Когда дверь приоткрылась, заклинил щель у пола игрушечной мышкой, просочился наружу и залез в плетеное кресло. Там несколько раз медленно вдохнул и выдохнул. Если бы температура исторгаемого воздуха зависела от степени сдерживаемой ярости, то сейчас  я мог бы, подобно дракону, вскипятить пару котелков и чайник. И еще хватило бы, чтобы спалить этих крылатых безмозглых созданий!

Когда Инна вернулась, чесала меня за ушком и рассказывала о Павле с его проверками, она пыталась шутить. Но я чувствовал: она расстроена, уязвлена, жалеет о потраченном времени. А еще замерзла, опечалилась и чувствовала себя дурочкой. Чуть-чуть. А главное — не встретилась со своей судьбой!

Хотя я потратил двое суток на поиски, воспользовался всеми связями, заручился помощью живых, домовых и духов, перебрал и отмел полтора десятка вариантов, пока не остановился на единственном верном. Пришлось даже пригласить селезня-осведомителя на чай — се-лез-ня! о, сливочное небо, Его котейшество зовет к себе презренное водоплавающее пернатое! — чтобы удостовериться: Артем — именно тот, кто нам нужен.

“Спокойно, Сигизмунд, спокойно, — напомнил я себе. — Ты же хочешь узнать в подробностях, что именно там случилось? Первым делом любопытство, потом сожжешь их огнем своего презрения”. Приподнялся и открыл окно.

На подоконник спикировали три чайки. Одна толстая и лихая, вторая растрепанная, формата “мой брат-дебил”, а третья маленькая и незаметная, всем своим видом провозглашающая “я не с ними”. Наперебой поздоровавшись, они разом пригнулись, и тут, просвистев над чаячими головами, на балконный пол тяжело плюхнулся грузный одышливый гусь. Руководитель операции, герр Гусинус Мартинович. Проваливший эту самую операцию подчистую.

Я усмехнулся в усы и вопросительно поднял брови. Ибо не к лицу Его котейшеству самому выспрашивать подробности. Пусть исполнители оправдываются. Однако герр Гусинус молча вздыхал и поправлял перья клювом. Держал паузу. Что ж. В искусстве держать паузы Сигизмунду равных нет в этом мире и во всех остальных. Впрочем, как и в любых других искусствах.

Из теней под креслом соткался городской эльф. С вежливым узнаванием склонил передо мной голову  — мы с эльфийскими князьями состояли в неизменно теплых отношениях — и зашелестел:

— Ночи в октябре неизменно прекрасны, но есть добавить к дождю и тьме приятную беседу, этот напиток будет еще лучше. Рад приветствовать Его великолепное котейшество.

— Симметрично, — кивнул я. — Насколько я понял, вы единственный выполнили свою часть плана безупречно.

Эльф пожал плечами:

— Мне передали сообщение от канарейки, что ваша подопечная будет на позиции всего через полчаса. Я проник в офис Объекта. Нашел там спящего человека. Решил работать не через морок напрямую, а через наведенные сновидения. В итоге никто ничего не заподозрил, расход магии минимален, Объект выдвинулся на позицию без опозданий.

— Что же за сон вы навели на несчастного? Фобию ко всем видам закрытого транспорта? — я фыркнул и переступил лапами. Представил. что мне бы пришлось выбраться на улицу и идти по этим мокрым. мерзким, холодным лужам… Бррр.

Эльф усмехнулся:

— Поработал с более тонкими материями. Германские народы издавна славятся склонностью к безумной романтике и подвигам. Теперь у него будет, что вспомнить, — и прищурился, с явным удовольствием вспоминая наведенный образ. Видимо, там было что-то уж очень притягательное, способное затмить любой дождь. Например, бутерброд из колбасы с колбасой…

Я тряхнул головой, прогоняя неуместные гастрономические мечты, и строго уставился на герра Гусинуса.

Тот раздраженно дернул шеей:

— Импровизировали. Местами неудачно.

— Местами? — зашипел я.

Густь посмел зашипеть на меня в ответ:

— Но-но! Ваша подопечная хотела меня сожрать!

— А вот с этого места поподробнее, — мрррыкнул я, обвивая лапы кончиком хвоста. — Вы хотите сказать, что ваше присутствие было раскрыто?..

Герр Гусинус надулся так сильно, что мне на миг показалось: сейчас он лопнет! И заляпает своим возмущением и эльфа, и чаек, и кресло, и стекла… Но главное  — мою балконную лежаночку! Обитую гобеленовой тканью с маленькими единорогами!

Но он все же удержал себя в лапах. То есть в крыльях.

Кхэкнул и с достоинством повторил:

— Импровизация. Повторяюсь, пришлось работать в невыносимых условиях. Однако нас не раскрыли. Точнее раскрыли… не до конца. К тому же, по моим данным, Объекты все же встретились.

— Это невозможно, — фыркнул я. — Если бы они встретились, то заинтересовались бы друг другом. Обменялись контактами. Узнали имена. Как там еще принято у людей? Оставили о себе позитивные впечатления.

Я назидательно поднял лапу и рассек когтями воздух.

— Но нет! Его нет в воспоминаниях Инны. А она не стала бы мне врать. Или притворяться.

— По...по… позвольте я скажу! — растрепанная нелепая чайка осмелилась перебить нас. — Мы… мы переборщили!

— Причем натурально, — хихикнул эльф. — Дежурный домовой объелся борщом.

— Так, — я поднес лапу к морде и задумчиво посмотрел на нее. Ах, какие божественные розовые подушечки. Какие острые когти. Какая нежная шерсть между ними… После этого медленно произвел фейспалм. — Давайте по порядку. Что там вообще случилось?

— У нас было слишком мало времени, — затараторила толстая лихая чайка. — Но мы все продумали. Герр Гусинус плавал под мостом по Фонтанке, чтобы его не засекли с воздуха, и курировал операцию. Получал пакеты информации от духов перекрестков и отслеживал движение Объектов. Дежурный домовой притащил в “Теремок” блины из лунной муки, на запах которых невозможно не пойти. А мы втроем готовились отвлекать человека-Павла. Объекты должны были одновременно учуять блинный запах, пойти на него, столкнуться в дверях кафе или у прилавка.

— Но тут ваша подопечная начала транслировать в ноосферу желание сожрать гуся! — герр Гусинус был явно возмущен. — На вертеле! Или даже сырого! Просто горячего! Вы понимаете меня? Сидишь такой под мостом — в людном! чрезмерно людном месте, ради успеха операции! — и тут тебя грозятся съесть. Каково, а?

— Хм, — я попытался представить, что бы случилось, если бы Инна хоть раз высказала желание сожрать кота. Бррр. Да быть такого не может. Она же не кошка-каннибал, в самом деле.

—...И в этот самый момент герр Гусинус перестал контролировать домового, — хихикнул эльф. — Отвлекся от него. А сами понимаете, пусти козла в огород, он всю капусту пожрет.

— Какую такую капусту?

— Из борща. Вместе с ним самим. Домовой, который дежурил с блинами-приманкой в кафешке, свалился в чан с борщом, высосал где-то половину и мгновенно заснул. Хорошо, что его еще половником не выловили! То-то людского ору бы было.

— Та-а-а-ак, — я возвел глаза к серо-фиолетовым грозовым тучам. По небу летел яркой звездочкой спутник — в самой вышине, в разрывах облаков, а пониже еще две ведьмы и дирижабль с веселым народцем. О, небо, за что? И я не про спутник, если что.