Тут, конечно, можно было усомниться в правоте чужих слов,фантазии разгулялись и все такое, но характер травм говорил о другом. Не первыйраз мне доводилось видеть покойников, время от времени они возникали в моейжизни, и, как всегда, некстати. Взглянув на Борьку, я поняла: сработанопрофессионально. А дальше вовсе тьма египетская. Кому надо было убивать Борьку?Сидит себе парень в своей фирме, торгует компьютерами, никому не мешает. Мне лиэтого не знать? Однако вот он – у моих ног, окровавленный и бездыханный,значит, кому-то это нужно.

Подъехала “Скорая”, а следом милиция. Я отошла в сторонку инабрала номер Дедовой охраны. С его новым начальником службы мы не очень-толадили, и я обрадовалась, услышав голос Виталия. Этот был из старой гвардии ипонимал все без лишних слов. Втолковав ему, чего хочу, я направилась кмилиционеру, сиротливо стоявшему рядом с трупом. Следующие полчаса я потратилана пустые разговоры, хотя и надеялась, что извлеку из них пользу. Но везет мнедалеко не всегда, не повезло и в этот раз. Через некоторое время я загрузиласьв “Ситроен” и отправилась восвояси в тоске и отчаянии.

Тоска хоть и присутствовала, но все же я была уверена:никакого отношения Борькина смерть ко мне, то есть к недавним событиям, неимеет. Но черная мысль уже разъедала мой многострадальный мозг, и вовсевыкинуть из головы я ее не могла. Оттого прямиком отправилась к Лялину. Не такдавно он был начальником охраны Деда, но счастливо покинул наш серпентарий и,судя по всему, нисколечко об этом не жалел. Он ушел в фирму, которая занималасьохраной грузов, на весьма хороший оклад и почтенную должность, а еще в четырехфирмах числился консультантом. В общем, на жизнь ему хватало, а покоя не впример больше. Я завидовала ему, хотя и мне никто не мешал сменить местоработы. Когда-то я даже мечтала об этом, но лишь представлялась возможность, топо какой-то неведомой причине я ею не пользовалась. Загадка русской души.

Офис Лялина с улицы выглядел скромно, а внутри отделан былбогато. Кабинет поражал величиной и дорогой мебелью. Сам Лялин, здоровенныймужик сорока шести лет, благодаря рыжим усам, был похож на добродушного моржа.Если учесть, что он долгие годы работал в разведке, таковому впечатлению могдоверять лишь идиот. Лялин – мужик с характером и принципами. У меня вовсе небыло никаких принципов, и, должно быть, по этой причине я его сильно уважала.Год назад мы сумели помочь друг другу, и это лишь увеличило взаимную симпатию,оттого, направляясь сюда, я рассчитывала на теплый прием.

– Кого я вижу, – пропел Лялин, крутанувшись вкресле.

– Привет, – хмыкнула я, подниматься он не стал, ая в отместку подошла и смачно его поцеловала, ухватив за уши.

– Не иначе как чего-нибудь попросишь, – скривилсяон, хоть и явно был доволен. Я взгромоздилась на край стола и немного подрыгаланогами, широко улыбаясь.

Он крякнул, сложил руки на животе, дабы избавить себя отискушения погладить мои коленки, и сказал:

– Хорошо выглядишь.

– Врешь, – не поверила я.

– По мне, так лучше не бывает. Просто удивительно, чтоты до сих пор сидишь в девках.

– Вот-вот.

– Не “вот-вот”, а паскудный характер.

– Это точно. Куда мне замуж, меня и в любовницы никтоне зовет.

– Я возьму с охотой. Ну что, поладим? – Мы дружнозасмеялись, после чего Лялин все-таки похлопал меня по коленке и серьезносказал: – Рад тебя видеть. Как там в нашей богадельне?

– Нормально.

– Ага. А ты зачем приехала? Неужто хотела на менявзглянуть?

– Тебя это удивляет? – пожала я плечами иусмехнулась: – Газету видел?

– Видел, – кивнул Лялин. – Ну и что? Ветердует, собаки лают. Ты фотогенична, фотография мне понравилась, а статейкадрянь. Забудь.

– Не могу, – сложив руки на коленях, заявила я.Лялин удивленно поднял брови.

– С какой стати? Неужто Дед решил… Это глупо.

– Уж не знаю, – сказала я с намеком напечаль. – Парень, что был со мной той ночью, погиб час назад. Какой-тоурод сбил его машиной в центре города, когда я тихо-мирно ждала его в кафе,чтобы задать ему пару вопросов.

– Случайностью это быть не могло? – спросил Олег итут же отвел глаза. – Вот черт, опять труп. И ты и я знаем, если одинимеет место быть… – в общем, спокойной жизнью не пахнет.

– Это точно, – без энтузиазма согласилась я.

– И что ты думаешь? – помолчав немного, спросилЛялин. Раньше он таких вопросов не задавал. Мог спросить “что скажешь”, адумали мы всегда примерно одинаково, наверное, это что-то вроде родства душ.

– Что я могу думать? – обиделась я, потому чтоявилась сюда, чтобы послушать умного человека, а он вместо этого вопросызадает, к тому же дурацкие. – Допустим, газетка и так далее – подстава.Вопрос: кому надо вывалять меня в грязи? Должна быть цель, верно? А эта хрень вгазете просто чепуха. Даже если иметь в виду мою репутацию. Не тот я человек,чтобы кто-то всерьез мною озаботился.

– Цели ты не видишь, – вертя зажигалку в руках ине глядя на меня, заметил Лялин. – И это скверно. Цель, конечно, есть. Ито, что ты о ней ни ухом ни рылом… значит, что-то готовится. И если начали стебя…

– Хочешь сказать, им нужен Дед?

Он пожал плечами, повертел в руках зажигалку.

– Я гадать не любитель, а чтобы трезво оценитьситуацию, нужны факты. Их нет. Не считая двух: дурацкая статья и гибель твоегоприятеля. Вопрос: как они взаимосвязаны?

– Кто-то не хотел, чтобы я узнала, кому понадобилосьобливать меня грязью?

– Возможно. Но я больше склоняюсь к другой мысли…

– Не тяни, – нахмурилась я, потому что Лялинзамолчал. Я знала его привычку подолгу сидеть истуканом, вдруг отключившись отреальности посреди фразы.

– Кому-то хотелось, чтобы ты так решила. Вот парень исыграл в ящик.

– Да-а, – протянула я, без удовольствия глядя наЛялина. Теперь гадай, в самом деле он что-то почуял (а чутье у него, кстати,волчье) или так, фантазирует. – Что делать? – спросила я, надеясь,что он ответит. Олег пожал плечами.

– А что тут сделаешь? Надо ждать. Сказавший “а”,непременно скажет “б”.

– Утешил.