Нина идет в спальню, мысленно благословляя отсутствие мужа.

Раньше, уезжая в командировку, он звонил ей чуть ли не каждый час. «Все в порядке, любимая? Чем занимаешься? Что на тебе надето? Я скучаю…» Теперь Маню набирает номер, сообщает, что благополучно добрался до места, и больше себя не утруждает.

На последнее Рождество муж подарил Нине мобильный телефон. «Теперь сможем связываться, когда захотим, в любую минуту!»

Кошмар… Кому понравится подобная перспектива?

Лучше бы он подарил ей собаку и перестал нести чушь о том, что ребенок и животное несовместимы. «Это негигиенично! Представляешь, сколько шерсти будет в доме? А ты, конечно же, позволишь ему валяться на всех диванах!»

После смерти Жозефины Эмманюэль продал дом Пьера Бо, заявив: «Он нам больше ни к чему!»

Две кошки Нины переселились к Больё.

«Взять их к нам? И речи быть не может! Тебе прекрасно известно, что я аллергик…»

Мари-Лор пообещала Нине заботливо опекать ее «старушек».

Она снова пойдет в ванную, развернет второе полотенце, уронит конверты на пол и вызовет дух деда. Отправится в прошлое. В август 1994 года. В то время, когда Этьен и Адриен все еще держали ее за руки.

25 декабря 2017

Я довезла Этьена и Нину до приюта. Мы отправляемся завтра утром.

У меня есть день на то, чтобы все организовать.

Я согласилась составить им компанию, проводить Этьена «на берег моря».

Все мы состоим из «да» и «нет». Я давно отвечаю «нет» на все. Но Нина нуждается во мне. Она улыбнулась, услышав мое «да». Я ждала этой улыбки много лет.

Я еду сама не знаю куда и размышляю о том, что после возвращения в Ла-Комель никому не доверяла ключи от дома.

Нина дала мне телефон волонтерки, остающейся с животными в отсутствие хозяев. «Ей можно доверять…» – так она сказала.

Мы встречаемся в конце дня. Она, как почти все люди, празднует Рождество в семейном кругу.

Мари-Лор и Марк Больё возятся на кухне.

Мари-Кастий накрывает на стол, зажигает свечи, расставляет на золоченой бумажной скатерти игрушки и хрустальные бокалы.

В окно она видит, как подъезжает машина мужа. За рулем Луиза, рядом с ней Валентин.

«Где Этьен?!»

Валентин врывается в дом и сообщает, не дав ей раскрыть рта:

– Папа скоро будет, он задержался с друзьями.

– ?..

– С Ниной и еще кое с кем.

– С кем?

– Не знаю, кто это.

– Где твой отец?

– Я же сказал – выпивает.

– Где?

– Понятия не имею, ма… – раздражается Валентин.

Мари-Кастий бросает вопрошающий взгляд на Луизу, та опускает глаза и пристраивает пальто на крючок.

– Где Этьен? – не успокаивается Мари-Кастий.

– Сейчас будет.

– Почему вы поспорили сегодня утром?

– Я хотела, чтобы он кое с кем встретился.

– С кем?

– Разве я обязана отвечать на твои вопросы? Мы не в комиссариате! – Луиза готова сорваться.

Она не хотела быть резкой, но не сдержалась, и теперь Мари-Кастий смотрит на нее с изумлением. Луиза уходит к себе, с трудом сдерживая слезы.

– Валентин, где вы были?

Он появляется из кухни.

– В приюте. Я уговорил папу поехать.

– Зачем?

– Хотел кое-что ему показать.

– Что именно? По-моему, я ясно выразилась: «Никаких животных в нашем доме!»

Валентин смотрит на мать как на помешанную.

– Это сюрприз для бабули.

– Какой сюрприз?

– Кошка на Рождество, – шепчет он на ухо матери.

Мари-Кастий недоверчиво поджимает губы и продолжает украшать стол.

Жена Этьена предпочитает жить в Лионе, она знает всех тамошних друзей мужа, всех коллег-полицейских, с которыми он приятельствует. Ей не нравится Ла-Комель – из-за присутствия здесь Нины. Мари-Кастий любит держать все под контролем, но воспоминания мужа ей неподвластны. Сколько раз она мечтала содрать со стен портреты Этьена, которые Нина сделала углем!

– Валентин! Нина привезет твоего отца? Она будет с нами ужинать? – кричит Мари-Кастий.

– Нет, – отвечает ей сын, – останется со своим любовником.

– У нее есть любовник?

– Да.

– Она сама тебе сказала?

– Нет. Симона.

– Кто такая Симона?

– Волонтерка из приюта. Она сегодня усыновила пса. Корицу.

Мари-Кастий так раздражена, что разбивает стакан – о, ненарочно! Слезы готовы пролиться, но она не позволяет себе распуститься при сыне. Он начинает собирать осколки.

– Будь осторожен, дорогой.

Она должна совладать с чувствами. Перестать злиться. Муж решил выпить с друзьями детства. И что с того? Почему Валентин такой бледный и печальный? У него несварение?

– Все хорошо, милый?

– Угу…

– Живот разболелся?

– Нет.

– Детка…

– Что, мам?

– Я не то чтобы не хочу собаку… но ты же знаешь, как много мы с твоим отцом работаем. Животное будет тосковать дни напролет.

– Знаю.

– Разве что…

– Что? – вскидывается мальчик, сдувая со лба непослушную прядь волос. Его чудесные глаза сверкают. Она не может отступить.

– Разве что найдется человек, который будет им заниматься.

– Не понимаю.

– Понадобится собачья нянька. На дневные часы. Ты будешь сменять догситтера, возвращаясь из школы.

– Ты серьезно?

– Вообще-то да.

– У нас появится собака?

– Сначала я поговорю с твоим отцом… Когда он вернется.

«Вернется ли? Что, если он уедет сегодня? – думает Валентин. – Тетя Луиза боится, что ее брат исчезнет, никому ничего не сказав…»

Мари-Кастий замечает, что взгляд сына снова омрачился, и чувствует чудовищное разочарование.

Дерьмовое Рождество! Задний ход давать поздно. А ведь она так боится собак…

* * *

Этьен все время молчит.

– С тобой все хорошо? – спрашивает Нина.

– Да.

– Болей нет?

– Нет. Луиза отоварила меня пилюлями по полной программе.