Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Чтобы не дразнить гусей, Капа пошла знакомиться с Марсиком. Марсик был рыжим, как апельсин. Он сразу полез кусаться, но бабушка крикнула: «Марсик, псыть!» Марсик завилял хвостом, похожим на кудрявый бублик, и ушёл в будку, громко волоча за собой железную цепь.
Потом Капа встретила козу, только не Бодуна, а другую – белую, с чёрным козлёнком. Козлёнок сразу полез бодаться. Он взбрыкивал задними ножками и смешно мотал головой.
– Нюрка, брысь! – закричала бабушка, и коза с козлёнком ускакали за дерево.
Потом Капа встретила кошку. Кошка лежала на правом боку и щурилась на солнце.
– Кис-кис-кис, – сказала Капа.
– Мяу, – лениво ответила кошка и дрыгнула передней лапкой.
Незаметно Капа дошла до дырки в заборе. За забором начиналась лужайка. Посреди лужайки в высокой траве лежало что-то коричневое и большое. Капа подобралась ближе и тихо сказала: «Эй!»
Коричневая гора зашевелилась и встала на ноги. Это была корова. Капа знала, что коровы бывают, но она не знала, что они бывают такими большими. Корова задумчиво пошевелила губами и сказала: «Мууу-у». У неё это получилось даже громче, чем у парохода, на котором они в прошлую субботу ездили на пляж. Капа попятилась. Корова подумала и шагнула к ней. Капа развернулась и побежала. Она бежала быстро-быстро, но всё равно успевала кричать «бабушка-бабушка-бабушка-бабушка!»
Маленькая бабушка, как ястреб, бросилась на большую корову и быстро вытолкала её на дальний край лужайки.
– Ты зачем коровы испугалась? – спросил подоспевший папа. – Она просто хотела познакомиться поближе.
– Я ей познакомлюсь, – рассердилась бабушка и погрозила корове маленьким, но твёрдым кулачком: – Тебе что было велено? – Пастись! Вот и пасись!.. А ты по сторонам ходить, глаза твои бесстыжие…
Капе стало жалко корову, и она спросила:
– А как её зовут?
– Корову-то? Нюркой.
– Так ведь и коза тоже Нюрка, – удивился папа. – Что ж это у тебя две Нюрки на одном огороде?
– Три, – подумав, ответила бабушка. – Ещё кошка Нюрка.
– Ну, кино! Три Нюрки! И как ты в них не путаешься?
– Такое скажешь! Что ж я кошку от козы не отличу?
– Логично, – согласился папа, а Капе сказал: – Мы за обедом Нюркину сметану ели… Я имею в виду Нюрку, которая корова.
Ещё папа сказал, что корова Нюрка только с виду корова, а на самом деле – это настоящий завод по переработке травы в молоко. И хотя люди научились делать из молока вареники со сметаной и мороженое с изюмом, до коровы им ещё ой как далеко.
«Мууу-у», – одобрительно прогудела Нюрка и начала пастись, то есть запасаться травой для производства молока. По Нюркиным глазам было видно, что папины слова ей понравились и если бы она была не коровой, а кошкой, то с удовольствием потёрлась бы о папину ногу.
* * *
Чтобы не мешать корове, все пошли спать. Кроме папы и бабушки. Бабушка собралась к Семёновне узнать про зубы, а папа решил сбегать на почту – дать маме телеграмму, что у них пока всё в порядке.
Спать Капу положили в гамак, но не сразу, а с третьей попытки, потому что гамак попался какой-то крученный. Он постоянно перекручивался и вытряхивал на траву всё, что в нём лежало. А лежало в нём много чего: подушка, подстилка, простынка, покрывало, лопатка, кукла Настя, пряник и миска с венгерскими сливами. Не вытряхивалась из гамака только Нюрка, потому что успевала выпрыгивать. Но не та Нюрка, что коза, а которая кошка…
Пока Капа вываливалась, папа успел рассказать, что спать в сетке, подвешенной высоко над землёй, придумали индейцы из Южной Америки, потому что в тамошних тропических лесах полным-полно ядовитых змей. Правда, вскоре выяснилось, что гамак не спасает от укусов хищных птиц, которых в тропических лесах ещё больше, чем кусючих змей. Поэтому спящие индейцы научились спать враскачку, чтобы сбивать птицам прицел. Рассказывая про это, папа шипел и махал крыльями, причём так похоже, что Капа не могла понять, когда он шутит, а когда говорит серьёзно…
* * *
Когда взрослые ушли, сад наполнился новыми звуками. В траве стрекотали невидимые кузнечики. Над клумбой жужжали полосатые шмели, похожие на шерстяные носочки. В расплавленном, как асфальт, воздухе буксовали мелкие мушки и звенели перегретыми моторчиками. Огромные стрекозы с вертолётными кабинами вместо голов шуршали перепончатыми крыльями. Божьи коровки, похожие на горбатых мопсов, деловито шаркали ногами. И только одинокая мохнатая гусеница молча ползла по листу, то и дело превращаясь из восклицательного знака в вопросительный и наоборот…
Капа лежала и смотрела вверх. Сквозь густые ветки просвечивались синие пятна неба. Змеи ещё не появились, но в небе уже кружили птицы. Капа потянула верёвку, специально привязанную к забору. Гамак качнулся и поплыл над травой, а в листве заметался солнечный лучик, скользнул по невидимой паутинке и вдруг брызнул в глаза неожиданно и ярко. Капа засмеялась, но не над лучиком, а просто так…
Потом к ней подошла подружка Нюра из соседнего подъезда и, жуя траву, промычала:
– Вставай, пора карасей ловить!
Капа открыла глаза и увидела папу.
Он теребил её за плечо и говорил:
– Вставай, пора карасей ловить…
Услыхав про карасей, Капа обрадовалась и встала так быстро, что даже кошка не успела выпрыгнуть и тоже шлёпнулась на траву.
Сборы были недолгими. Капа стёрла землю с коленок, папа сорвал огурец, а бабушка завернула в белое полотенце краюху хлеба, оставшуюся от обеда, и четвёртую куриную ногу. Ещё они взяли ведро для карасей и удочки. Удочки оказались обыкновенными палками, которые надо носить длинным концом назад, чтобы не натыкаться на встречные деревья. К концу каждой палки папа привязал леску, поплавок, грузило и крючок, потому что на удочку без лески, поплавка, грузила и крючка карася поймать трудно.
* * *
К речке Караське вели две дороги: через поле и через лес.
– Пойдём через лес, – сказал папа. – Покажу тебе муравьёв.
Капа удивилась: муравьёв она что ли не видела? Да сто раз она их видела, а если считать каждого по отдельности, то, может, и тысячу. Муравьи жили в норке возле песочницы, на дереве возле подъезда и в хлебнице на кухне. Бабушка Тоня с ними боролась, но муравьи всегда побеждали. Так что Капа не очень-то обрадовалась муравьям, но вслух промолчала, а про себя подумала, что, если повезёт, в лесу они встретят какого-нибудь зверя покрупнее, например, ежа или зайца. А если не повезёт, – то волка или медведя.
Только лес оказался совсем безлюдным. Хотя в нём, конечно, попадались разлапистые деревья, которые вырывали из рук удочки, а вот ежи и зайцы – нет. Капа немного затосковала, но тут деревья расступились и открыли большую поляну. Она была завалена огромными земляными кучами, чуть ли не с папу ростом, словно тут недавно побывали строители. Капа подошла поближе и вдруг заметила, что кучи шевелятся.