— Тихое время, — шепчет он, запечатлевая нежный поцелуй на моих губах, прежде чем уткнуться лицом мне в шею.

— Хочешь пообниматься? — спрашиваю немного удивленная.

— Да. — Он зарывается носом еще глубже. — Хочу пообниматься со своей женой. Ты собираешься мне отказать?

— Нет.

— Хорошо. Значит, наш брак заладился с самого начала, — говорит он совершенно серьезно.

Поэтому я позволяю ему прижаться ко мне. Наслаждаюсь ощущениями его веса, запаха и стука его сердца, бьющегося напротив моей груди. Мне нравится тихое время, но когда я смотрю на высокий потолок, разум, естественно, блуждает в мыслях, сдерживаемых несколько недель, — мыслях, которые я изо всех сил старалась отогнать. Это невозможно. Совершенство этого момента, нашей любви, омрачено реальностью предстоящих задач.

От Микаэля не было никаких известий, так что, предполагаю, он все еще в Дании. На данный момент я избавлена от этой проблемы, хотя он скоро вернется, и я предполагаю, что он очень будет настаивать на нашей встрече. Корал тоже не было видно, а Сару вышвырнули вон после того, как она призналась во всем, что сделала, о чем я и так знала. От Мэтта я ничего не слышала, так что он определенно понял мой посыл, но мне все еще слишком любопытно, откуда он знает о проблеме Джесси с алкоголем. А еще в понедельник у меня должны начаться месячные. Я никогда еще так сильно чего-то не желала. Ребенок? Даже не могу думать об этом, и я полностью осознаю, что зарыла голову в песок. Глубоко-глубоко.

Джесси больше не упоминал об этом, но он хочет, чтобы я забеременела. Он ясно дал понять, что с удовольствием бы привязал меня к себе, и думает, что с помощью ребенка сможет этого добиться. Он счел бы это идеальным предлогом для того, чтобы я бросила работу, — еще одна его мечта. Но я люблю свою работу. Люблю проводить дни, проектируя и общаясь с клиентами. Я буду сражаться с ним за это. Бороться изо всех сил… если не залечу. Понятия не имею, что буду делать, если это произойдет. Знаю, он будет интересоваться, есть ли признаки, что у меня идут месячные, и мне не удастся скрыть этого от него. Я заставляла его пользоваться презервативами две недели, и он демонстрировал к ним явное отвращение, но если я не беременна, то хочу, чтобы так и оставалось.

— Ты сделаешь кое-что для меня? — спрашиваю тихо.

— Все, что угодно. — Горячее дыхание на моей шее заставляет меня повернуть к нему голову, побуждая посмотреть на меня. Он появляется из своего укрытия, зеленые глаза смотрят на меня. — Чего ты хочешь, детка?

— Не мог бы ты, пожалуйста, устоять против разговора с Патриком о Микаэле?

Готовлюсь к отказу. Мне удалось держать его подальше от моего босса, но Патрик и Ирен прибудут позже на вечерний прием, и я не уверена, что Джесси сможет сдержаться. В деле с Микаэлем все было спокойно, и мне разрешили работать, даже при постоянных звонках Джесси. Я бы нисколько не удивилась, если бы он был в курсе, что мой датский клиент находится за пределами страны.

— Я согласился не устраивать визит к Патрику, если ты с ним поговоришь. И мне так думается, что ты это не сделала. — Он выжидающе поднимает брови, глядя на меня.

Нет, я этого не сделала, потому что понятия не имею, как к этому подойти. Патрик был достаточно шокирован, услышав, что я выхожу замуж за одного из клиентов вскоре после заключения контракта. Я вряд ли могла добить его тем, что спрыгну с корабля самого важного клиента «Рококо Юнион», клиента, гарантирующего Патрику пенсию — пенсию, которая ему не понадобится, если я расскажу ему новости, потому что тогда он наверняка умрет от шока.

— Дай мне время до понедельника, — умоляю я. — Я поговорю с ним в понедельник.

— До понедельника, — соглашается он, слегка прищурившись. — Ава, я серьезно. У тебя есть время до понедельника, а потом вмешаюсь я.

— Хорошо.

Он слегка хмыкает, а затем снова утыкается мне в шею.

— Понедельник, — снова бормочет он. — И когда я смогу увезти тебя отсюда?

— Я тебя предупреждала, если хочешь так быстро пожениться, то медового месяца не жди какое-то время. Ты согласился, помнишь?

Он поднимает голову и хмуро смотрит на меня.

— И когда же я смогу остаться с женой в полном одиночестве? Когда смогу любить ее?

— Ты всегда меня любишь. Когда я не работаю, я с тобой. И ты пишешь и звонишь мне достаточно часто, так что технически я все равно весь день связана с тобой. — К этому вопросу мне тоже нужно вернуться. Он неумолим.

— Хотелось бы мне, чтобы ты бросила работу, — он надувает губы, а я качаю головой, как делала каждый раз на его предложение. Он пока не требует, но это произойдет, скорее всего, при появлении Микаэля на горизонте. — Стала бы свободной леди, — напирает он.

— Как бы я стала свободной леди, будучи постоянно прикованной к тебе?

Он толкается бедрами в мой пах, заставляя меня резко охнуть.

— Ладно. Тогда будь моей леди для удовольствий. — Он ухмыляется, хитрая задница, и я подозреваю, что на горизонте маячит вразумляющий трах. Мне бы хотелось, чтобы он взял меня жестко. Это было бы приятной переменой после последних нескольких недель нежного Джесси.

— Уорд, ты не возьмешь меня сейчас. Нам нужно спуститься вниз, пока за нами не явилась мама.

Он закатывает глаза и вздыхает.

— Твоя мать — заноза в гребаной заднице.

— Ты сам ее заводишь, — смеюсь я.

Он отодвигается от меня и тянет к краю кровати.

— Ей нужно смириться с тем, у кого власть, — откровенно говорит он, начиная надевать на меня наручники.

Мое веселье возрастает.

— Ты прикасаешься ко мне. Конечно, власть у тебя.

Пытаюсь высвободить руку из его хватки, но лязг металла вскоре говорит мне, что ему уже удалось меня поймать. Смотрю на него снизу вверх. Он плутовато ухмыляется.

— Прости. — Он трясет наши запястья, отчего наручники снова лязгают. — У кого власть?

Я хмуро смотрю на него.

— Сегодня у тебя. — Перекидываю волосы через плечо и поправляю бриллиант.

— Ты ведешь себя очень разумно, — тихо говорит он, наклоняясь и захватывая мой рот. Я держусь за его плечо и впитываю ощущения его усердного языка и тепло большой ладони, прижатой к моей пояснице. — Хммм, — напевает он. — Вы восхитительны на вкус, миссис Уорд. Готова?

Я встряхиваюсь, возвращаясь к жизни.

— Да, — говорю, запыхавшись, и вся разгоряченная.

Взгляд Джесси скользит вниз, к моему животу, и