Ни для кого не секрет, что у американской столицы богатаямасонская история. Краеугольный камень Капитолия заложил, в строгом согласии смасонскими ритуалами, сам Вашингтон, да и весь город проектировали вольныекаменщики — Джордж Вашингтон, Бенджамин Франклин и Пьер Ланфан, —блистательные умы, украсившие новую столицу масонскими символами, проникшими вархитектуру и искусство.

«Каких только безумных идей не отыскивают в этих символах!»

Многие конспирологи утверждают, будто отцы-основатели,масоны, владели тайнами огромной важности, а в расположении улиц Вашингтона сокрылизагадочные послания. Лэнгдон никогда не придавал значения этим домыслам. Омасонах ходит столько ложных слухов, что даже у образованных студентов Гарвардаскладывается весьма искаженное представление о братстве.

В прошлом году в кабинет Лэнгдона ворвался взбудораженныйпервокурсник. В руках у него была распечатка из Интернета — карта города сотмеченными улицами, образующими различные фигуры: сатанинские пентаграммы,масонские компас и наугольник, голову Бафомета. Рисунок якобы доказывал, чтопроектировавшие Вашингтон масоны были участниками некоего зловещегомистического заговора.

— Забавно, — усмехнулся Лэнгдон, — тольконеубедительно. Проведи на любой карте несколько пересекающихся линий, и ониобязательно образуют какую-нибудь таинственную фигуру.

— Но это не простое совпадение! — вскричал юноша.

Лэнгдон терпеливо показал студенту, что те же самые символыможно изобразить на карте Детройта.

Юноша очень расстроился.

— Не огорчайтесь, — сказал ему Лэнгдон, — уВашингтона действительно есть поразительные тайны… только кроются они не вкартах.

Студент заинтересовался:

— Тайны? Например?

— Каждую весну я читаю курс «Оккультные символы».Приходите, узнаете много нового о Вашингтоне.

— Оккультные символы! — Юноша явно воспрялдухом. — Выходит, там все-таки есть дьявольские знаки!

Лэнгдон улыбнулся:

— Видите ли, слово «оккультный», хоть и наталкивает намысли о поклонении дьяволу, на самом деле означает «тайный» или «скрытый». Вовремена церковного господства любое знание, противоречащее религиозным догмам, держалив секрете и называли «оккультным». Испугавшись таких знаний, церковь объявилавсе оккультное происками дьявола, и этот предрассудок жив по сей день.

— Ясно… — Юноша разочарованно сник.

Впрочем, весной Лэнгдон увидел его на своей лекции, в первомряду, когда пятьсот студентов набились в аудиторию театра Сандерса — старыйлекционный зал со скрипучими деревянными скамейками.

— Всем доброе утро! — крикнул Лэнгдон с обширнойсцены. Он включил диапроектор, и за его спиной появилась картинка. — Покавы рассаживаетесь, кто мне ответит, что это за здание?

— Капитолий США! — хором прокричало несколькодесятков человек. — В Вашингтоне!

— Верно. Металлические конструкции купола весят девятьмиллионов фунтов. В 1850-х этот архитектурный подвиг не имел себе равных.

— Клево! — крикнул кто-то.

Лэнгдон закатил глаза.

«Вот бы кто-нибудь запретил это слово!»

— Ладно, поднимите руки, кто хоть раз бывал вВашингтоне?

Тут и там поднялось несколько рук.

— Да, негусто… — Лэнгдон изобразилудивление. — А кто был в Риме, Париже, Мадриде или Лондоне?

В воздух взлетели почти все руки.

Обычное дело. Американские студенты обязательно проводили вЕвропе хоть одно лето, прежде чем погрязнуть в суровых буднях настоящей жизни.

— Похоже, многие из вас ездили в Европу, но мало ктобывал в столице нашей родины. Как вы думаете, почему?

— В Европе нет возрастного ценза на продажуспиртного! — крикнул кто-то.

Лэнгдон улыбнулся:

— Хотите сказать, дома вас это останавливает?

Все рассмеялись.

Как обычно, в первый учебный день тишины в аудиториидобиться было нелегко: студенты с трудом успокаивались, ерзали и скрипелидеревянными скамейками. Лэнгдон любил читать лекции в этой аудитории: по скрипусидений сразу ясно, насколько ученики заинтересованы новым материалом.

— Кроме шуток, — сказал Лэнгдон, — вВашингтоне собраны образцы лучшей мировой архитектуры, искусства и символизма.Не лучше ли побывать в собственной столице, прежде чем ехать за рубеж?

— Всякие древности круче.

— Под «всякими древностями» вы подразумеваете замки,крипты, храмы и прочее? — уточнил Лэнгдон.

Студенты дружно кивнули.

— Хорошо. А если я скажу, что в Вашингтоне все этоесть? Замки, крипты, пирамиды, храмы… все!

Скрип лавок немного утих.

— Друзья, — понизив голос и подойдя к краю сцены,сказал Лэнгдон, — прослушав сегодняшнюю лекцию, вы узнаете, что нашастрана под завязку набита секретами, в ее истории полно тайн. Как и в Европе,самое интересное лежит на виду.

Скрип полностью прекратился.

«Попались!»

Лэнгдон приглушил свет и перешел к следующему слайду.

— Кто мне ответит, что делает Джордж Вашингтон на этойкартинке?

На знаменитой фреске Джордж Вашингтон в полном масонскомоблачении стоял перед диковинным устройством: огромным треножником с подъемнымблоком и висящим на нем большим камнем. Вокруг Вашингтона собралась толпахорошо одетых людей.

— Поднимает здоровый камень? — предположил кто-то.

Лэнгдон промолчал, чтобы студент мог сам исправить ошибку.

— Вообще-то, — сказал другой юноша, —Вашингтон, в масонском облачении, опускает камень. Мне и раньше попадалиськартинки с изображением масонов, закладывающих краеугольные камни: на подобныхцеремониях всегда использовали треножник.

— В точку! — воскликнул Лэнгдон. — На фрескеизображено, как наш отец-основатель закладывает краеугольный камень Капитолия18 сентября 1793 года, где-то между четвертью двенадцатого и половинойпервого. — Лэнгдон окинул взглядом аудиторию. — Кто-нибудь знает, чтоозначают эти дата и время?

Тишина.

— Подсказка: время закладки выбрано тремя знаменитымимасонами — Джорджем Вашингтоном, Бенджамином Франклином и Пьером Ланфаном,главным архитектором города.

Вновь молчание.