Барзило тоже не мог решиться на стремительную атаку. Уж слишком высока цена ошибки. Тем временем Рыжий передал пистолет Глебу – бандюк почувствовал прилив сил.

– Опусти ствол, капитан. Иначе я прикончу ее. Не промахнусь, теперь уже точно.

– Тебе это с рук не сойдет, дьявол!

– Ты безоружен, сержант. На твоем месте я бы помалкивал. Наши требования такие. Вы даете нам уйти. Забываете о нашем существовании и обо всем, что случилось. А еще ты, капитан… отпускаешь его, – Глеб показал на Андрея. – С крысенышем я сам разберусь. Давайте, чего встали?! Исполнять!

– Глеб, ты чего творишь, маньяк?!

– Руслан, тебя никто не держит – можешь валить, пока я добрый.

Валерий Александрович попросил прощения у Господа Бога и направил пистолет в сторону вросшего в землю Руслана – это единственный шанс продолжить торги с неадекватным преступником.

– Уравняли шансы?

Русланчика от неминуемого обморока отделяет каких-то полмиллиметра.

– Хорошая попытка, капитанишка. Руслан, он ничего тебе не сделает – забери у него пистолет. Смелее, – подручный Глеба не сдвинулся с места, ибо думал, что его пристрелят, если он шевельнется. Шок – привычное для него состояние сегодня. – Видишь, кэп: лошара нам ни к чему. Можешь делать с ним все что хочешь. Он бесполезен. Давай, мусор, отстегивай Андрюху… Пиши завещание, стукач!

– Вы сбрендили, капитан?! Даже не думайте, – пытался вразумить мента Андрей.

За последний час Наташу шквалом захлестывали истинно женские чувства, которые обычно ее не посещали. Она не могла поверить, какой в одночасье обузой стала. Девушка видела, как с Андрея сняли наручники. И все из-за нее.

Маска траура не сходила с Барзило – давненько он не был настолько беспомощным. Капитан посмотрел на стажера – одним лишь взглядом дал понять, что он идет на такие унижения только ради Виталика и его невесты. Волевой поступок для такого человека, как Барзило. Бездарностью почувствовал себя и Виталя – он ведь может голыми руками броситься и… Нет, второй раз ему точно не повезет. Все полномочия и так превышены – возможно, стоит действительно обо всем позабыть, но ведь «вор должен сидеть в тюрьме».

– Парень, – шептала Глебу Наташа, – отпусти меня. Обещаю, они дадут тебе уйти. Не нужно переводить ситуацию в пат.

– Ты полицейская сучка, что ли? Не похоже.

Андрюха не мог вообразить, что ждет его впереди. Он свободен и заперт одновременно. Здесь – его враг, где-то там – его любовь. Полиция беспомощна – впрочем, как и всегда.

– Как же легко, оказывается, поставить вас в безвыходное положение, да?! Бросай уже пестик, капитан, не нужно нарываться. Вы не поверите, каково это – держать на мушке мусоров, хе-хе-хе.

– Не дури, чертенок! Не порть себе жизнь окончательно. Мы все…

– Сейчас вы всего лишь беспомощные подкаблучники. Пожалели бабенку, что подвела. Да вам выпишут пенок под зад, если узнают. Так что я вам одолжение делаю. Ваши коллеги уж очень заняты «Хамелеоном» – им не до вас, – Глеб все еще угрожал пистолетом Наташе. – Знаете, почему я так опасен? А?! Потому что мне нечего терять. Это и есть истинная свобода – вседозволенность. Обретаешь ее, только когда все теряешь. А это про меня, – Глеб стал отходить вправо, в темноту, куда не падает свет уличных фонарей, не отпуская Наталью. – Я сейчас пристрелю ее… лишь для того, чтобы посмотреть на ваши рожи.

– Мы найдем тебя и закроем надолго, – хотел сделать выпад стажер.

– Стоять!!! Не так все просто, как вы думаете.

– Отпусти ее.

– Ах, я понял! Между вами любовь, да?! Ситуация стала гораздо пикантнее, – облизнулся Глеб. – Тебе повезло, дорогуша, ведь сейчас я жажду пролить другую кровь. Не правда ли, Андрюшенька?!

«Сейчас или никогда», – подумал Андрей.

– Рыжий, хватай эту крысу, и уходим.

Мысли, вернее, нервные сигналы летали по мозгам со скоростью света. Про боль в плече пришлось забыть. Андрей более-менее очухался, когда на максимально возможной скорости летел прочь с места разборки, преодолевая заборы, сугробы, бордюры, кусты и лесенки, минуя улицу за улицей, перекрестки, кварталы, подворотни, гаражи, завалинки. Паренек несся сломя голову, не чувствуя усталости и одышки, ибо речь идет о сохранности его жизни. Некогда оборачиваться и смотреть под ноги – мягкий снег сменяется обледенелыми тропинками, потрескавшимся асфальтом, раскрошенной плиткой. Вокруг все смешалось, словно в абстракции. Андрей будто крутит планету своими ногами, приближая к себе все новые и новые локации: однотипные, бесцветные, пугающие своей неизвестностью. В этом весь Челябинск. Андрей бежит, не имея за собой ничего кроме главной движущей силы (после инстинкта самосохранения) – любви к Вике и веры в то, что она ждет его в назначенном месте, у часовни на вокзале. Парень летел вперед, пересекая наискосок Калининский, а после и Центральный район, спиной чуя, что цепкие руки прошлого не отпускают его, желают ему смерти. Да, Глеб маячит позади.

Ранее Андрюха не дался в руки Рыжему. Предвосхитив возможную стрельбу, беглец ногой ударил Барзило по запястью – пистолет отлетел в сторону. Не успел он приземлиться, как Андрей сорвался с места и побежал куда глаза глядят.

– Куда???!!!

Руслан беглеца не остановил. Хватка Глеба слегка ослабла. Наташа резко нагнулась и перекинула хулигана через спину как мешок с картошкой. Тот перекувыркнулся и рухнул на нечищеный тротуар, потеряв ориентацию в пространстве, но сохранив пистолет. Виталий решил окончательно нейтрализовать Глеба, однако на него налетел Рыжий и отодвинул молодого полицейского от своего кореша. Стажер закрыл своим телом Наташу и не позволил Рыжему к ней приблизиться.

– Назад!!! – закричал Глеб и пригрозил стволом тем, кто оказался в его поле зрения. – Я шмальну! Шмальну! Назад! Прочь!

Глеб увидел Барзило. Выстрелил спонтанно – лишь бы распугать всех вокруг.

Хлопок оглушил. Пуля просвистела рядом с капитаном – мужик даже почувствовал вибрацию воздуха, что она создала. Глеб увернулся от кулаков Валерия Александровича и побежал вслед за Рыжим, продолжая беспорядочно размахивать пушкой, прикрывая тыл.

– Он не должен уйти! Его нельзя отпускать! Нельзя! – кажется, Рыжий взял след Андрея.

«Не уйдет!» – Глеб следовал за напарником.

Виталя крепко прижал Наташу к себе. Барзило от разочарования, что упустил Глеба, так и остался валяться на тротуаре.

– Прости меня. Я вас подвела.

– Мне все равно. Ты со мной. Ты жива. Больше мне ничего не нужно.

– Провал, голубки, – заявил Барзило. – Кто-то решил поиграть с огнем. И совершенно забыл лекцию о табельном оружии.

– Товарищ капитан, – начал стажер, желая загладить вину, – мы обязаны поймать гниду и засадить его. Это наш долг.

– Дело чести, – ответил капитан.

Наташа посмотрела на проезжую часть и замерла. Дверца в камеру «УАЗика»