– На то мы и друзья, – хмыкнул он. –Детка, – позвал он ласково, я хотела удивиться, не тому, как он меняназвал, в этом как раз не было ничего необычного, меня так зовут все кому нелень, удивление вызвала его интонация. Но вместо того, чтобы удивиться, янасторожилась. – Я в это дерьмо не полезу, – подняв на меня глаза,твердо сказал Лялин. – И не проси.

– Неужто все так серьезно? – испугалась я.

– Это я так, на всякий случай. Чтоб ты была в курсе.

– Ага. Спасибо тебе, Олег.

– Да не за что. – Он засмеялся, но как-то не оченьвесело.

Мы разглядывали друг друга, глупо ухмыляясь. Лялин дажеслегка хохотнул, потом покачал головой и сказал:

– Ты, конечно, знаешь, что сестра твоего Борьки уДидонова в главных редакторах.

Я нахмурилась и ответила:

– Впервые об этом слышу. Я даже не знала, что у негоесть сестра.

– Теперь знаешь.

– Выходит, сестрица обратилась к нему с малюсенькойпросьбой, а он не смог ей отказать. Олег, это ж чепуха, а парня сегодня убили…

– Вот-вот. Оттого я и предупредил сразу: не жди, что яполезу в это дерьмо. Тупому ясно, сунешь палец, а без башки останешься.

– Да с какой стати? – разозлилась я, потому что непонимала, что его так насторожило в данной ситуации.

– А с такой, что дело не стоит выеденного яйца, а трупуже появился. И Дед просил разобраться. Ведь просил?

– Да его уже давно журналюги допекают. Мне стоилобольших трудов уговорить его не делать резких движений, так что этот папарацци…

Лялин кивнул, вроде соглашаясь, но как-то так выходило, чтона самом деле он скептически усмехается.

– Когда наши умники что-то затевают, простым гражданам,как мы с тобой, очень долго приходится шевелить мозгами, чтобы понять, кудаветер дует. Смотри в оба. Ты опять в игре, хочешь ты этого или нет.

– Умеешь ты успокоить, – проворчала я.

– Просто не тороплюсь на твои похороны.

– Вот черт… – Я принялась кусать губы, а Лялинпродолжил развлекаться с зажигалкой. – У тебя есть что-нибудь наДидонова? – спросила я.

– На что он тебе? – вроде бы удивился Лялин.

– Нетрудно догадаться, – съязвила я.

– Брось, не трать на него время. Хотя…

– Ну… – вновь насторожилась я.

– Последнее время у него большая дружба с Игнатовым.Игнатов серьезный мужик, с серьезными деньгами. Очень может быть, из этоговыйдет что-то путное.

– И Дед, предвидя подобную ситуацию…

– Это ты сказала, – ткнул в меня пальцем Лялин.

– Само собой. Так у тебя есть что-то на Дидонова?

– Жена-алкоголичка. Подойдет?

– На кой ляд мне его жена?

– Сыночек балуется марихуаной.

– Лялин, – начала я злиться.

– Хорошо. Сам Петр Васильевич тяготеет к мужскомустриптизу. И не только.

– Врешь, – брякнула я. Дидонов всегда казалсямужиком простоватым и без фантазии. И нате вам… – Господи, что ж в миределается? Подружка, то есть друг у него есть?

– Он очень осторожен. Вряд ли позволит себе что-то внашем городе.

– А…

– Все, – махнул рукой Лялин. – Проваливай. Уменя работы полно. Вид твоих коленок меня расслабляет, а мне надомобилизоваться.

Я спрыгнула со стола, демонстрируя обиду, и пошла к двери.

– Детка, – позвал Лялин, я с интересом оглянулась,а он напомнил: – Будь осторожна.

– Ага, – вяло кивнула я.

Уже в машине я прикидывала и так и эдак и очень злилась наЛялина. Любит он наводить тень на плетень. Всюду ему видятся подводные течения,заговоры и прочая дребедень. Да и я хороша. Наплела семь верст до небес, аникакого убийства, возможно, вовсе нет, есть несчастный случай. Каждый день вгороде кого-то сбивает машина… Зазвонил мобильный.

– Детка, – доложил Виталий, – тачку нашли наГоголя. Угнали сегодня утром со стоянки возле дома на Пирогова, хозяин даже незаметил, пока менты не сообщили. Пятый день в запое.

– А не мог он сам в запое за руль сесть?

– Не мог. Жена сегодня знакомого лекаря вызывалакапельницу ставить, как раз в то время, когда ДТП произошло. Что еще я могу длятебя сделать?

– Похоже, ничего. В тачке, конечно, ни отпечатков,ничего стоящего.

– Конечно.

Я простилась и горестно вздохнула: “Ну вот, и помечтать недали. Несчастным случаем и не пахнет, к убийству подготовились”.

Можно было и здесь пофантазировать, мол, свистнул какой-тоолух тачку… Олух свистнул тачку утром, чтобы к обеду появиться на ней в центрегорода, сбить человека и бросить машину в пяти кварталах от места происшествия.

– Чего ж так не везет-то? – пробормотала я инаправилась домой.

Часов в семь вечера я выходила из машины в тихом переулкевозле двухэтажного углового здания, по всему фасаду которого сияли огнирекламы, а возле входа стоял мордастый парень в красной рубахе. Что за идиотдодумался так его вырядить? Надо спросить Вовку, он должен знать.

Я толкнула дверь и некоторое время придерживала ее,дожидаясь, когда Сашка перетечет с улицы в холл.

– Ты бы его хоть в сумке таскала, – ворчливозаметил парень в красном.

– Ага, – огрызнулась я, – посиди сам целыйдень в сумке. – Парень покачал головой, а Сашка из вредности замедлилшаг. – Пошевеливайся, – шикнула я.

Холл был пуст, если не считать охранника, меня и собаки.Боковая дверь открылась, и появился Вовка, то есть Владимир Павлович.

– О, привет, – сказал он, направляясь комне. – Решила отдохнуть?

– Еду мимо, жрать охота, вспомнила, что ты хорошийчеловек. Накормишь?

– Ну… – развел он руками. – Сядешь в зале, или комне пойдем?

– Сашка любит общество.

Владимир Павлович наклонился и погладил пса, с Сашкой онидружили, оттого он и не возражал, когда я появлялась здесь в сопровождениисобаки.