– Пошли, – решительно заявил он Лике. – Покажете мне… труп.

– Нет! – испугалась она. – Я… не могу, я боюсь! Нас поймают.

– Кто? Если бы в ресторане обнаружили мертвое тело человека или… монстра, как вы говорите, уже давно подняли бы тревогу, вызвали милицию, врачей. А пока все тихо. Идемте же! Наденьте мою куртку, как следует.

«Я становлюсь таким же ненормальным, как она, – подумал Всеслав. – Монстр! Подобную чепуху нарочно не придумаешь! Это все американские фильмы про “чужих” и прочую белиберду».

– Мне страшно, – пропищала Лика, засовывая руки в рукава его крутки. – Я не пойду…

– Тогда оставайтесь в машине, только закройте дверцы и ни при каких обстоятельствах не открывайте.

И этот вариант ее не устроил. А если чудовище вернется? Если оно никуда не побежало, а притаилось за забором и ждет удобного момента, чтобы напасть?

– Дайте руку, – Лика вышла из машины, кутаясь в куртку. – Я здесь одна не останусь!

– Мы теряем время. Хорошо, идите за мной, только тихо.

Они пересекли задний двор ресторана и скользнули в темный коридор. Из кухни доносились запахи разогретого масла, вареной лапши и уксуса. Слышно было, как стучат ножи, а в зале звучит своеобразная китайская музыка.

– О, черт! – сыщик выругался, зацепившись за какой-то крюк. – Куда поворачивать?

Лика громко дышала, крепко вцепившись в его руку.

– Кажется, туда, – показала она. – Вправо. Если честно, я плохо помню…

Они свернули в правый рукав коридора, в красноватую темноту, по обеим сторонам которой тянулись двери отдельных кабинетов.

– Нет, не сюда, – шепотом сказала Лика. – Я выходила через потайную дверку… задрапированную шелком, а тут…

– Возвращаемся! – прошептал Смирнов.

– Нет, постойте… – она присматривалась к большим иероглифам, начертанным на дверях. – Это вход. Вон… тот иероглиф был на карточке.

Она потянула его к знакомой двери. «То не помнит ни черта, то загогулину узнала, – отметил сыщик. – Странную избирательность демонстрирует ее память!»

Однако времени на колебания не было. Он толкнул указанную Ликой дверь… кабинет, тускло освещенный бумажным фонарем, был пуст. На столе в беспорядке теснились кушанья, перевернутый рисовый уксус вытек на стол и на циновку на полу…

– Уже не капает, – пробормотала Лика.

– Где же ваш Дракон, живой или мертвый?

– И-исчез…

– Я так и предполагал. Вы меня разыгрываете, милая барышня!

Лика пропустила его упрек мимо ушей. Она подошла к стулу, где должно было сидеть чудовище, потрогала его руками, потом крепко зажмурилась, постояла так… и открыла глаза. Никого не было.

– Он лежал… вот так… упал головой в тарелки… – как заклинания, шептала Лика. – Смотрите!

Смирнов подошел вплотную, приглядываясь, – еда и правда была смята, выброшена на стол, мисочка с соевым соусом перевернулась, но густое содержимое не растеклось по столу, как уксус… а это что за крошки? Он наклонился ниже. На столе, на тарелке с рисом, на лапше виднелись черные крупинки… «сажи», такой же, как на халате Красновской и на порожке ее квартиры. «Сажа!»

– Что это? – спросил сыщик, жестом приглашая Лику к более тесной близости. – Вот, обратите внимание.

– Перец… – выпалила она, не задумываясь.

Он растер крупинку между пальцами – они стали черными.

– Краска!

– Дракон дышит огнем, – возразила Лика. – Он был здесь! Я вас не обманываю! Принюхайтесь… его запах еще не выветрился.

Всеслав потянул носом. В кабинете, смешиваясь с ароматами блюд, стоял слабый запах то ли гари, то ли чего-то еще…

«Мы оба сбрендили, – подумал сыщик. – Окончательно свихнулись».

Ева ходила из угла в угол. В комнате горела настольная лампа, в «вольтеровском» кресле, укрытый пледом, спал Смирнов. Когда каждая минута сейчас – на вес золота. События развиваются с поразительной быстротой, и…

– Мы опаздываем, – твердила она. – Все время на шаг отстаем.

За окнами брезжил серый, холодный рассвет, – совсем не апрельский, скорее ноябрьский. Славка пришел час назад, поел и свалился.

– Я посплю минутку, – сказал он Еве и тут же уснул. Поговорить с ним было нельзя.

Ева с нетерпением ждала его пробуждения. Если через четверть часа не проснется, придется будить. Дело не терпит отлагательств.

Сыщик вздрогнул, приоткрыл глаза и зевнул. У него внутри имелся свой собственный «будильник».

– Пора вставать, – обрадовалась Ева. – Где ты провел ночь, блудный мужчина?

– С женщиной, – признался он.

– С Ликой? Ты нашел китайский ресторан? Она встречалась с отцом? Ты его видел?

Ева сыпала вопрос за вопросом, в ее обычной манере, не давая возможности ответить ни на один. Она просто обрушилась на Смирнова, как Ниагарский водопад.

Тот в двух словах изложил происшедшее. Как он и думал, китайский ресторан, где должно было состояться свидание Лики с отцом, оказался тем, который расположен ближе всего к ее дому.

– Если бы я пришел туда раньше, может быть, увидел бы кое-что интересное. А так… застал последствия странного розыгрыша. То ли девица нас дурачит, то ли… у нее не все в порядке с головой. В общем, вместо папаши на свидание явился, кто бы ты думала? Дракон! Он обвинил мадемуазель Ермолаеву во всех убийствах, начиная с ее матери и заканчивая Стеллой… выпил рисовой водки, зарычал, захрипел, заявил, что она его отравила… упал мордой в лапшу и… умер.

– Что-о?

– Видишь, даже ты поражена, – усмехнулся Всеслав. – А у меня и вовсе глаза на лоб полезли.

– Умер? – переспросила Ева. – Дракон? Прямо в ресторане?

– Если верить Лике, да! Она, дескать, испугалась, бросилась бежать, за ней кто-то погнался… она выскочила через черный ход во двор, потом в проулок, там я ее и подхватил. Дама от ужаса – в обморок, какой-то мужик сиганул через забор, и был таков… ну, а я получил объяснения, от которых у самого крыша едва не уехала.

– Погоди. Лика сказала мне по телефону, что звонил… ее отец, вернее, человек, представившийся ее родным отцом, и назначил ей встречу в китайском ресторане. Она, разумеется, согласилась. Ужасно волновалась, правда, но решила пойти. Хотела, чтобы ты ее сопровождал, а с тобой, как назло, связи не было.

– Он прямо имя и фамилию назвал? Дескать, я, Александр Шершин, твой родной папаша…

– Нет, – нетерпеливо перебила Ева. – Ничего такого звонивший не говорил. Только предложил Лике одеться, выйти на улицу и пообещал, что ее проводят в нужное место. Даже названия ресторана не сообщил: китайский – и все.