– Ну и что же? – ровно, спокойно спросил он. – Сущая безделица! Баловство. Ко мне не имеет никакого отношения.

– Такую же «безделицу» Лика обнаружила в наличнике входной двери в квартиру… перед смертью Красновской, – продолжал Смирнов. – А потом Стефания Кондратьевна умерла.

– Вы меня обвиняете? Какие у вас основания? – одними губами усмехнулся Ростовцев.

Но в его глазах искрой мелькнуло беспокойство, и сыщик это уловил.

– Разве не вы пригласили Лику в китайский ресторан?

– Разумеется, нет.

– Как же вы там оказались? Она вас видела! – заволновалась Ева.

– Совпадение. Всем известно, что я люблю китайскую кухню. Я ужинал, только и всего.

– Странный вы избрали способ утолить голод, любезнейший Альберт Юрьевич, – съязвил Всеслав. – Устроили маскарад, испугали девушку до потери сознания, притворились мертвым, да еще заявили, будто она вас отравила. Негоже так себя вести с дамой! Кто вас воспитывал?

– Ха! – скрывая замешательство, воскликнул Ростовцев. – Что за ерунду вы несете? Какой маскарад? Я был… – Он сболтнул лишнее и замолчал. Пауза затягивалась.

– В чем вы были одеты, отлично известно! – вмешалась Ева. – В костюме Черного Дракона! Жуткое зрелище… господин хороший. Вам не жалко Лику? Зачем вы разыграли собственную смерть?

– Собственную смерть? – пораженный, повторил Ростовцев. – Вы путаете. О, черт! Я не думал, что…

– Еще бы! Будь у вас хоть горстка мозгов и капля сострадания, вы такого не устроили бы. Мерзкий дешевый спектакль, рассчитанный на одного зрителя! Бедная Лика.

Спесь, барское высокомерие слетели с Альберта, его скулы порозовели, выдавая волнение и легкую растерянность.

– Уверяю вас, я… ничего не понимаю. Кто-то умер в тот вечер?

– Вы погнались за Ликой неспроста, – заявила Ева. – Какую цель вы преследовали? Хотели ее убить?

Мучительные колебания отразились в глазах Ростовцева.

– Я… сидел в зале, терзаясь беспокойством, – признался он. Каждое слово давалось ему с трудом. – Я видел Лику, которую провел мимо меня молодой парень, сотрудник ресторана… она была сама не своя. Меня поразило ее лицо – белое от волнения! Я… не знаю, почему я пошел искать ее. В том ресторанчике полно полутемных коридоров, подсобных помещений, разных закутков, дверей… я бродил, стараясь оставаться незамеченным, пока не заблудился. Вдруг, в одном из коридоров, появилась Лика… выскочила откуда-то… словно из-под земли, и побежала…

– А вы за ней?

Ростовцев кивнул:

– Это получилось само собой. Я хотел… догнать ее, остановить и спросить… что она здесь делает. Что ее привело сюда? Но… не успел. Выбежал на улицу, в темноту… заметил, как вы ее подхватили… и решил не создавать неприятную ситуацию.

– Для кого неприятную? – поинтересовалась Ева. – Для вас или для Лики?

– Для обоих… наверное. Я не ожидал увидеть там вас, господин Смирнов. Кстати, а как вы оказались на заднем дворе китайского ресторана?

– Почему вы не подошли, а ринулись через забор? – проигнорировал его вопрос сыщик.

– Пришлось бы давать объяснения, – отвел глаза Ростовцев. – Я мог подвести Лику.

– Каким образом?

Бизнесмен молча, до хруста сжал переплетенные пальцы.

– Не в моих правилах подставлять женщину, – нерешительно произнес он. – Однако я хочу выяснить… что происходит.

– Послушайте, – горячо произнесла Ева. – Мы не шутим. Вы же не случайно пришли вчера в ресторан? Не случайно нарядились Драконом? А потом, когда Лика приняла ваш розыгрыш за чистую монету, испугалась и убежала, вы мигом переоделись и бросились преследовать ее? Наверное, вы рассчитывали на ее женскую слабость, издерганные нервы, думали, она упадет в обморок или тронется умом… наделает глупостей? Тогда вы, как истинный рыцарь, «придете на помощь»: объявите ее душевнобольной и сдадите в дорогую, оборудованную по последнему слову техники психушку?

Ева не готовилась к подобным высказываниям, они вылетали из ее губ непроизвольно. Она оказалась достойной ученицей Всеслава – мастера импровизаций. Сыщик ловко подхватил и развил ее мысль.

– Увидев меня, вы быстро сообразили, что проиграли, и поспешили скрыться! – добавил он. – Заодно вы решили избавиться от опасного свидетеля – того самого китайского артиста, которого вы время от времени нанимали, – дождались его в темном закоулке и придушили. Он мог узнать вас, рассказать о вас!

– Никого я не нанимал… и не душил.

– Значит, вы… купили или одалживали у него облачение Черного Дракона! – продолжал Смирнов. – Я собрал крупинки краски, которые прилипли к халату Красновской. Явившись к ней в облике Дракона, вы нагнали такого ужаса на пожилую даму, что ее больное сердце не выдержало. Возможно, вы приблизились к ней, чтобы задушить… но она оказала сопротивление, вы оттолкнули ее, и она упала. Вы наклонились, поняли, что ваше участие уже не понадобится, – женщина умирает. Вот, откуда зажатая в руке Стефи черная витая нитка и крупинки «сажи» на ее халате! Полагаю, вы следили за домом Лики, – не знаю, заметили ли вы, как я заходил и выходил из ее подъезда, – но я невольно способствовал вашему замыслу. Когда вы позвонили сразу после моего ухода, госпожа Красновская, вероятно, решила, что я вернулся за чем-нибудь, и, не глядя в глазок, открыла… Впрочем, она была близорука, и без очков вряд ли разглядела бы, кто стоит за дверью.

– Бред, – процедил сквозь зубы Ростовцев.

– Мальчик из соседней квартиры видел Дракона! Он может подтвердить…

– Ребенок? К тому же, как вы изволили выразиться, злоумышленник был в маске.

– Как раз в этот промежуток времени вы выходили «прогуляться» из ресторана «Триада»! – воскликнула Ева.

– Я действительно гулял. Мне было необходимо… развеяться.

– Я обнаружил ту же «сажу» в отдельном кабинете, который вы заказали на двоих в китайском ресторане, – сказал сыщик. – Экспертиза легко установит идентичность крупинок.

– Но не людей! – расхохотался Ростовцев. – Не знаю ни о каком кабинете! Я сидел в зале, и это могут подтвердить официанты.

– Они не следили за вами и не заметили точное время, когда вы ушли, – парировал Всеслав. – Я их опросил. У вас опять нет алиби, Альберт Юрьевич. Где вы были ночью, когда произошло убийство артиста из китайского шоу?

– А я опять заявляю, что я не преступник и не нуждаюсь в оправданиях! Но если вам интересно… после того, как я убедился, что вы позаботитесь о Лике, я отправился домой и лег спать.

– Живете вы, конечно, один…

– Представьте себе! Как и тысячи других москвичей.

В его тоне сквозило возмущение, но что-то дрогнуло в железном Ростовцеве, у него на языке крутились вопросы, которые он не решался задать.