Хавьер потянул меня за волосы.

– Уверена? А то мне послышалось…

– Просто послышалось. На самом деле я говорила про Макконахи.

Он засмеялся и укусил меня за шею.

– Какая же ты все-таки сучка.

– Признай, как тебе это нравится.

– О да, – негромко проговорил Хавьер, стягивая с меня штаны. – Мне это очень нравится.

– И на этом месте гаснет свет, а в следующем кадре наши герои уже голые довольные и под одеялом?

–Что-то вроде этого, – подтвердил мой муж, и на некоторое время прервал разговор самым действенным в мире способом.

– Слушай, Ева, – сказал он, когда наше дыхание восстановилось. – Но я так и не понял одного. Кто же, черт побери, к ней приходил тогда в спальню?

Тройка, семерка, туз.

Три года спустя

Отражает небо радужные краски

Мы с тобою ищем ключ от нашей сказки.

Распахнутся двери, прилетит жар-птица,

Чудеса бывают, это нам не снится.

– Тебе не обязательно делать все это самой. Горничные справятся не хуже.

Ястреб обеспокоенно смотрел на девушку. Порой странность ее желаний пугала даже его.

– Мне просто надоело, что все носятся со мной, как с больной. Мне кажется, скажи я, что не буду есть кашу на завтрак, то меня накормят ей из ложечки.

– Я лично прослежу, чтобы накормили из ложечки, если ты не будешь есть на завтрак кашу.

– Я и так толстая, как пирожок кухарки Хелмы.

– Зато какие сиськи! – Ястреб положил обе руки на груди жене, с приятным удовлетворением ощущая их налитую тяжесть.

Шелена невольно улыбнулась.

– Тебе лишь бы грудь. Скоро, между прочим, ее у тебя отберут.

– Так сразу и отберут. Я рассчитываю на партнерское использование. – он медленно стал пальцами рисовать круги вокруг чувствительных сосков, и Шелена прикрыла глаза.

– Я обдумаю ваше предложение. Попросите Колина подготовить контракт.

– И мы никак не договоримся без посредников? – разговаривая, Ястреб не терял времени и расшнуровывал корсаж ее платья.

– Кай! – она сделала слабую попытку отстраниться. – Так мы точно никогда все не соберем.

– Я же тебе сказал, что все сделают горничные. – он втянул в рот набухший сосок, и стал его посасывать, прекрасно отдавая себе отчет, какое именно впечатление это производит на Шелену.

***

Они были женаты уже больше года, когда узнали, что она беременна.

Удивление мешалось с восторгом, а радость со страхом, но оба были уверены, что хотят этого. Хотят ребенка.

Она носила хорошо и легко, но он все равно беспокоился и, наверное, и правда стал невыносим в отчаянном желании контролировать каждый шаг жены. Он должен был знать по секундам, где она находится (желательно рядом с ним), что ест (обязательно все, что принесут) и чем занята (хорошо бы, если ни чем).

Каролина подсмеивалась над ним, говоря, что у них в семье все причуды беременных достались на его долю. Астор сочувственно похлопывал по плечу. Шелена просто не обращала внимания, доводя своим своеволием до белого каления.

Работать в лаборатории он запретил под угрозой домашнего ареста. Она подчинилась, сделав вид, что и сама не собиралась ничего такого, но Кай, переглянувшись с Марком, присутствовавшим при том споре, явственно почувствовал неудовольствие в ее голосе.

Она ходила пешком по всему городу, без памяти собирала какие-то травы, шушукалась с Клер и Каролиной, бесконечно что-то читала и выписывала в толстые блокноты, бесила его.

Все шло как обычно. Все было хорошо.

Сейчас она затеяла помочь с переездом.

Они решили, что с рождением ребенка им понадобится более светлое и просторное помещение, и недавно в южном крыле был завершен ремонт их новых комнат.

Все было готово, вещи упакованы и собраны, оставалось лишь перебрать личный шкаф Ястреба, в который он с одиннадцати лет запихивал все, что когда-нибудь могло пригодиться.

– Я просто прикажу его сжечь со всем содержимым. – он гладил ее по прекрасно круглому животу, в надежде словить удары маленьких пяток. – Давай, поздоровайся с папой, малыш.

– Ну нет, я против. Мне давно было интересно, что какие скелеты ты там хранишь.

– Да какие скелеты. Куча сентиментального хлама. Старые игрушки. Награды. Альбомы с фотографиями. Первый пистолет.

– А все-таки. Можно посмотреть?

Ястреб кивнул.

– Если тебе так хочется – вперед.

Шелена поднялась, подобрав брошенное платье, стала его надевать, но Кай перехватил ткань.

– Уж если мне придется наблюдать, как ты копаешься в моем прошлом, то пускай ты хотя бы будешь голая.

– Планируешь пялиться на мой зад, пока я буду тянуться за коробками на верхних полках?

– Точно.

– Не дождешься. – она выхватила рубашку Ястреба, ловко увернувшись от его рук.

– А ты знаешь, так даже лучше. Обнаженная женщина в мужской рубашке… Жаль, что тебе уже тяжело наклоняться…

Шелена, не обращая внимания на его фривольные фантазии, открыла створки шкафа. Сверху донизу он был заставлен коробками, все были аккуратно подписаны. Чтобы там не говорил Кай, он явно дорожил этими вещами и хранил их в порядке.

Шелена притронулась к коробке под названием "Мама", кинула взгляд в сторону мужа.

– Можно?

С притворным равнодушием Кай кивнул, и она бережно вытащила ее, подошла к кровати, села на краешек, придвинув принцу его воспоминания.

Фотографии, несколько украшений, засохшая роза, тонкие перчатки, початый флакон духов, до сих пор обволакивающий тяжелым пряным ароматом кориандра, ветивера и ядовитой туберозы. Но в основном фотографии.

Красивая яркая женщина с алыми губами и блестящими глазами. Молодой и гордый Астор, смотрящий на жену с обожанием. Темноволосый мальчик с детским открытым лицом. Кай.

Шелена переводила взгляд с мужа на лицо на фото. Так вот какой он был, пока его не сломали. Искренний. Любознательные глаза. Каково ему было потерять мать? Но он вырос и стал сильнее. Интересно, будет ли когда-нибудь их с Каем ребенок сравнивать, как изменилась она сама.

Шелена осторожно закрыла коробку.

Перебирая дальше, она понемногу разворачивала прошлое принца.

Детская удочка, сломанный фонарик, ворох карт, самодельные стрелы, цветные стекла, обкатанные рекой, камень с отверстием – "куриный бог", затертые шахматы, "змеи и лестницы".

Мальчик рос и росли его игрушки: брелок от первой машины, огромная коллекция ножей, действительно пистолет.