье от Ольги Русан — открытые плечи, узкий бархатный корсет, украшенный вышивкой и стразами, широкая шелковая юбка. Она почти бегом направилась в спальню, кинула платье на кресло, присела к туалетному столику, нанесла макияж. Сбросила халат, натянула тонкие черные чулки…

Дверь отворилась.

Володя медленно опустил букет темно-красных роз. Словно во сне, спотыкаясь, подошел к Наташе, опустился на колени, обнял, прижался щекой к нежной смуглой коже, осторожно коснулся губами. Раз, другой… Поцелуи становились все жарче и настойчивей.

Наталья отвечала ему… Владимир подхватил ее, почти без усилий поднялся и перенес к кровати.

— Сегодня год с того дня, как мы впервые встретились, — еле внятно пробормотал он, осторожно опуская ее, опускаясь рядом и расстегивая рубашку. — Я заказал столик… Но потом…

Наталья почти не слышала слов; она обвила Володю руками, прижалась, что есть сил, оторвалась на мгновение и стала стаскивать с него одежду.

Его губы и пальцы скользили по шелковистой поверхности кожи, стремясь насладиться каждым потаенным уголком. Аромат желанной женщины сводил его с ума. Наталья откинулась на подушку, подставляя тело под поцелуи, как под струи теплого дождя. Она испытывала невиданное наслаждение, когда Володины губы пробегали по ее шее, опускались к груди, скользили по животу, вдоль стройных ног и вновь поднимались вверх. Она умирала от любви к нему, к его нежным и чутким рукам, к его горячей коже, к его сияющим глазам, в которых горели любовь и страсть. Хотелось забыть обо всем, потому что впереди только счастье, и нет ничего, кроме любви и счастья, и так будет всегда, а время перестанет иметь значение…

Наташа выгнулась в предвкушении долгожданной близости. И потолок распахнулся, становясь небом, а время превратилось в вечность, и двое стали одним целым. Они потеряли чувство реальности, потому что не было вокруг ни большого города, ни стен квартиры, ничего не было, были только они и бесконечность любви…

Безмятежно улыбнувшись, Наталья перекатилась на бок и посмотрела на Володю.

— Прости. Я совсем забыла…

Она резко вскочила с постели и выбежала из комнаты. Владимир удивленно посмотрел ей вслед, но не прошло и минуты, как она вернулась назад, держа в руках небольшой футляр.

— Это тебе.

На руку легко скользнул и защелкнулся браслет Patek Philippe.

— «От отца к сыну», — улыбнулся Владимир. — Это намек?

— Может быть… — в тон ему ответила Наталья.

— Тогда посмотри, пожалуйста, в правом верхнем кармане пиджака, — с подчеркнутым безразличием предложил он.

— Damiani! — счастливо рассмеялась Наташа, надевая на тонкий пальчик изящное черно-белое кольцо, не в силах оторвать восхищенный взгляд от переливающихся бриллиантовых искр на руке. Ни одна женщина не в силах устоять перед такими украшениями. Впрочем, таких женщин и не существует. Каждая хочет всегда быть самой лучшей, самой красивой и любимой. А Дамиани знает толк в земных наслаждениях и пытается передать это весьма полезное знание в своих украшениях. Это своего рода эпикурейская философия.

— Бери от жизни все, что приносит тебе удовольствие, — так, кажется, рекомендует Дамиани, — прокомментировал Володя, — Красивые вещи, любовь, вкусную еду…

— Так едем скорей ужинать! — предложила Наталья, продолжая любоваться кольцом.

Он покачал головой:

— Не сейчас. Я не хочу никуда спешить. Сначала буду мыть тебя в ванне, каждую ложбинку, каждый изгиб. Потом медленно-медленно вытирать каждую клеточку твоего тела. А потом снова любить…

У Наташи перехватило дыхание, она судорожно глотнула воздух, протянула руку, увенчанную кольцом, коснулась Володи, лаская, провела пальцами по его телу. Вверх, вниз, снова вверх. Снова прижалась к нему и, чувствуя, как сильно хочет его, хрипло прошептала:

— Не потом — сейчас… Сейчас…

А потом они действительно были в ванне, и он нежно намыливал ее стройное извивающееся тело. И медленно стирал пушистым полотенцем с бархатистой кожи блестящие искрящиеся капельки, целуя ее шею, плечи, грудь…

* * *

— Значит, вы все-таки решили встретиться с этим Игорем Сергеевичем?

— Да. Не официально идти к нему на прием, а неформально. Условно, конечно. Устроить презентацию проекта, пресс-конференцию, а после всего — фуршет. И там с ним побеседовать.

— Ну а если он просто не придет? Он же не обязан все тусовки посещать, тем более неофициальные.

— Все предусмотрено. Мы договорились с Кариной, она обещала устроить. Тем более что пригласим-то мы его официально. Большой инвестиционный проект не может его не касаться.

Они все же поехали в ресторан и теперь, сидя в уютном полумраке, под тихую ненавязчивую музыку, вели неспешную беседу.

— Все это очень любопытно, — заметил Володя. — Особенно теперь.

— Почему — особенно?

— Как ты думаешь, почему я опоздал? — вместо ответа спросил он.

— К начальству вызвали в последнюю минуту? — предположила Наталья.

— Вот именно! Мне поручено подключиться к расследованию убийства тамошнего вице-мэра.

— Но ведь убийства расследует убойный отдел, — удивилась Наташа.

— Непосредственно убийство — да. Но там еще много наверчено, уже по нашей части. Коррупция.

— Все равно не понимаю, почему этим должен заниматься столичный УЭБ. Этот город — не Москва.

— Но подчиненный субъекту Федерации.

— А-а-а, — не очень уверенно протянула Наталья. — Тогда понятно.

Через мгновение она оживилась:

— Значит, я смогу тебе помочь! Можно поговорить с людьми…

— Ни в коем случае! — взволнованно запротестовал он. — Речь идет об убийстве, может быть, о двух убийствах, даже скорей всего — двух.

— Ты же сказал, убили вице-мэра.

— А убийцей считают начальника местного УВД Александра Иволчева, который в ту же ночь покончил с собой.

— А ты не считаешь?

— Не могу ничего утверждать. Я с ним немного знаком, учились вместе. Не похоже на него, но это, конечно, не аргумент.

Они немного помолчали.

— Мне вот что непонятно, — сказала, наконец, Наталья, — какое отношение имеет к коррупции в городе руководитель УВД. Он же не берет взятки за то, чтобы преступников ловить?

— Он сам — нет. Но его подчиненные…

— Но ведь это же их работа!

Владимир усмехнулся: